Нет смысла без тебя - Федор Анич

– Значит, эта женщина сказала вам, что Лиза в Нью-Йорке, и вы поверили?

– Нет, я проверил это. Я слетал в Иркутск и поговорил с Ларисой Дмитриевой, встретился с бывшим бойфрендом Лизы Сергеем и выслушал его историю. После я вернулся к Ларисе, и она подтвердила, что в ту ночь, когда схватили вашу маму и Лизу, Лиза ей позвонила, сказала, что натворила бед. Понимаете, после того как вашу мать и сестру похитили, по официальной версии, она бы не смогла позвонить. Значит, ее никто не похищал. И тела не было, если вы помните. Лиза жива. И, судя по всему, история, рассказанная цыганкой, правдива. Лиза действительно участвовала в вашем похищении и в похищении вашей матери.

– Нет… Нет! Но почему?!

– Я не могу вам ответить на этот вопрос, не знаю почему. Цыганка сказала, что Лиза в Нью-Йорке. Они беспокоятся, потому что потеряли ее из наблюдения. Она живет под другим именем, найти и защитить ее они не могут. И еще – я не знаю, почему она покинула Россию, но, кажется, это совсем не связано со всей этой вашей историей. Судя по всему, ее кто-то напугал, ей угрожают в России, и она не может там остаться.

– Почему вы считаете, что времени совсем нет?

– Потому что, когда жертва начинает подозревать слежку, это сразу становится понятно. И как только преследователи это поймут, Лизе останется жить считаные часы. Они просто ждут подходящий момент.

– Почему вы не попросите помощи у полиции Нью-Йорка? Не просите их расследовать?

– Вы не хотите помочь сестре?

– Я хочу. Но я не думаю, что это сработает. Здесь нужна квалифицированная помощь.

– Дима, разместите фото.

– Дайте мне то письмо.

Я несколько минут смотрел на письмо, написанное моей сестрой.

– Вы знаете, где она жила до отъезда?

– Нет.

Я вынул из рюкзака бумажник, в котором лежало фото Лизы. Сделал снимок на телефон и спросил у Игоря:

– Что писать?..

* * *

Как и следовало ожидать, социальные сети завалили сообщениями. Нам слали сотни фотографий девушек, похожих на Лизу, и в каждой третьей я ее узнавал. Романов сидел с моим ноутбуком и читал все сообщения, сохраняя фотографии наиболее похожих девушек, чтобы показать мне. Он присылал мне их на телефон, пока я был на репетиции, съемках, в дороге, поэтому мог смотреть только на бегу.

Вечером в моей квартире будет слишком много народу, чтобы можно было комфортно расположиться. Прилетают Джо, Вася, Брэдли и Ника. Последняя прилетает с таким огромным скрипом, что, кажется, она своим гневом посадит самолет посреди Атлантического океана и вплавь уйдет обратно.

Я не знаю, каким способом Брэдли удалось ее уговорить, но Ника не только ответила согласием на возвращение в Америку, но еще и подписала контракт, который я выслал. Мы все начинали заново, и мне нужны были мои люди в этом хаосе.

Мой ассистент Лион снял апартаменты в Нью-Йорке для всех, но первую ночь мы собирались провести вместе – за разговором и обсуждением плана действий. И присутствие Игоря Романова в моей квартире совершенно не шло на пользу дела. Однако дело, с которым он приехал, полностью завладело моими мыслями.

Лиза жива! Она жива! И она – мама. У меня есть племянник!

Я не знаю, почему Игорь сказал, что Лиза виновата в произошедшем. Что он там сказал по поводу ее участия? Соучаствовала в преступлении. Но как? Я не мог поверить, что она хотела нам зла – мне, родителям. Нет-нет, скорее всего, у нее не было другого выбора. Совершенно никакого, просто Игорю, как и любому человеку со стороны, плевать на фактические обстоятельства. Он просто не разобрался. А я разберусь, я обязательно дам ей возможность объясниться. Я не стану рубить сплеча и думать, что она совершила все те ужасные вещи, о которых говорит следователь. Этого просто не может быть, я не верю…

А если это действительно так? Что тогда?

Если Лиза действительно сделала это? Предала нас всех? Отправила маму на казнь, отправила меня в эти камеры? Но почему?.. Нет-нет-нет, я не готов делать какой-либо вывод, пока не поговорю с ней. Я должен сначала во всем разобраться и только потом пойму, что делать дальше.

Я слишком много сделал ошибок, повинуясь эмоциям и слушая других людей. Я больше никогда в жизни не стану этого делать.

Несмотря ни на что, Лиза единственный на этой планете мой родной человек, а если у нее действительно есть ребенок – то нас уже трое, и я сделаю все, чтобы мы снова были вместе.

У меня много вопросов. Их надо как-то систематизировать по блокам, потому что они повторяются. Я знаю, я не получу ответы на все вопросы, но, возможно, хотя бы на часть… Хотя бы для того, чтобы понимать, к чему все ведет.

Сейчас я в ступоре. Вместе с Брэдли я прилетела в Нью-Йорк, где нас ждет Дима. Я подписала контракт, согласно которому становлюсь частью команды Джейсона МакКуина, должность в нем указана – концертный директор, но оклад – нет. Обо всем этом мы договоримся лично, каждый, тет-а-тет с Димой. Это подход нового Димы, сказал нам Джо по телефону, высылая приглашение. Он все решает теперь сам, и только сам. Нет никаких продюсеров, лейблов и проектов. Теперь все решает только Дима, а все остальные либо сотрудничают с ним на его условиях, либо нет. Тех, кто отказался, до смешного мало.

Ему отказали три известных музыкальных лейбла, у которых есть все для успешных продаж, но он плевать на это все хотел. Его зрители найдут его даже тогда, когда он выпустит свои песни только на электронных площадках за свой счет. Сверхмассовая популярность ему больше не нужна, он готов работать только на свою аудиторию, и больше ни на кого. Такой подход мне нравится. Но не из-за этого я лечу в Нью-Йорк.

После моей пламенной речи в адрес всех собравшихся сильнее всего был оскорблен Брэдли. Но это не помешало ему выйти из отеля и обнаружить меня в курилке, где я безуспешно рылась в сумочке в поисках зажигалки. Я очень удивилась, когда перед моим носом образовался огонек, ведь Брэдли не курит.

– Ты закурил?

– Нет, но знаю, что у тебя проблемы с зажигалкой, вот и ношу с собой. Что с тобой?

– Со мной полная жопа, а еще полные ноги, грудь и все остальные части тела, – ответила я. – Такой ответ тебя устроит?

– Нет. Не такой реакции я ожидал от тебя на новость, что Дима жив.

– Брэдли, ты когда-нибудь любил?

– Что за вопрос? Конечно да.

– Тогда не придуривайся, что не понимаешь, каково чувствовать себя на последних ролях.

– Но мы здесь все. Он не сказал никому. У него не было выбора.

– Зато выбор есть у нас. Верить ему или нет. Я не верю. Я считаю, что Диме плевать было на нас. В частности, на меня, потому что ваши идеальные задницы меня не волнуют.

– И даже моя?

– Прекрати! – резко ответила я. – После того что я сегодня видела, никакая задница не поднимет тебя даже на уровень подростка. Ты вел себя как малолетний ребенок. А учитывая, сколько тебе лет, то это настолько несексуальный и немужественный каприз…