Псы войны. Пробуждение Ареса - Грег Бир

Мы один за другим ныряем в шахту. Я вызываюсь идти первым.

— Разработай для нас эту дырочку, — гогочет Диджей.

Сверху доносятся разговоры и возня, четверо космодесантников следуют за мной, двое остаются прикрывать нас с тыла и ждать сигнала, что спуск прошел успешно.

Лучи фонариков мигают и дрожат.

Краем глаза я замечаю ухмыляющееся лицо Тека. В этом освещении оно похоже на раскрашенную деревянную маску.

Спуститься еще на пару метров. Нервы и так на взводе, а эта узкая нора — последняя капля. Добивает меня.

В Хоторне мы проводили учения в горной шахте — начальство предвидело, что нам, возможно, придется погрузиться в недра Красной планеты. Старый рудник, в котором добывали серебро и бирюзу, вызывал у нас благоговение — аж до мурашек пробирало. Мы были там вдесятером, спустились под землю почти на полкилометра, а инструктор — пятидесятилетний мужик по фамилии Маркес — учил нас сохранять спокойствие под этой чудовищной толщей камня.

— Над вами сейчас целая гора, мать ее растак, — любезно сообщал он. — Посмотрите на эти подпорки и крепи. Как вы думаете, в Неваде водятся термиты? Разумеется! Жрут дерево, только давай. И до этих крепей они, скорее всего, тоже добрались. Да еще вскрыша постоянно проседает… Плюс сейсмическая активность… Ну как ощущения?

Мы пробирались вперед согнувшись в три погибели или ползком, а Маркес тем временем объяснял, как вести огонь в замкнутом пространстве — он научился этому у парня, который научился у парня, который выкуривал вьетконговцев из «паучьих нор», а тот перенял опыт у парня, который занимался тем же в Корее, а тот у парня, который прочесывал со своим доберманом пещеры на Окинаве.

Как же меня воротит от этой чертовой дыры.

Не хочу даже вспоминать, каково нам пришлось тогда, мне сейчас и так хреново: фильтры забиты, пот льет в три ручья и капает с кромки шлема, да еще и нога Джо то и дело срывается и бьет меня по шее. Того и гляди разорвет гермоскаф. Представляю картину: мы наконец-то свалили из этой долбаной штольни, и стоя на поверхности Марса, я слышу, как воздух с шипением вырывается из моего костюма.

Кстати, откуда здесь воздух? Кто установил диффузоры, распределяющие его по всей пещере? Форы? Скорее уж кобольды, они больше смыслят в инженерии. Черт, опять на ум приходит серебряный рудник в Хоторне. Ходили слухи, что из горы поднимаются ядовитые серные испарения, и если спуститься слишком глубоко, то есть риск задохнуться — так, по крайней мере, утверждал наш инструктор — мудозвон, садюга вонючий! — якобы это закрытая зона, но кто знает, может, мы уже пересекли черту?

— Ну что, ребятки, слышите знакомый запашок? — интересовался он. — Когда вы пердите, небось так же воняет?

Маркес делал все, чтобы мы завалили тренинг, но обещанная прибавка к жалованью в конце концов перевесила клаустрофобию и вонь пердящей горы.

Мы с Джо и еще восемью ребятами к тому времени уже прошли семь кругов ада. Только двое из наших облажались, порадовав тем самым инструктора. Не справились с тренировкой в бассейне, моделирующей условия невесомости. Оказалось, что Маркес раздал всем дырявые гермоскафы. Помню, мы тогда бурчали: «Что за глупость, откуда на Марсе столько воды?» Смешно, несправедливо! Но тем не менее я выстоял в шахте и не ударился в панику, когда тонул в бассейне, и Джо с шестью другими космодесантниками тоже. Как, кстати, их звали? Память совсем ни к черту стала, может, мне все-таки не хватает кислорода?

— Закрытая зона, — доносится до меня сверху.

Джо так и не извинился за пинки по шее, и я зол на него, хотя мои собственные ноги тоже то и дело соскальзывают с этих нечеловеческих ступеней.

— Чертова закрытая зона, — соглашаюсь я и тут же бьюсь коленом о камень.

Одной потенциальной дырой в костюме больше. Надо будет хорошенько осмотреть свой гермоскаф, надеюсь, у кого-нибудь из ребят найдутся подходящие заплатки.

— Даже не заикайся про тот проклятый рудник, — заявляет Джо.

Забавно, как сходятся наши мысли.

— Я его просто ненавидел. А ты?

Я пытаюсь дотянуться мыском до очередной ступени, но подо мной лишь пустота.

— А я обожал. Гора выталкивает тебя наружу как гигантская каменная вагина — это ж прямо второе рождение! И здесь то же самое.

Джо фыркает. Ничего, будет знать, как дубасить меня ногами. Спуск продолжается. Если у люка сверху сейчас окажется антаг, пары болтов хватит, чтобы поджарить нас как…

Что-то чуть слышно пружинит и трещит у меня под ногой — камень или пластик, не металл. Знакомый звук — я даже догадываюсь, что может его издавать. Направляю фонарик вниз, между ног, его свет отражается в чем-то, похожем на стеклянный объектив. Не глаз, живой и влажный, а камера, круглая и блестящая.

Я задерживаю дыхание.

Они следят за нами.

А потом странное существо исчезает. Винтовая лестница подо мной просматривается на несколько метров, и она абсолютно пуста, но я застываю как вкопанный. Над моей головой нависают скрюченные ноги Джо, он матерится.

— Что такое? — орет он.

— Передай Диджею, я только что наступил на Голлума!

Мой мозг все еще переваривает информацию. Надеюсь, ангел все записал, и я смогу прокрутить ребятам видео, когда мы закончим спуск. Внизу — черная пустота, нога ищет очередную ступеньку, но не находит опоры.

— Кажется, мы достигли дна, — говорю я.

— Ну так шевели булками, — отзывается Джо.

Я следую его совету и оказываюсь посреди необъятного мрака. Вокруг — благословенная безбрежная тьма. Я зажигаю фонарик на шлеме.

— Вперед, — командует Джо.

Я с радостью подчиняюсь. Какое облегчение — выбраться из тесной шахты! Но у меня в голове снова возникает это странное новое ощущение. Все хорошо, все так, как должно быть, и теперь я легко отыщу дорогу. Проблема в том, что я все меньше и меньше понимаю, кто я и с кем пришел сюда. Я пытаюсь сосредоточиться, вслушиваюсь в шаги друзей у меня за спиной. Бесполезно. Их больше нет рядом. Может, они пошли в другую сторону.

Да и пожалуйста.

Крепкий чаек.

Вокруг меня непроглядная тьма, но я выключаю фонарик на шлеме и ощупью продвигаюсь по пещере. Мои пальцы исследуют выемки на стенах, обшаривают все вмятины и выпуклости и находят в них своеобразный ритм.

Я ухожу все дальше. Может, я теряю связь с реальностью, может, зеленая пыль разъедает мне мозг и я спускаюсь по спирали в такие глубины, где меня никто никогда не найдет. Успокаивающая мысль. Здесь внизу по-настоящему хорошо, а кроме того, мне не придется иметь дело с сестрами и Койл. Пусть Джо сам с ними разбирается. Но с другой стороны, это значит, что я никогда больше не увижу Джо, Тека, Казаха и остальных и не смогу обсудить свои впечатления с Диджеем, единственным космодесантником, на которого чай действует так же сильно, как и на меня.