Линкор «Дасоку» - Алексей Калугин

– Рюичи! Друг!.. Ёситика-сан!.. Колька, балбес!.. Да постойте ж, что б вас!.. Давайте поговорим!

– А у нас есть тема для разговора? – спросил, обернувшись от самой двери, Бутов.

– Найдется, – кивнул Стотник и тяжело опустился в кресло.

Гости заняли прежние места.

После тяжелых переговоров, длившихся более часа, за время которого Стотник успел заказать через рассылку настоящий чай, напоить им японцев, а заодно и объявить конец плановой забастовки, что вызвало неимоверную радость всех собравшихся в холле трудящихся, было достигнуто соглашение, в соответствии с которым ремонтники дока «восемнадцать-эм» выполняют на «Дасоку» только ту работу, которую требуют от них владельцы линкора, в ответ на что нито кайса Сакамото обязуется раз в год – Лева настаивал на полугодичном сроке, но Бутов сказал, что и года хватит, – приводить «Дасоку» в док «восемнадцать-эм» на профилактику, а спустя три года со дня подписания настоящего соглашения капитан «Дасоку» обязуется произвести полную модернизацию интерьера внутреннего пространства корабля в соответствии с требованиями гильдии ремонтников Старой Одессы.

– Мне кажется, вы заключили не очень удачный договор, Лева-сан, – как честный человек, признался нито кайса Сакамото после того, как поставил свою электронную подпись на виртуальном документе.

– А по-моему, так очень даже ничего, – довольно улыбнулся Стотник, пряча документ в особую папку органайзера.

– Мы находимся в состоянии войны с сайтенами, – напомнил Сакамото. – И мы ремонтируем корабль не для того, чтобы сидеть в тылу.

– Да, конечно, я понимаю, – перебирая документы, рассеянно кивнул Лева. – Сайтены – отвратительные типы. И крайне ненадежные партнеры, – старший мастер гильдии ремонтников поднял взгляд на нито кайса. – Я бы тоже начал с ними войну. Но не могу же я все бросить, – Стотник с сожалением развел руками. – Сами видели, что у нас здесь творится.

– Вы верите в то, что через три года «Дасоку» вернется в ваш док? – не удержался от вопроса Ёситика.

– А как же иначе? – удивленно посмотрел на него Стотник. – Документ подписан, – он нежно погладил виртуальную папку. – Так что придется вам, как честным людям – а я полагаю, что имею дело с честными люди, – выполнять взятые на себя обязательства.

Ёситика и Сакамото непонимающе переглянулись.

Никогда японцу не понять русского. А уж одессита – и подавно.

Стотник обещал сделать ремонт за одиннадцать дней, и, судя по тому, как закипела работа в доке «восемнадцать-эм», отказываться от данного слова он не собирался. Задействовав все имевшиеся у него рычаги управления, старший мастер гильдии ремонтников собрал в доке всю необходимую для ремонта технику, а уж мастеров призвал столько, что кому-то даже нечем было заняться. Но и те, кто не имел возможности заколачивать клепки в обшивку «Дасоку», не слонялись без дела. Японцы давно уже приметили, что отличительной особенностью русских было умение находить себе работу. Теперь же они узнали, что одесситы в этом деле тоже были доками. Множество незнакомых людей слонялись по кораблю, выискивая, где бы приложить свое умение. И ведь находили же! Смотришь, один уже непонятно зачем и по чьему приказу перебирает дверные замки, другой меняет магнитные нашлепки на ножках стульев, третий устанавливает новые пылесборники. Много желающих находилось пособить поварам на камбузе, причем каждый уверял, что владеет секретом фирменного семейного блюда, равного которому нет во всей Галактике. Но тут уж Хатиро-сан занял жесткую позицию – ремонтникам на камбузе делать нечего!

Чтобы не создавать лишней сутолоки, нито кайса Сакамото отпустил большую часть экипажа в увольнение. Чем японцы были несказанно обрадованы. Все старались не думать о том, что ждет их после окончания ремонта, но каждый понимал, что следующий рейд «Дасоку» может оказаться последним как для корабля, так и для экипажа. А раз так, значит, нужно успеть оторваться на полную катушку! Самураю положено каждый день думать о смерти, но кто говорит, что при этом нельзя пить саке.

От зоны ремонтных доков было рукой подать до Дюкограда – столицы Старой Одессы. А в Дюкограде было где разгуляться. Здесь можно было найти любой вид развлечения – в оговоренных законом рамках, разумеется. Закон на Старой Одессе уважали и ценили превыше всего. Лишь строгое соблюдение закона позволяло существовать столь странному общественному образованию, каковым являлась Старая Одесса. Во Вселенной, наверное, не было такой вещи, которую нельзя было купить или выменять на Старой Одессе. На рынках и в небольших ларьках, какими обычно пользовались торговцы и менялы, можно было купить ваучер на пользование астероидом со стабильной орбитой в системе Ливанского Кедра, лицензию на добычу лекарственных трав в системе Суринам или разрешение на модернизацию собственного организма путем имплантирования мышечных усилителей и расширителей памяти. Кстати, провести операцию по модернизации можно было здесь же, в Медицинском центре Дюкограда. Можно было достать орден Героя пятидневной войны, с орденской карточкой, заверенной всеми необходимыми цифровыми кодами. Можно было купить стимулятор, сделанный из главного рога, который, как известно, и не рог вовсе, сторогого хрыча, обитающего в непроходимых Муромских болотах, натуральный, между прочим, препарат, а не синтетический его аналог. Можно было купить и самого сторогого хрыча, если, конечно, вам вдруг придет в голову бредовая идея, вернее, не одна даже, а целые две разом: первая – вы вдруг поймете, что всю свою жизнь мечтали иметь в качестве домашнего любимца зверя отвратительнейшей наружности, не поддающегося дрессуре, способного за раз откусить ногу слону, плюющегося ядовитой слюной, да при этом еще и отвратительно воняющего; второе – вам будет не жалко выложить за него сумму, достаточную для того, чтобы развязать и выиграть еще одну пятидневную войну.

Соломон Трищенко, с которым свел японцев Стотник, по достоинству оценил предложенный ими товар и всего за полсотни мечей согласился ссудить капитану «Дасоку» сумму, обозначенную Левой в последнем варианте калькуляции, с правом выкупить заклад в течение года. Еще двадцать мечей пришлось заложить все тому же Трищенко с тем, чтобы получить наличность для пополнений запасов ти-топлива и соответствующего наполнения продовольственных и оружейных складов.

Через три дня в машинном отделении «Дасоку» уже был установлен с виду новенький, но на самом деле восстановленный и как следует разогнанный, вспомогательный ХД-двигатель. Стотник, как человек чести, не стал скрывать, что двигатель уже был в употреблении, но при этом готов был подписать гарантийное обязательство сроком на два года. И Бутов не сомневался в том, что в течение оговоренного срока двигатель будет работать бесперебойно. Лева Стотник, хотя и балабол изрядный, дело свое знает и своим добрым именем дорожит.

После завершения работ по установке ХД-двигателя внутри корабля были восстановлены все разрушенные и поврежденные переборки, и ремонтники перебрались на обшивку «Дасоку». Им предстояло не только залатать две здоровенные дыры в борту линкора, но и проложить заново уничтоженные коммуникационные линии, а затем установить и протестировать стандартный набор сенсоров и датчиков, без которых корабль все равно, что человек с дефектами всех пяти органов чувств – каждый работает сам по себе, так что не знаешь, какому из них доверять.