Звуки Шофара - Франсин Риверс

— Пришел Холлис.

— Мы уже идем. — Сэмюель поднял свой пустой стакан. — Ты бы как‑нибудь принес свои наброски, Стивен. Я бы хотел посмотреть, как ты представляешь себе церковь.

— По–моему, я превзошел самого себя.

Сэмюель улыбнулся:

— Зависит от того, кто тебя вдохновлял.

Чего боялся Сэмюель, так это того, что Сентервилльская христианская церковь падет жертвой в борьбе за душу Пола Хадсона.

* * *

— Это же день рождения твоей матери, Пол. — Юнис поверить не могла, что в такой день Пол даже не собирался позвонить Лоис.

— Но ты же отправила ей подарок. — Он достал из шкафа в прихожей свое пальто.

— Ей ведь хочется услышать поздравления от тебя.

— Ладно! Я позвоню и поздравлю ее с днем рождения.

Юнис пришлось прикусить язык, чтобы не сказать то, о чем

впоследствии она будет сильно жалеть. Пол любил свою мать. Юнис знала это, как и то, что он любит ее. Просто у него слишком много обязанностей, и он сильно устал. Пол посвящал свое время множеству людей, которые приходили к нему за советом еженедельно. Он посвящал свое время диаконам и старейшинам. Кроме Сэмюеля. Пол заставлял ее лгать человеку, которого она любила и которым восхищалась как отцом. Юнис была вынуждена говорить Сэмюелю, что Пол «занят» или «ушел по делам».

— Ты слишком много времени проводишь у Мейсонов, — сказал Пол вчера вечером. Он стал жестоким по отношению к Сэмюелю. Правда, сам Пол этого, возможно, даже не осознавал. Но она догадывалась об отношении мужа к Сэмюелю по тону его голоса, когда речь заходила о Мейсоне. И она знала причину такой враждебности. Сэмюель никогда не шел на поводу у большинства.

— С днем рождения, мама! — сказал Пол в телефонную трубку.

Юнис буквально трясло. Она пошла на кухню и включила электрический чайник. Возможно, чашка чая ее успокоит. Господь, вырви тот горький корень, что прорастает в моей душе. Я не хочу испытывать таких чувств к своему мужу. Не он центр моей жизни. Ты — мой Господь, Ты — моя опора в трудные времена. О, Господи, Господи, трудные времена настали! Пол что‑то монотонно бубнил в трубку, разговаривая с матерью. Он все говорил, не слушал. Юнис разобрала слова:

— Передай привет отцу. Скажи, что у нас все в порядке. Скоро я сообщу хорошие новости. Передаю трубку Юнис.

Он передал ей телефон, а сам отправился в гостиную.

— Здравствуйте, мама.

— Здравствуй, дорогая. Это ты набирала для него номер телефона?

— Нет. Конечно, нет. — Маленькая ложь, чтобы не ранить чувства свекрови. Юнис услышала, как открылась и закрылась входная дверь — Пол ушел на встречу с мэром в загородном клубе.

— Как продвигается ремонт?

Они с Полом только что переехали в новый дом, освободив прицерковный домик для помощника пастора, которого наняли в помощь Полу.

— Медленнее, чем хотелось бы Полу, но продвигается. — Юнис рассказала о краске и обоях, шторах для гостиной и их с Полом спальни. — Зато сад почти готов.

— У меня не было возможности сказать об этом Полу, отец выходит в отставку.

— Действительно?

— Через шесть недель совет старейшин устраивает грандиозную гулянку в его честь. Отметь у себя в календаре. — Лоис назвала число.

— Он на самом деле уйдет?

— Ему не позволят передумать.

— Вы довольны? — Свекровь долго молчала. Иногда молчание красноречивее слов.

— Я буду скучать по всем моим друзьям, которых нашла в нашей церкви.

— То, что папа уходит в отставку, еще не значит, что вы не сможете посещать церковь.

— Конечно, значит, милая. Новому пастору будет слишком трудно вести свою паству, если Дейвид Хадсон будет присутствовать на собраниях. Разве я неправа?

— Я об этом не подумала.

— Мне кажется, нам лучше переехать. Но я обещаю не уезжать от Сентервилля больше чем на сто миль.

— Я буду рада, если вы будете жить поблизости.

— И подвергать церковь сына такому огромному риску? Если мы окажемся слишком близко от вас и сможем приезжать часто, Дейвид приберет к рукам общину Пола за несколько недель, и как будет чувствовать себя твой муж?

Как маленький мальчик, у которого ничего не получается. Снова.

— Может быть, вам подойдет Орегон? Вашингтон или Мэн?

Они обе рассмеялись.

— На самом деле я уже подумывала о необитаемом острове. — Ее голос срывался. — Никаких собраний членов правления. Никаких отставок старейшин, никаких дисциплинарных взысканий, никаких частных занятий по углубленному изучению Библии. А если Дейвид захочет путешествовать, он будет брать с собой только старенький мяч и ракетку. Никаких частных консультаций…

Юнис понимала — что‑то здесь не так, но не хотела лезть в чужие дела.

— Мама?

— Все хорошо, Юнис. — Лоис высморкалась. — Со мной все в порядке. Действительно. Просто я очень зла. Буквально готова взорваться от злости. И даже не могу определить, на кого я злюсь. На нашего Господа всемогущего, взирающего на нас с ожиданием и терпением? На Дейвида — за то, что он такой, какой есть? На старейшин, которые не обращали внимания на слабости Дейвида, потому что он приводил в церковь людей, а те, в свою очередь, делали пожертвования? Или на друзей, которые знали, что происходит, но не набрались мужества, чтобы поставить в известность меня?

Знали о нем? Юнис побоялась спросить. Она опасалась, что уже знает ответ.

— Я всегда старалась думать о людях только хорошее, особенно о муже. Юни, мне нужно выговориться, и пусть лучше перед тобой, чем перед кем‑то другим. Только обещай сохранить все в тайне.

Лоис поделилась своей ношей, и ей стало легче, зато Юнис, напротив, взвалила себе на плечи груз праведного гнева и жалости.

— О, мама, мне так жаль. А что говорит отец?

— Что все это лишь ошибка. Что между пшеницей появились плевелы, которые пытаются дискредитировать его служение. Что все дело в зависти и честолюбии. Что его преследуют, как Иисуса Христа. Сначала Дейвид защищался. Как волк, пойманный в капкан. Возможно, из‑за этого старейшины стали объединяться против него. Что бы там ни было, а на последнем собрании была поставлена точка. Я никогда не видела Дейвида таким злым, но он все‑таки написал заявление об уходе. А теперь община организует грандиозную вечеринку, чтобы поблагодарить нас и попрощаться. Они‑то понятия не имеют, что произошло. Больше я ничего не скажу по этому поводу, я и так уже подошла к тому, чтобы признать все происшедшее справедливым. Как там Тимми? Скажи, чем занимается в последнее время мой внук?

Юнис ухватилась за любимую тему и целых пятнадцать минут рассказывала о занятиях Тимми. Он играет в футбол и катается на велосипеде, но бывает невнимателен на занятиях.