Воронихи - Кэсс Морган

Когда она снова посмотрела на Джексона, тот задумчиво глядел в окно. Всю оставшуюся поездку они не разговаривали.

* * *

– Наверно, лучше постучать? – проговорил Джексон высоким, неуверенным голосом.

Они стояли в лесной глуши на острове неподалеку от Саванны, шагах в пяти от запущенной хижины, которой действительно самое место в фильмах ужасов. Из-за густых деревьев, ветви которых отбрасывали тени на гравиевую дорожку и покосившееся деревянное крыльцо, казалось, что уже наступил поздний вечер. В надвигающихся сумерках хижина казалась еще более неприветливой. Над дверью был прибит пучок колючих веток, по окнам тянулись темные полоски. Краска на деревянных стенах облупилась и завивалась барашками. На крыльце темнело пятно, выглядящее почти как кровавое. «Может, ты там, Тифф?» – подумала Скарлетт, и это было скорее молитвой, чем вопросом. Девушка закрыла глаза, стараясь уловить следы волшбы, но воздух казался сухим, разряженным – полная противоположность того, каким он бывает, если подруга поблизости.

Только сейчас Скарлетт поняла, как далеко они от всех, кто мог бы прийти на помощь, да и от путей к отступлению тоже. Машина осталась припаркованной у съезда с трассы минутах в десяти пути от хижины. По дороге сюда им не попалось ни единого дома. Деревья тут росли чахлые и сучковатые, трава – высокая, сорная. Единственными признаками жизни были валяющиеся под ногами осколки пивных бутылок и окурки. Попался участок, где в траве был выжжен идеальный круг. Почерневший, обуглившийся, без единой былинки – он производил такое впечатление, будто сама земля там проклята.

Хижина казалась такой же безжизненной. Никаких припаркованных машин на подъездной гравиевой дорожке, никакого света внутри.

– И что мы скажем? – поинтересовалась Скарлетт. – Всем привет, не видали, случайно, поблизости странную девушку, которая, возможно, еще и волокла жертву похищения?

Она обязательно должна найти Тиффани, и ничто ее не остановит. Нужно непременно проникнуть в дом. И немедленно.

– У тебя есть план поприличнее? – спросил Джексон, в очередной раз озираясь по сторонам. – Может, нам лучше просто уйти отсюда. Какое-то у меня нехорошее предчувствие, Скарлетт.

Девушка, которая располагала вдобавок разнообразными магическими ощущениями, могла сказать то же самое.

– Если не хочешь идти со мной, просто подожди тут, – сказала она и быстро, чтобы не передумать, зашагала к входной двери.

Кожа головы чесалась. Ступни покалывало, будто тысячами иголочек и булавок. Ей и раньше доводилось такое чувствовать – это защитные чары пытались повернуть ее обратно, заставить убраться. Когда она поднялась на крыльцо, на периферии зрения заплясали тени, как будто пауки под крышей забегали.

«Это не по-настоящему», – сказала она себе. Просто магия, чтобы отпугнуть незваных гостей, и ничего больше. Ничего такого, что могло действительно причинить ей вред.

Сзади заскрипело, и Скарлетт, тихо ахнув, резко обернулась. Но это был всего лишь поднимавшийся по ступенькам Джексон.

– Не могу отпустить тебя одну в дом с призраками.

– Поверь, я способна о себе позаботиться, – ответила девушка, разглядывая входную дверь. Замок самый простой. Это хорошо.

– Даже не сомневаюсь, – сказал Джексон, прислоняясь к стене хижины со скрещенными на груди руками.

Вытащив из волос заколку, Скарлетт наклонилась, очень стараясь, чтобы ему было не разглядеть, чем она занята, и сосредоточилась изо всех сил, одновременно делая вид, будто пытается открыть замок. Наконец тот негромко звякнул, Скарлетт подняла глаза на Джексона – убедиться, что он оценил, – и подергала ручку. Та поддалась. Девушка понадеялась, что Джексон сочтет ее опытной взломщицей, хотя она, конечно же, не обладала этим талантом, а использовала магию и немножко актерского мастерства. С глубоким вздохом она толкнула дверь.

Глазам потребовалось некоторое время, чтобы приспособиться к потемкам: на всех окнах висели плотно задернутые шторы, не пропускавшие свет. Ему удавалось проникнуть лишь через входную дверь, слабо освещая колченогий деревянный стол и два стула. Другой мебели в комнате не было, если не считать кухонной. В том месте, где раньше находилась плита, зияла дыра. Скарлетт заглянула в крохотное спальное отделение – каморку с перевернутым ящиком и выцветшим оранжевым диваном, который выглядел так, будто местами его погрызли мыши.

В самом углу, между диваном и стенкой, стояла картонная коробка. Она казалась новее всего остального, не такой пыльной и утлой. Девушка быстро подошла к ней и заглянула внутрь. Ее сердце забилось быстрее, когда она увидела содержимое: дешевая с виду черная синтетическая мантия и ведьмовская шляпа, в точности как у сгоревших пугал. Под ними была припрятана аляповатая колода карт Таро, и Скарлетт быстро ее просмотрела. Королевы Мечей, Жезлов, Пентаклей и Кубков отсутствовали. И зловеще отсутствовала карта Смерти.

Скарлетт ощутила триумф. Значит, она была права. Это Гвен строила им все козни. Миг спустя мимолетная радость исчезла, сменившись мрачным пониманием того, что по-прежнему неясно, где эта самая Гвен. И того, что Тиффани по-прежнему в опасности.

В хижине стояла тишина. Там никого не было.

Скарлетт подняла отсекавшую свет занавеску и выглянула наружу. В сотне ярдах за деревьями едва виднелось еще одно маленькое строение, пожалуй не больше самой хижины.

– Джексон, – прошептала она, и парень мрачно кивнул.

Они вместе тихонько вышли из дома и, путаясь в высокой траве, держась в тени, направились к сараю. Вокруг него росли деревья, под ногами валялись опавшие листья вперемешку с песком и грязью. По ветке пробежала белочка, пронзительно закричала птица. Ребята шли, и сердце громко билось у Скарлетт в груди.

Сколоченный ржавыми гвоздями из занозистых досок сарай явно много лет подвергался воздействию непогоды. Его дверь криво висела на петлях, в левой стене было проделано окошко, грязное и полуразбитое.

И тут Скарлетт услышала глухой стук.

Она обернулась, схватила Джексона за руку и прижала палец к губам, а потом на цыпочках подошла к окну. Юноша крался за ней, обдавая шею горячим дыханием.

Оттуда, где она остановилась, был виден лишь кусочек того, что внутри сарая, но хватило и этого. Там, мерцая, горели черные конусообразные свечи, окружая пентаграмму на половицах, намалеванную подсохшей красно-коричневой субстанцией, до дрожи напоминавшей кровь. А в углу, поднимая над головой что-то маленькое, извивающееся, на коленях стояла…

Гвен. Скарлетт где угодно узнала бы эти темные ниспадающие волосы.

Нечто в руках у Гвен снова дернулось, и у Скарлетт скрутило живот. Она заметила длинный голый хвост, который метался из стороны в сторону, и испуганные красные глаза. Крыса. А потом раздался треск, будто хрустнула ветка – это Гвен свернула зверьку шею. И в тот же миг по сараю пронесся поток энергии. Она басовито вибрировала и издавала громкий, сердитый звон, точно сами молекулы воздуха решили наорать на девушку.