Четвертое сословие - Джеффри Арчер

— Хотите, чтобы она вышла на первой полосе «Дер Телеграф»? — спросил Армстронг.

— Нет, пока я не получу «добро» от безопасности. Тогда у тебя будет — как это называется? — эксклюзив.

— Здорово, — Армстронг вспомнил, что полковник питает слабость к визитам высоких сановников, особенно членов королевской семьи. Он встал.

— Не забудь явиться к Форсдайку, — напомнил на прощание полковник.

Армстронг отдал честь и уехал к себе.

Ему было о чем подумать, кроме майора из службы безопасности. Разобравшись с почтой, он предупредил Сэлли, что остаток дня проведет в американском секторе.

— Если позвонит Форсдайк, — распорядился он, — договорись с ним о встрече на завтра.

Пока рядовой Бенсон вез его через весь город в американский сектор, Армстронг обдумывал последовательность действий, которые нужно было предпринять, чтобы все выглядело естественно. Он велел Бенсону остановиться у банка «Хольт и К°», где снял со своего счета сто фунтов — почти все свои сбережения, — но оставил на счету символическую сумму, так как превышение кредита на счете британского офицера до сих пор считалось военным преступлением.

В американском секторе Бенсон подъехал к другому банку. Там Армстронг обменял стерлинги на 410 долларов, надеясь, что эти деньги будут достаточно крупной ставкой и обеспечат ему поддержку Макса Сэквилла. Они не спеша пообедали в американской офицерской столовой, и Армстронг договорился встретиться с капитаном вечером и сыграть партию в покер. Вернувшись к джипу, он приказал Бенсону отвезти его в редакцию «Дер Берлинер».

Столь скорый визит капитана Армстронга удивил Юлиуса Ганна, но он тотчас отложил свои дела и устроил высокопоставленному гостю экскурсию по редакции. Армстронгу потребовалось всего несколько минут, чтобы оценить размеры империи Ганна, хотя тот все время сокрушался:

— Совсем не то, что раньше.

Обойдя все владения Ганна, включая двадцать один печатный станок в подвальном помещении, Армстронг понял всю ничтожность «Дер Телеграф» по сравнению с предприятием Ганна, особенно когда хозяин упомянул, что у него есть еще семь типографий, примерно такого же размера, в разных частях Германии, в том числе в русском секторе Берлина.

Армстронг ушел из редакции только в шестом часу. Он поблагодарил Юлиуса, как он теперь его называл, и на прощание сказал:

— Мы непременно должны встретиться снова, мой друг. Может, как-нибудь пообедаете со мной?

— Огромное спасибо, — ответил Ганн. — Но вы наверняка знаете, капитан Армстронг, что мне запрещено появляться в британском секторе.

— В таком случае, придется мне прийти к вам, — улыбнулся Армстронг.

Ганн проводил гостя к выходу и тепло пожал ему руку. Армстронг перешел дорогу и, не обращая внимания на своего водителя, свернул на боковую улочку. Через несколько минут он остановился перед баром «У Джо», и ему стало интересно, как он назывался до войны. Он вошел внутрь. Бенсон проехал чуть дальше и поставил джип в нескольких метрах от входа.

Армстронг заказал кока-колу и сел за столик в углу бара. Он был рад, что никто его не узнал и не подсел к нему. После третьего стакана колы он еще раз убедился, что 410 долларов на месте. Ночь предстояла длинная.

— Где его черти носят? — возмущался Форсдайк.

— Капитан Армстронг уехал в американский сектор перед самым обедом, сэр, — оправдывалась Сэлли. — После встречи с полковником Оакшотом возникло какое-то срочное дело. Но перед отъездом он просил назначить с вами встречу, если вы позвоните.

— Смотрите, какой внимательный, — язвительно заметил Форсдайк. — Кое-что срочное возникло в британском секторе, и я буду крайне признателен, если капитан Армстронг прибудет ко мне в кабинет завтра в девять часов утра.

— Я передам ему ваше сообщение, как только он вернется, майор Форсдайк, — заверила Сэлли. Она бы немедленно связалась с Диком, вот только понятия не имела, где он.

— Ну что, как обычно, клубный пятикарточный? — предложил Макс, подтолкнув через покрытый зеленым сукном стол бутылку пива и открывалку.

— Давай, — кивнул Армстронг и стал перемешивать колоду.

— Чувствую, мне сегодня повезет, дружище, — сказал Макс, сняв китель и повесив его на спинку стула. — Надеюсь, у тебя с собой много денег. — Он не спеша налил себе пива в стакан.

— Достаточно, — ответил Армстронг. Он лишь изредка отпивал из своего стакана, понимая, что ему надо будет сохранять трезвую голову на протяжении нескольких часов. Он перетасовал карты, Макс снял колоду и закурил сигарету.

К концу первого часа Армстронг выигрывал 70 долларов, и с другой стороны стола все время доносилось слово «везунчик». Через некоторое время у него в кармане было уже почти 500 долларов.

— До сих пор тебе везло, — сказал Макс, срывая крышку со своей четвертой бутылки. — Но ночь еще не кончилась.

Армстронг улыбнулся и кивнул, бросил вторую карту своему противнику и сдал себе еще одну. Он посмотрел свои карты: четверка и девятка пик. Он положил на стол пять долларов и сдал еще по две.

Макс ответил пятью долларами и, отогнув уголок своей карты, посмотрел, что ему сдал Дик. Не в силах сдержать улыбку, он положил еще пять долларов поверх ставки Армстронга.

Армстронг сдал себе пятую карту и некоторое время изучал свой расклад, потом доставил в банк еще 10 долларов. Макс без колебаний вытащил десятку из кармана и бросил поверх пачки банкнот в центре стола. Он облизал губы и сказал:

— Открываемся, дружище.

Армстронг перевернул карты и показал пару четверок. Улыбка Макса стала еще шире, когда он открыл пару десяток.

— Меня не перехитришь, — заявил американец, сгребая деньги.

К концу второго часа счет слегка перевешивал в пользу Макса.

— Я же предупреждал, что ночь будет долгой, — хмыкнул Макс. Он уже давно обходился без стакана и теперь пил прямо из бутылки.

Только на третьем часу, когда Макс выиграл три партии подряд, Дик упомянул в разговоре имя Юлиуса Ганна.

— Говорит, он тебя знает.

— Конечно, знает, — ответил Макс. — Он издает газету в этом секторе. Правда, я ни разу ее не читал.

— Кажется, его бизнес процветает, — Армстронг сдал карты для новой партии.

— Еще бы. И только благодаря мне.

Армстронг положил 10 долларов в центр стола, хотя у него не было ничего, кроме туза. Макс тут же бросил сверху десятку и потребовал еще одну карту.

— Что значит «благодаря тебе»? — спросил Армстронг и добавил 20 долларов к растущему банку.

Макс задумался, посмотрел в свои карты, потом на деньги.

— Ты что, поставил двадцатку?

Армстронг кивнул, и тогда американец тоже достал из кармана кителя 20 долларов.