Клуб голливудских девчонок - Мэгги Марр

— Это Джош Драгатсис вон там? — спросил Холден, потягивая «Пеллегрино».

Джессика посмотрела налево: Джош Драгатсис, агент по поиску молодых дарований из Эй-си-эй, пялился на Холдена, точно доберман-пинчер на кусок сырого мяса.

— Он оставляет мне по десять сообщений в день насчет какой-то независимой картины «Вид солнечного света». И на фига мне это независимое кино? В гробу я его видал, — раздраженно сказал Холден. — Мне нужен новый сотовый номер.

— Это точно, — сказала Джессика, протягивая руку. — Дай-ка мне мобильник, я поручу Ким аннулировать обслуживание и прислать тебе домой новый телефон сегодня днем.

Наезд с этой стороны она предотвратила. Джош, ну гаденыш, звонить десять раз на дню звезде, которую представляет Си-ти-эй! Джессика знала, что у того в активе всего пять стоящих клиентов, и уж позаботится о том, чтобы к завтрашнему утру агенты Си-ти-эй переманили от него сразу троих — впредь неповадно будет. Чтобы младший агент раскатывал губешки на Холдена — с рук ему это не сойдет.

— Знаешь, Вьев в моей группе по трансцендентной медитации, — сказал Холден, прижимая девицу к себе. — По вторникам и пятницам. Это бодрит.

— А что, пятнадцать миллионов долларов трижды в год не бодрят? — с усмешкой полюбопытствовала Джессика.

— Джесс, нуты даешь! Я хочу, чтобы Вьев присутствовала на съемках в качестве моего наставника по трансцендентной медитации. Внеси это в райдер-лист и добейся, чтобы ей платили «косарь» в неделю, — распорядился Холден.

— А папа снова будет на этом фильме твоим шофером? — осведомилась Джессика, зная, что это только начало длинного перечня безработных родичей и приятелей, которых Холден хотел пристроить к кормушке.

— Ну да. Кажется, в прошлый раз он получал полторы штуки.

— А Томми?

— Не могу кинуть братишку. Он мой инструктор. Две тысячи в неделю, как в прошлый раз.

— А что Кабби? — Этого никчемного прихлебателя Холден подцепил где-то на полпути к славе. Кабби был напрочь лишен собственных амбиций, охотно таскал сумки и трахал брошенных Холденом девиц.

— Снова личным помощником.

— Обычно это пятьсот в неделю, но я постараюсь сделать семьсот пятьдесят.

— Ты клевая, Джесс! — обрадовался Холден.

Джессика вскинула бровь и саркастически усмехнулась. Она, окончившая университет с отличием и редактор «Гарвардского юридического вестника», к тому же еще и «клевая»! Ну и ну, жизнь удалась. Холден был почти вдвое младше и мозгов имел наполовину меньше, но его банковский счет был в десять раз больше, хотя и у Джессики он был не столь уж плох. Ее годовое жалованье как президента Си-ти-эй исчислялось солидной семизначной цифрой и позволяло ей иметь дом на Голливудских холмах, собственного инструктора и все, чего душа пожелает.

Ну, почти все. В последнее время, возвращаясь вечерами в свой тихий дом, Джессика ощущала внутри себя давящую пустоту. Ее жених Фил занимался программным обеспечением и с понедельника по пятницу жил в Сан-Франциско. Это позволяло ей всю рабочую неделю неуклонно претворять свои честолюбивые планы в Голливуде. Те самые, которые до недавних пор побуждали ее трудиться усерднее и дольше любого другого агента.

