Обещанная Тьме - Елена Золотарева

— Полежи со мной, — эта просьба не имела никакой подоплеки, но произнеся это вслух, я почему-то покраснела, и, уверена, он заметил это.

— Только запру двери…

Прозвучало многозначительно, и я залилась краской еще ярче.

Мы снова остались одни. И то, чему помешали у озера, наконец, произошло именно там, где этому и положено было произойти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Один из самых важных дней моей жизни начался как обычно: нежные поцелуи, огромная чашка капучино на двоих и букет незабудок на подушке. Но все это омрачало волнение о том, как пройдет встреча с Советом Голубоглазых Старцев, что должны были решить наши судьбы.

Поскольку магия Фола был слишком уникальна и беспредельно важна для каждого из магических миров, некоторые из старейшин отрицательно отнеслись к его возможному переходу в Мир Света, и мне снова и снова давали время подумать, какому миру я хочу принадлежать.

В случае перехода Фола к Светлым, равновесие сил нарушалось, что могло повлечь за собой серьезные последствия для всех миров в целом, да и стать новым Князем Тьмы мог только он – последний представитель сильнейшего магического рода Огненных Лисов. Меня раз за разом просили перейти на Темную сторону, но уже добровольно, не в качестве долга. Фол был категорически против, объясняя это тем, что окружение для меня в Мире Тьмы неподходящее, и в конце концов может задавить мой Свет. А становиться революционером и менять мировоззрение жителей Тьмы я была пока не готова. Поэтому, склонялась к тому, чтобы жить в Мире Света.

— Я, конечно, буду рад за вас, но не от всего сердца…— недовольно бормотал гном, следующий за нами.

— Я буду по тебе скучать! — подмигнула ему я, на что гном демонстративно отвернулся, — ну не дуйся! — я потрепала пухлую щечку, — каждую неделю я буду тебе передавать мешочек пыльцы!

Гном заулыбался, а Фол осуждающе взглянул, будто я собиралась делать нечто запрещенное законом. 

— Каждый месяц, — исправилась я, глядя на мужа.

— Внимание! — громко загудели фэры, выстраиваясь в два ряда.

Поляну, на которой проходили Советы, затянуло голубоватым дымком, и когда он развеялся, все увидели восседающих на серых камнях двенадцать Старейшин. Каждый раз при виде их, я испытывала трепет, а узнав, что им более тысячи лет, меня не покидало чувство, что к нам спустились сами Боги.

Их тела сияли изнутри, источая аромат мирры. Облако спокойствия окутывало всех, кто попадал в их поле, и все проблемы казались мелочными и неважными.

Мы стояли, державшись за руки, готовые принять любое их решение. Ведь, куда бы нас не определили: к Свету, к Тьме — везде мы будем вместе.

Один из старцев протянул руку, приглашая подойти к нему, и мы, не размыкая рук, смело шагнули.

— Много лет назад из-за глупости ваших предков нам пришлось нарушить привычный порядок.

В голубых глазах не было ни капли укора. Он, как отец, принимал неразумных детей такими, какие они есть, в надежде, что те рано или поздно образумятся. Но, кажется, пока мы не справлялись.

— И каким бы сильным не было желание вернуть все на круги своя, человечество пока не готово жить, как прежде.

Теплая, нежная рука легла поверх наших, и старец улыбнулся.

— Вы научились любить. И прошли главный урок: не предали свою любовь, пожертвовали собой ради любимого человека.

Мы с Фолом переглянулись, совершенно не понимая, к чему клонит Старец.

— Испытания властью, силой и совестью должны пройти и другие души. Совет решил избавить вас от магической силы. Отныне вы принадлежите Срединному миру.

Неожиданный поворот нисколько не расстроил Фола. В отличие от меня. Ведь уникальный дар Фола, его сила, они же могли достаться плохому человеку. А такого не должно было произойти!

— Полин! — Фол обнял меня, и заправил прядь волос за ухо, — не нужно уметь читать мысли, чтобы узнать, о чем ты сейчас думаешь!

— Но твой дар! — я возмущенно взглянула на старцев, не понимая, как они могли решиться на такое.

— Дар обретет достойный маг. Они знают, что делают, поверь мне.

Фол улыбнулся, ласково смотря в мои глаза, и поцеловал. Нежно, трепетно, так, что голова закружилась от счастья быть рядом с этим мужчиной, чувствовать друг друга единым целым. И неважно, где. В мире, лишенном волшебства есть много места для любви. И это главное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Год выдался сложным. Смерть дедушки, гибель Ворана в автокатастрофе, и моя потеря памяти. Доктор сказал, что мозг таким образом пытается избавить меня от воспоминаний, которые делают больно, и это нормально. Но все же, не имея возможности вспомнить часть своей жизни, я чувствовала себя ущербной и несчастной.

Вечерами, как и прежде, я рисовала посетителей кафе Риммы, и все время оглядывалась на входную дверь, будто ждала, что кто-то придет. Кто-то очень важный и дорогой моему сердцу. Но, наверное, это было игрой мозга, так же, как и потеря памяти.

Возвращаясь домой поздно ночью, до утра я писала картины о фантастическом мире, который часто снился мне ночами. Через полгода мой дом заполнили холсты с изображениями драконов, сказочных гномов, фей и добрых старцев с мудрыми глазами.

Отец Ворана, будучи важным человеком в политике и обладая связями везде, где только можно, предложил устроить выставку моих работ. А я решила направить вырученные средства на лечение детей, пострадавших в автокатастрофах. Мне казалось, что это поможет привлечь внимание к проблеме безопасности на дорогах и почтит память моего друга. Поэтому местом проведения мероприятия стал холл городской больницы, на вечер переоборудованный под выставочный зал. И главным экспонатом стала вовсе не фантазийная картина, а изображение рук, зачерпнувших воды из святого источника. Эта работа негласно стала символом больницы и ее увеличенная копия была отлично различима из любой точки холла.