Огонь и вода - Салма Кальк

Зачем смотреть? Выходи за меня замуж. И тогда уже его высочество не будет указывать тебе, где работать.

- Зато ты будешь, так? Феликс, если ты позабыл – мы завершили нашу совместную историю некоторое время назад, и я не испытываю никакого желания начинать всё снова. Я живу сама, ты живёшь сам.

- Но у нас были неплохие моменты, Катрин, не будешь же ты с этим спорить?

- Нет, Феликс, не буду. Были. Спасибо тебе за них. Но я хочу идти дальше, и тебе желаю того же.

Катрин встала из-за стола, подхватила сумку.

- Катрин, всё же, подумай, хорошо? Не отказывайся вот так сразу, - он тоже поднялся и подошёл – достаточно близко.

- Я хорошо подумала, Феликс. Я думаю, нам сейчас проще по отдельности, чем вместе. Нам обоим нужно развиваться дальше, и мне, и тебе. На мой взгляд, наши отношения исчерпали себя. Я даже не могу сказать, что буду рада встретиться с тобой и просто поговорить. Может быть, когда-нибудь. Не скоро. Всего хорошего, Феликс.

Она развернулась… и упёрлась взглядом в стоящего неподалёку, у колонны, Вьевилля. Тот просто пожирал её взглядом. О да, у неё с некоторых пор аллергия на столики в углах, вот они и сидели посреди залы. И их могли обозревать все желающие.

Впрочем, Вьевилль не стал дожидаться, пока она куда-либо двинется, он молниеносно оказался у двери и исчез.

И хорошо, что исчез. Потому что разговора ещё и с ним Катрин бы уже спокойно не перенесла.

* * *

Рыжий подохренел, когда пришёл пожрать, и увидел Катрин, сидящую и мирно беседующую с типом, которого он видел где-то в окрестностях её отца, в тот раз, когда дядюшка Готье зазвал его туда на обед. Кажется, их даже знакомили, и что общего может быть у Катрин с этим прилизанным лощёным насекомым?

Он говорил себе, что у них могут быть дела. Раз тот тип – человек её отца, то они, уж наверное, давно знакомы и им есть, что обсудить. И вообще она сидела спиной, и что было написано у неё на лице, он не видел. А вот мужик-то выглядел капец каким заинтересованным, в глаза ей заглядывал и явно хотел за ручку подержаться, да почему-то не стал. Отшила, что ли? Или не отшила?

Но когда встала из-за стола, то увидела Рыжего, и что-то нечитаемое было в её взгляде. Такое, что он почёл за лучшее не стоять у неё на дороге, кто её знает, что там на уме? А публичный скандал – это для журналистов хорошо, а больше ни для кого.

И кстати, Вэл показала ему подборку фоток с закрытия сезона в Опере. И оба они вышли там прямо сказочно, и Катрин, как настоящая принцесса, и Рыжий, как герой какой-нибудь крутой истории, в общем – стоили друг друга. И что же теперь?

Ему не хотелось думать, что всё потеряно, но случая поговорить судьба пока не предоставила. И самому создать такой случай пока не удалось.

А вечером он приехал домой, и было уже довольно поздно. Чтоб не иметь сил для ерунды, он устраивал тренировки каждый вечер. Молодёжь стонала, но являлась без опозданий. Рыжий попробовал спросить Анриетту про Катрин, но та отмахнулась – ничего не знаю, она мне ничего не рассказывает, ничего передавать тоже не буду, давайте сами. Ну и ладно, сами – так сами.

И вот Рыжий оставил машину в подземном гараже, и зачем-то вылез на улицу, вместо того, чтобы просто подняться на лифте наверх. Охладиться, наверное. А на улице шёл дождь, такой тёплый летний дождь, хотя нет, всё же гроза, просто далёкая, и громыхает не над головой, а где-то за городом, наверное. В тот вечер, когда они снова встретились с Катрин, было иначе. Воспоминания грызли душу и больно скреблись где-то внутри, ну так что теперь? Нужно действовать, однако.

Он повернул к дверям, совершенно мокрый, но краем уха услышал какой-то левый звук. Будто кто-то плачет. Кто может плакать тут ночью под дождём? Вроде некому. Или показалось?

Звук доносился из-за кустов, скрывавших, он знал, детскую площадку. Там стояли качели, карусель, какие-то фигуры зверей – настоящих и волшебных, и песочница, и домик, и даже деревянный корабль. Было бы Рыжему лет пять – он бы с той площадки не выводился. И местные дети как раз так и делали, под присмотром матерей и воспитателей. Но это днём, а ночью?

Кто-то сидел на качелях, небольшая фигурка. Рыжий подошёл. Он не верил в волшебное существо со злыми умыслами ночью, на детской площадке, посреди большого города. Вот если бы в чаще леса на поваленном дереве кто-нибудь плакал ночью под дождём – он бы задумался, там могут быть варианты. А в городе все эти сущности не живут.

На качелях сидела, обхватив себя за плечи, и ревела девчонка с косичками, та самая, которая с собакой. Тогда Рыжий спросил у консьержа – кто такая, потому что не видел раньше. И оказалось, что и вправду въехала только на прошлой неделе, и не куда-нибудь. а в квартиру аккурат под Рыжим, на тридцать восьмом, значит, этаже. И квартира там какая-то такая же, как у него самого. И точно, в квартире был ремонт, а недавно вроде закончили. Но он же был вообще не в себе, и не обращал внимания на все эти мелочи. Тем более, что звукоизоляция у него магическая, и посторонних шумов не слышно. И консьерж сказал – да, переехала недавно, зовут – госпожа Жозефин, и собачка у неё, белая, всё верно.

Сейчас собаки рядом не наблюдалось. Потеряла, что ли? Оторвался и убежал? Или она опять без поводка гулять потащилась?

- Эй, ты чего? Пса своего потеряла, что ли?

Девчонка даже не сразу поняла, что с ней разговаривают. Пошевелилась, разглядела Рыжего – а так-то дождь льёт только в путь, и вообще ночь и темно. Но маг же. Подскочила, ощетинилась.

- Чего надо?

- Да ничего, просто пошёл посмотреть, кто ревёт, мало ли, может помочь надо.

- А ты прямо вот идёшь и помогаешь всем.

- Нет, не всем. Но иногда случается. Опять что ли пса вывела без поводка?

- Ничего подобного, дома он.

- Тогда парень бросил, что ли?

- А ты ничего умнее не можешь придумать? Можно огорчиться только из-за того, что тебя бросил парень?

- Нет, я понимаю, что жизнь штука непростая. Но девчонки часто ревут из-за того,