Мистер Х. Игры - Леона Хард

Я слишком вымоталась переживаниями и беспокойством за свою «честь» и вопросами: "Не станет ведь насиловать? Хотя он вроде как не способен это делать?" Надо сделать ,чтобы не захотелось в любом случае. В голове крутилось сотни вариантов дальнейшей судьбы, самые изощренные варианты развития событий. Мог отдать на потеху кому-нибудь и смотреть за этим действом, если сам не мог.

В моем начальном плане Миша должен был проникнуться симпатией, но обычной, человеческой, без сексуального уклона. Я в этом была уверена.

После всех дум ближе к утру вымоталась и заснула крепким сном, а разбудила настойчивая трель телефона. Рок, металлика, жесткие басы доносились через дверь и кололи виски, резали ножами плоть. Я помассировала виски от долгой непрекращающейся боли и поднялась. По ощущениям и звукам определила - Миша храпел в соседней комнате, а настойчивый мобильный на кухне закончил один звонок, затем начал второй. Я больше не могла терпеть адскую какофонию, каждый бас мелодии ножом врезался в налитые кровью от недосыпа веки.

А поскольку Хозяин не торопился брать трубку, сама направилась на кухню. На белом столе по центру, кроме одинокой вазы с желтым цветком, обнаружила гудящий, вибрирующий телефон, которые медленно полз по поверхности, опасно приближаясь к краю. Я вовремя подхватила средство связи, не дав упасть на пол и разбиться.

Не забыла постучаться в комнату Миши и, услышав сонное "угу", толкнула ладонями дверь. (я пару раз заходила кофе приносила в постель, поэтому не переживала). На широкой разобранной кровати Миша лежал на спине. При моем появлении приподнялся на локтях, сонно протирая большой ладонью заспанное лицо, потом вытянул руки к потолку и потянулся.

А я отвернулась в сторону закрытых шторами окон и скрыла усмешку. Как плюшевый медведь!

- Телефон! - протянула на ладони серебристый маленький мобильный, который по закону вселенской подставы замолчал. Едва передала, как предательский телефон перестал звонить. До этого было стойкое ощущение, что Миша кому-то срочно понадобился или у людей проблемы.

Автоматически пожелала доброе утро, стандартно улыбнулась, оглядела еще раз Мишу: верх голый, но низ живота и ноги прикрыты белой простыней. На голой груди блеснула-покачнулась от дыхания золотая цепочка и я вспомнила. Вспомнила душ!

Шарахнулась в сторону, будто кто-то невидимый толкнул к тумбочке подальше от парня. Миша ответно посмотрел на меня, его глаза напряженно сузились, изучая меня, пытаясь понять причину моего странного, неадекватного поведения. Понял, кажется, потому что отвел взгляд на простыню и себе на ноги, пока я медленно делала шаги от тумбочки прочь из комнаты. Исчезнуть, раствориться, сбежать.

Намеревалась сбежать по-тихому, но Мишу к удивлению проворно поднял туловище и дернул меня за запястье с приказом:

- Стой!

Силы в его массивных руках оказалось поразительно много, не только лишний жир, а вполне себе и мышцы. Я упала на кровать и получилась самая большая нелепость в моей жизни. Чтобы не распластаться полностью на Мише, одной ладонью оперлась в изголовье кровати рядом с мужской головой, второй - коснулась его груди, где билось сердце. А ногой - коленом неудобно уперлась ему между ногами.

Я уставилась Мише в глаза, боясь пошевелиться и издать хоть звук, а он мне на вырез ночнушки, потому что грудь, а точнее сосок, вывалился из одежды и упирался ему почти в губы.

От стыда, шока и бурной смеси множества самых плохих эмоций, мне хотелось взорваться на месте, на кровавые кусочки Кать. Особенно когда коленом правой ноги я очень четко почувствовала восставший, твердый и явно "живой" член.

И Миша странно реагировал, смотрел то на соски, под таким наклоном вываливающиеся из пеньюара, то мне в лицо. А потом побагровел. Лицо стало багровым, насыщенным по цвету, ярко говорящее о том, что тот смутился.

Он может дернул за руку, хотел извиниться за вчерашнее нечаянное вторжение в душ, а я....а я... мддда. Это ужасно. Это самый ужасный, позорный момент в моей жизни.

Я сползла...кое-как сползла с его члена, прикрываться не старалась, уже увидел половину меня. Пыталась как можно меньше касаться Миши. Без извинений вышла из комнаты.

Весь воскресный день мы с Мишей избегали друг друга. Что-то в нашей схеме нарушилось, я получила не то равенство, которое хотела при начальных данных.

За завтраком Миша меня и вовсе прогнал. Я только поставила тарелку с едой, уже отодвинула стул, приготовилась сесть. Вилку взяла, а сбоку услышала холодное:

- Пошла отсюда!

Миша даже взгляд не отнимал от тарелки, будто она имела больше важность, а я вещица со мной и разговаривать неприятно. И понятно, что ему тоже неудобно смотреть на меня. Ужасное чувство неловкости заставляло Мишу раздражаться и грубить. Я послушалась и отправилась в комнату, гадая, что творилось с Хозяином? Меня это не устраивало, я не хотела его дразнить. И тем более, чтобы у него вставал! Это на меня? Или естественная утренняя реакция? Не укладывалось в голове информация. У него вообще не должно стоять. Или выборочно? Или иногда? Я даже не поинтересовалась масштабом проблемы своего Хозяина.

POV Катя

В понедельник Миша не взял на свои занятия, а смысл ходить на свои я не видела. Если только лишний раз убедиться, что в нашей истории - одни люди подчиняются, а другие руководят. Но тем не менее на вторую пару к своим беднякам я пошла. Подсела к Марку за парту и мы первую половину пары проболтали, а на вторую половину прибыл сексолог и лично препроводил в медицинский корпус.

Едва я зашла в его кабинет, мужчина запер дверь на щеколду.

- Чтобы не помешали! - пояснил на мой молчаливый вопрос и вздернутую бровь.

Ладонью указал на диван, приглашая первой присесть. Памятуя, что диван узкий, и если две личности присядут туда, то окажутся опасно близки, я ответила строго:

- Нет, спасибо.

Руки скрестила под грудью, встала ровно по центру, а мужчина все же прошел на мягкую мебель , одну ногу закинул на другую, руки вольготно положил на спинку дивана. Всей позой показывая, как расслаблен и чувствовал себя хозяином помещения. Под стеклами очков поблескивали темные внимательные карие зрачки.

- Сядь хотя бы туда, - мужчина указал на стул рядом со столом. Если подумать, то необходимое для успокоения расстояние между нами будет при этом сохранено, значит можно присесть. - Разговор оооочень долгий и касается Михаила!

Врач длинными пальцами почесал губы, словно прокатывал на губах свой ответ. Затем неожиданно подарил улыбку. Дернул уголок губ вверх и убрал обратно.

От темы разговора мне стало дурно, ноги будто отрубили и я рухнула на стул, скрипнув ножками о пол. Сердцебиение ускорилось, готовое к новым ударам боли.

- Ты знаешь...у Михаила небольшая психологическая травма? - на вопрос врача я претворилась глупенькой дурочкой и пожала не знающе плечами. Отрицательно покачала головой, как барашек, отказываясь сознаваться в правде.