Темный Исток. Гончие Дзара - Роман Титов

Хотя, стоит сказать, что она меня не разочаровала. Разулыбалась, будто я сам ее конфеткой угостил, да еще и по-свойски хлопнула по плечу.

— Понимаю тебя, парниша. Майра Метара и не такого до кипения могла довести. К слову, одному только славному Ди ее выносить и усмирять удавалось.

Высокая фигура Аргуса, продолжавшая спускаться, казалось, слегка пошатнулась. А вот я скривился в отвращении. Даже думать не хотелось о том, через какие именно способы он проделывал подобные трюки.

Гия, будто и не заметив никаких странностей, продолжила:

— Как и любой лейр до нее, Майра жаждала власти. Могущество уже было у нее в руках, однако не доставало признания и всеобщего поклонения. Тайное верховенство над Серой Стражей Империи и целым вражеским Орденом за успех, разумеется, даже не воспринималось. Ей хотелось большего. Намного. И когда в ее руки попали обрывки тайных наработок доктора Гугсы, единственного, кому, казалось, удалось достичь невозможного, она не удержалась и с остервенением принялась творить нечеловеческие эксперименты над собственными людьми. Она выбирала самых талантливых из серых, а затем склоняла их к… Ди, напомни, как она это называла?

— Усовершенствованию.

— Точно! Хитростью или угрозами, она принуждала ничего толком не понимавших воинов пожертвовать собственной человечностью, отказаться от своей природы и… умереть, а потом заново восстать в облике непревзойденных и неостановимых Гончих Дзара.

Повисла небольшая пауза, в течение которой я пытался тщательно переварить все услышанное. Непревзойденные и неубиваемые? Похоже, несчастный хэфу и впрямь оказался недостаточно хорош, раз для его устранения хватило и обычного обезглавливания. Но что насчет Т’анна и прочих? В чем их несовершенство и принципиальное отличие от Аргуса?

— Я, к счастью, не лейр и всех тонкостей подобного манипулирования с Тенями не понимаю.

— С вами-то понятно, — сказал я, при этом глядя исключительно на широкую спину Аргуса. Как насчет Ди? Кто, как не он знает все слабости своих бывших соратников, верно?

Я практически открыл рот для того, чтобы спросить его о подробностях, но тут он сам решил вклиниться в наш разговор. Страж стоял на краю самой последней из каменных ступенек, а впереди простиралась лишь зеркальная поверхность океана.

— Хватит чесать языки. — Аргус оглянулся и лицо его оказалось чернее тех туч, что нависали над нами. — Мы на месте.

Для торжественности момента не доставало только грома и молний. Впрочем, стоило мне о них только подумать, как один из бело-голубых ветвистых разрядов с раскатом ударил по поверхности воды аккурат в паре метров от края последней ступеньки. К счастью, успевший привыкнуть к чудесам местной погоды, я сумел сдержаться и не заголосить позорно.

— Только не говорите мне, что придется нырять?

— Испугался, птенчик?

Я понятия не имел, на что были направлены подобные усмешки Гии, однако ловиться на них больше не пожелал. Оглянувшись через плечо, я бросил ей:

— Плавать не умею.

Удивительно, но сие обстоятельство она почему-то забавным не нашла. И даже будто бы проявила своего рода сочувствие — сокрушенно покачала головой.

— Нырять не придется, — сказал Аргус и зачем-то опустился на одно колено.

— Ты чего это делаешь? — не замедлил поинтересоваться я.

Ответила мне Гия:

— Замок ищет. Ясно же.

Замок? О том, что именно она имела в виду, сообразить оказалось непросто, но ровно до тех пор, пока Аргус не опустил руку под воду и, нащупав что-то в толще скалы, не вытащил обратно. Распрямившись в ту же секунду, он выжидательно скрестил на груди руки и некоторое время просто стоял без движения — ни дать ни взять искусная статуя. Естественно, что подобное поведение не могло не вынудить меня вслух задаться очередной порцией вопросов. И, похоже, что все только этого и ждали. Едва я открыл рот, как на мое плечо опустилась оказавшаяся вдруг довольно тяжелой темнокожая рука.

— Смотри.

Как и было велено, я опустил глаза на сильно колышущуюся воду и тут вдруг заметил стаю пузырьков, начавшую подниматься из темных глубин прямо к поверхности. Следом за пузырьками неторопливо, но совершенно бесшумно поднималось и кое-что еще. Вода была слишком непрозрачной, чтобы можно было разобрать детали сквозь ее толщу, и потому мне пришлось дожидаться завершения всего действа. Однако же как только на поверхности показалось достаточно широкая плоская плита из того же блестящего черного камня, что и сам остров, я не выдержал и громко присвистнул — механизированная гробница!

— Это ж надо было так заморочиться!

В ответ на это Гия мрачно отозвалась:

— Сейчас проверим, стоило ли оно того. Если верить вашим словам, двое из погребенных здесь теперь на свободе.

— Если верить? — не удержался я, а между тем, выползшая наружу плита с тихим скрежетом начала разделяться на сегменты и проваливаться внутрь себя, образуя таким образом очередные ступени, уходящие внутрь бездонной черной хорды. — В каком это смысле?

Но Гия с совершенно серьезным видом прикрикнула:

— Тихо! Я рассуждаю. — Она обхватила подбородок пальцами и с задумчивым видом начала притопывать ногой. — Неменьше вашего мне хотелось бы узнать, как они смогли выбраться, не потревожив сигнализации…

В следующую секунду кое-что произошло. Пока я топтался на месте, вслушиваясь в бормотание Гии, а взгляд при этом удерживая на образовавшемся проходе, Аргус зачем-то призраком скользнул мимо меня и в ту же секунду вернулся обратно. Я не понял, зачем он это сделал и почему Гия вдруг прекратила говорить. И только лишь когда остановил свой рассеянный взгляд на страже, обалдел от происходящего и подпрыгнул на месте.

— Ди! Ты чего это удумал?!

Аргус застыл у кромки воды, вытянув руку над темным провалом и сжимая пальцы на длинной и тонкой шее Гии. Та в свою очередь лишь беспомощно сучила ногами, пытаясь высвободиться и выпучивая глаза. Мне не раз приходилось на себе испытывать всю силу стальной хватки Аргуса, так что неизбежную смерть его подруги от удушья или перелома шеи можно было назвать лишь вопросом времени. Тем не менее, я не остался безучастным и, подскочив к стражу, всей массой повис на его предплечье.

— Сума спятил?! Отпусти ее!

На мои старания страж, однако, обратил внимания не более, чем на муху. С легкостью стряхнул обратно на лестницу и жутким инквизиторским взглядом уставился в ставшее еще более темным лицо Гии со словами:

— Это тебе стимул для размышлений. И если не хочешь преодолеть весь путь вниз в полете, заставь меня поверить, что ты непричастна к побегу. — Стало очевидным, что он придумал это совсем не спонтанно.

Приземление на каменные ступени оказалось далеко не самым мягким, но Гие приходилось в сто раз хуже меня, так что надолго в позиции полулежа я задерживаться не стал. Мысли метались при выборе способа, как бы заставить стража понять, что он совершает ошибку, и при этом никого мимоходом не угробить. Наипростейшим из выходов казалось использование ихора и я уж было приготовился пустить его вход, как вдруг взглядом зацепился за невозмутимое выражение, царившее на лице Гии и почему-то решил, что правильней будет немного переждать.