Погибель королей - Дженн Лайонс

– У тебя, лорд, есть выбор, – сказал Кирину Лоргрин. – Ты можешь доказать, что тебе всего полгода до совершеннолетия и пойти с этими добрыми людьми в баню. Там они вымоют тебя, оденут и подготовят к встрече с равными тебе по положению. Или ты можешь плакать, протестовать и закатывать истерику, словно маленький ребенок. В таком случае мне придется защемить тебе нервный узел, который управляет не только болью, но и способностью передвигаться без посторонней помощи. Затем я прикажу страже отнести тебя вниз, и тогда тебя все равно вымоют и оденут, но для тебя это будет более позорно. Выбор я оставляю за тобой.

– Ничего себе выбор. – Кирин нахмурился и скрестил руки на груди. – Не надо мне угрожать. Я ведь хорошо себя вел.

– Да, лорд, это так. Но за долгую жизнь я чуть-чуть набрался ума – по крайней мере, научился немного разбираться в де Монах. Каждый из вас упрям, как сам Хоред. – Лоргрин подошел к окну. – Кирин, иди сюда. Я хочу тебе кое-что показать.

Бросая свирепые взгляды на слуг и на лекаря, Кирин нехотя направился к окну. Но когда он выглянул наружу, у него отвисла челюсть.

Перед ним раскинулся дворец с синей черепицей и лазоревыми стенами, башнями и шпилями, которые пересекались друг с другом, образуя веранды, павильоны и дворики. Его взгляд не нашел ни одной поверхности, которая не была бы окрашена в какой-либо из оттенков синего, или где синий не был преобладающим цветом. Повсюду виднелись восхитительные, изящные арки, затейливая резьба по камню и витражные окна. Кирин знал, что королевские дворцы большие, но сейчас едва мог поверить собственным глазам. В этих стенах поместился бы весь его родной квартал. Это не дворец, это город.

Затем сработали его инстинкты Ночного Танцора, и он принялся подсчитывать стражников. Здания дворца, казалось, выстроены без какого-либо порядка, но на самом деле это было не так. Он не мог найти ни одного места, которое укрылось бы от внимательного взгляда стражников, которые расхаживали по крепостной стене и по мостикам.

– Это – Закрытый Двор, – объяснил Лоргрин. – Здесь могут находиться только члены семьи, а также самые преданные слуги и рабы. Здесь триста комнат, около пятисот стражников, своя больница, театр и сады. Поскольку здесь живет семья де Монов, никто не может проникнуть сюда или уйти незаметно – каждого осматривают и записывают в журнал. Если по какой-то случайности тебе удастся выбраться отсюда, то от городских улиц тебя будут отделять не менее двух дворов. А затем придется иметь дело с городской стражей, которая охраняет дороги, ведущие к Нижнему кругу.

– То есть не будь дураком?

– Ага! У мальчика есть потенциал. Продолжай мыслить в том же духе, и тогда ты выживешь.

Кирин окинул взглядом дворец.

– Я не хочу жить.

– Ты странный малый. Большинство парней твоего возраста отдали бы левое яйцо за такую возможность.

Кирин повернулся к лекарю.

– На Новый год мне исполнится шестнадцать.

– Знаю.

– Я стану совершеннолетним, и тогда никто не заставит меня остаться здесь.

Старик вздохнул.

– За полгода многое может измениться. Пока что с тобой мечтает побеседовать Дарзин, а терпением лорд-наследник не отличается. Так что дай этим добрым людям отработать свое жалованье – тогда у Дарзина не будет повода их выпороть.

Кирин вздрогнул от потрясения и взглянул на слуг. Все они смотрели только в пол. Он легко мог бы принять их за статуи.

– Мне не нужен десяток людей для того, чтобы принять ванну. Кроме того, я только что мылся.

– Люди с подветренной стороны от тебя с этим не согласились бы, – фыркнул врач и повернулся к слуге: – Госпожа Мия приказала выделить для него Баню лепестков. Сделайте что-нибудь с его волосами, ладно? А то сейчас он вылитый ученик колдуна. Когда закончите, сообщите Валрази, и тогда он пришлет эскорт за мальчиком.

Слуга поклонился.

– Да, мастер Лоргрин. Будет исполнено. – Он повернулся к остальным и щелкнул пальцами. Вперед выскользнула девочка-служанка и протянула Кирину синий льняной халат.

– Если что-то нужно, то я в больнице, – снова обратился Лоргрин к Кирину. – Попроси кого-нибудь тебя отвести. Я бросил объяснять дорогу еще в то время, когда Верховный лорд Терин учился ходить. И, Кирин, если начнутся боли в груди… Пусть кто-нибудь найдет меня и притащит сюда. Если тебя станут отговаривать, убеждать, что это ложная тревога, никого не слушай, ясно?

Кирин молча кивнул, боясь сказать что-нибудь не то.

Когда мы с Калиндрой вернулись из бань, Черное Братство в самом деле устроило роскошный пир. Среди собравшихся я узнал нескольких матросов со «Страдания», но большинство были освобожденными рабами, которые все еще восстанавливались после выпавших на их долю жутких испытаний. Тьенцо я не заметил, и это меня встревожило. Если Братство так сильно ненавидит рабство, то вряд ли ей окажут теплый прием. Что они собираются с ней сделать?

Рептилии, члены Братства, отдыхали, греясь у больших костров. Ванэ тоже, но для них это была, скорее, часть праздника, чем необходимость. Большинство ванэ были из Манола – черно-синие, цвета лесной листвы или рубиново-красные, но я заметил и несколько бледных ванэ из Кирписа. Они передавали друг другу высокие бокалы с игристыми фруктовыми напитками и золотистыми винами, смеялись и разговаривали, сидя и лежа на шелковых подушках или низких диванчиках.

Ванэ – чувственные существа, и мало кто из них просто разговаривал, если была возможность говорить и прикасаться к собеседнику. А если можно прикоснуться, то почему бы не поцеловаться? Я вырос в борделе, но сейчас чувствовал себя не в своей тарелке.

Несколько минут я наблюдал за тем, как целуются две женщины-ванэ из Манола, прежде чем понял, что ни одна из них не является женщиной.

Возможно, меня сбило с толку то, что они были такими красивыми. Возможно, все дело было в том, что в вопросах однополого секса жители Куура проявляют определенное ханжество, которое не свойственно Черному Братству. Да, разумеется, некоторые мужчины-куурцы предпочитают мужчин, но в этих вопросах они действуют очень осторожно. «Бархатных» мальчиков держат в гареме или в публичном доме, не афишируя этот факт, чтобы клиент всегда мог делать вид, что его интересуют женщины. Ни один куурец не признается публично, что он любит мужчин. А здесь, кажется, до этого никому не было дела.

Я покраснел.

Калиндру моя реакция позабавила.

– Обычно после «Маэваноса» нам хочется праздновать. Встреча лицом к лицу со смертью пьянит и даже возбуждает. – Калиндра протянула мне бокал с горячим вином с пряностями.

– Во время ритуала им грозила опасность?

– Ты Кубок видел? – слово «кубок» Калиндра произнесла с особым значением.

Я кивнул.