Бестия высшего света - Татьяна Луганцева

Яна, как смогла, утешила Кассандру и притащила ее к столу с фруктами, куда Эрик уже чуть ли не силком приволок Леонардо.

– Угощайтесь, друзья! – изобразил широкий жест Эрик.

– Мне только чуть-чуть! – воскликнула старушка, но глаза ее алчно заблестели.

Неожиданные гости пригубили шампанского. Затем Кассандра снова прижала руки к своей худенькой груди:

– Извините нас, господа! Простите, ради бога!

Во взгляде Леонардо немедленно возник недоуменный вопрос: «За что?»

– Музыканты, цветы, вы – двое… Леонардо, вы же сотрудник правоохранительных органов! Неужели вы не понимаете, что мы бессовестно вторглись в романтический вечер двух прекрасных молодых людей? Ах, как неловко!

Леонардо смутился:

– Мы не знали, что помешаем…

– Ничего вы не помешали! Все хорошо! – улыбнулась им Яна, все равно не знавшая, куда ей деваться от красивых глаз Эрика.

– Такая прекрасная музыка, такой чудесный парк… А уж какой замок! Конечно, мы помешали вам, но… Пусть я буду эгоисткой, однако все равно счастлива, что приехала сюда, – разрумянилась Кася.

Эрик попросил слуг приготовить комнаты для гостей и сообщить об их визите Густаву. И в скором времени все разбрелись по спальням.

Яну одолевало двойственное чувство. С одной стороны, ей было обидно, что им помешали провести вечер на двоих – давно уже ни один мужской взгляд так не щекотал ей нервы. С другой же – само провидение отвело ее от измены Карлу. Девушка приняла ванну, чтобы успокоить нервы, но настойчивый стук в дверь не дал ей полностью расслабиться. Яна закуталась в мягкий махровый халат и прошлепала босыми ногами к двери.

– Эрик? Я же сказала, что хочу отдохнуть… – заговорила она, удивляясь, что молодой человек снова успел переодеться, на сей раз в джинсы и красную футболку. Но запнулась на полуслове.

Этот парень был чуть меньше ростом и чуть худее, не так лежали темные волосы, не так смотрели глаза, а над верхней губой справа выделялась выпуклая темная родинка, словно приклеенная «мушка» у великосветской кокетки. Яна поняла, что перед нею Рауль, но продолжала молчать.

– Вот ты какая! – хмыкнул он, обнажив в неприятной улыбке мелкие и желтоватые зубы. – А я все думал, найдется ли вообще на свете такая тетка, что возбудит моего братца. Ведь он уже вроде в монахи готовился…

Яна сразу поняла: несмотря на поразительное внешнее сходство, они с Эриком очень отличаются. Недолго думая, она залепила парню смачную пощечину и с вызовом посмотрела на него, всем своим видом показывая, что готова и подраться, если потребуется.

– За что? За мои слова, что ты возбудила моего братца, да? Так разве ж это плохо? – Он потер щеку.

– Нет, за «тетку». И в целом за неуважительное отношение к моей персоне, – сообщила Яна.

– Да, ничего штучка… – отступил на несколько шагов назад Рауль. – Надеешься тоже влезть в наследство? Так ведь тогда тебе ко мне надо было прибиваться, а не к Эрику, он-то не считает нужным претендовать на этот замок.

«Нет, они совсем разные! Уже даже кажется, что и внешне совсем не похожи!» – подумала Яна, разглядывая неожиданного ночного визитера.

– Насколько мне известно, Эрик – самодостаточный и очень богатый мужчина в отличие от его злобствующего братца, – заявила она сквозь зубы.

– Зачем же так сразу ссориться с будущим родственником? – усмехнулся Рауль.

– А пусть этот родственник не шастает сюда и не мелет всякую чушь, – отпарировала Яна и захлопнула дверь перед его носом.

Возвращаться в ванную уже перехотелось, и она, переодевшись в пижаму, уселась на огромной кровати в гордом одиночестве, поджав под себя ноги.

Снова раздался стук в дверь, и раздался до боли, до учащенного сердцебиения знакомый голос:

– Яна, это Эрик, впусти меня, надо поговорить.

«Ага! Как же! Поговорить тебе надо! – У Яны даже в глазах потемнело и дыхание спазмировалось. – Так и умереть можно, то ли от страсти, то ли от любви…»

– Яна, открой, – продолжал стучать Эрик, пока она мучилась.

Яна откинулась на кровати и засунула голову между подушками, чтобы не слышать его с ума сводящий голос и не открыть дверь, кинувшись в безрассудство.

«Если Карл не оценит эту мою жертву, я сама лишу его и престола, и всего, что сочту лишним в его идеальном анатомическом строении», – хмыкнула девушка про себя.

Уже начав задыхаться, Яна откинула подушки от своей несчастной головы и прислушалась. Тишина.

«Ушел, вот и хорошо…»

Внезапный стук в дверь чуть не лишил ее чувств.

«Все! Я больше не могу!»

Она подбежала к двери и распахнула ее настежь со словами:

– Иди в мои объятия! Я больше так не могу!

На пороге стоял Густав с початой бутылкой мартини и моргал глазами. От ее речей у него отвалилась челюсть и округлились глаза.

– Я? Что? Как скажете… – начал заикаться он. – То есть я хотел сказать, что согласен… Да что там говорить – я счастлив!

Яна покраснела.

– Это я не вам. То есть вам, конечно, но я думала, что тут другой человек. То есть… я пошутила…

– Жаль, очень жаль, – вздохнул Густав. – Я зашел пожелать спокойной ночи и предложить выпить мартини на сон грядущий. Составишь компанию?

– Если только немного, – отступила в глубь комнаты Яна, впуская его внутрь.

Сделала она это отчасти для того, чтобы не оставаться одной. А то вдруг Эрик вернется и свернет ее с пути истинного?

Густав был изрядно пьян, что-то нес о своей неудавшейся жизни, был даже плаксив и тих, что уже необычно для его обычного поведения. Он разлил мартини по бокалам, а Яна смотрела на оставшийся еще один пустой фужер в шкафу-витрине.

Внезапно в ее голове родилась безумная идея: «Очень удачный момент пригласить к совместному сотрудничеству… то есть к совместному распитию спиртных напитков его соседа – Леона. В конце концов, что им делить? Два одиноких человека и один замок. Были бы добрыми друзьями… В таком замке спокойно можно разместить полк солдат, и всем бы хватило места».

– Густав, подождите минутку, я сейчас! – закричала она и сорвалась с места.

– Ты куда?! Яна, ты куда?! – забеспокоился Густав, беспомощно хлопая глазами.

– Сидите здесь и не двигайтесь! Я сейчас! – повторила Яна, уже выскакивая в коридор.

Она была настолько импульсивным человеком, что даже не сразу поняла – выбежала-то прямо в пижаме в милый розовый горошек. «А, ладно! Не возвращаться же?» – не стала останавливаться Цветкова. Ее мозг полностью был порабощен единственной мыслью – помирить двух мужчин, один из которых ей вообще-то нравился, то есть это был Леон, а второй, который не нравился (Густав), был зато доведен до нужной кондиции.