Ей было не на что опереться. Разумеется, у нее имелся диплом юриста (на тот случай, если бы ей захотелось просиживать весь день в офисе и читать контракты), но Джесс мечтала о кинематографе. В отличие от Лидии (она представляла Голливуд во втором поколении: покойный мистер Олбрайт в свое время был крупным продюсером) Джессика вскарабкалась на гору под названием «Голливуд» только благодаря собственному уму и отчаянному упорству. Семейных связей, которые могли бы помочь в кинобизнесе, у нее не было, а без них пришлось пройти путь от подножия до вершины. Сразу после окончания юридического факультета она разослала свое резюме, устроилась стажером на «Уорлдуайд», работала ассистентом, была назначена на руководящую должность в «Ай-эм Фокс продакшнс» и наконец-то стала президентом Си-ти-эй. Только в последние три месяца она задумалась о своей жизни в Голливуде. Она ярко блестела, но казалась фальшивой, точно фианит весом в шесть карат. Может быть, это прозвенел будильник ее биологических часов?

Пока ее школьные и университетские подруги выходили замуж, покупали дома и рожали детей, Джессика в погоне за своей голливудской мечтой работала с семи утра до полуночи. Одноклассницы в Орегоне, когда они встречались (примерно раз в год), смотрели на нее во все глаза, раскрыв рот, жадно слушали байки о знаменитостях, выражали даже недоверие, а внутренне, вероятно, пеняли на собственную судьбу. Их обрюзгшие мужья уже вступали в средний возраст, в складчину приобретали микроавтобусы «додж». Они взахлеб обсуждали школьный родительский комитет, детскую вороватость, круп, пролитый на новый свитер сироп, стирку и незаправленные постели. И хотя они по-прежнему были подругами (как можно позабыть про тех, кто придерживал твои волосы, когда тебя, впервые напившуюся текилы, выворачивало наизнанку?), их жизни отличались, как небо и земля. И отчасти именно это отличие и сходство с образом жизни Сиси и Лидии породили и укрепили дружеские связи Джессики в мире кино. А кто еще, как не подруга по голливудскому клубу, смог бы понять то чувство разочарования, которое она испытывала сегодня, сидя в «Плюще» напротив одной из самых известных кинозвезд в мире?

Джессика тряхнула каштановыми кудрями и сделала вдох. Хватит.

— Словом, райдер-лист почти тот же, правда, с поправкой на «Кристалл» и, разумеется, Вьев. Отлично. Я переговорю с юридической службой после ленча. Уверена, что перелеты частным самолетом им страшно не понравятся.

— Да что такое с этими студиями и их частными самолетами? — спросил Холден. — На фиг они их держат, если не для звезд?

— Холден, дело не в том, что они не хотят, а в том, как ты используешь самолеты. Летать из Белиза в Чикаго в два часа дня, потому что захотелось съесть хот-дог? С точки зрения финансов это ни в какие ворота не лезет, — улыбнулась Джессика. Она уже уяснила себе, что может говорить что угодно и кому угодно, главное — подкреплять слова улыбкой.

В этом состояла ее работа: улыбаться — за десять процентов. Холден Хамфри был кинозвездой, и таких у Джессики было много. В Голливуде было десять звезд, которые могли вытянуть любой фильм, и в настоящее время Джессика представляла интересы семи из них. Плюс к тому имелась целая «охапка» сценаристов и режиссеров. Солидно. Подобно гигантам прошлого (Вассерману, Овитцу и Бергу), она была суперагентом.

Это было точно снежный ком. Контракт с первой звездой оказался чистым везением. Карьера второго «звездного» актера находилась в полной заднице, когда Джессика нашла ему небольшую, но потрясающую характерную роль в независимом фильме, за которую он получил «Оскар». Премия перевернула его карьеру, он снова пошел в гору, а в офис Джессики посыпались очень выгодные предложения. Третья звезда появилась по рекомендации первой, а трое — это уже целое общество. А в обществе любят бывать все, особенно кинозвезды. Ангажировать было легко. Джессике никогда не составляло труда заключить контракт, раскрутить актера, найти подходящую роль, а вот удержать кинозвезду было непростой задачей. Джессика бросила свирепый взгляд на Джоша Драгатсиса — тот все еще пялился на Холдена и капал слюной в овощной салат. У, браконьеры! Так и норовят украсть ее успех! Актеры, как Джессика знала по опыту, существа очень меркантильные. Тот, кто в угоду своему тщеславию мечтает продемонстрировать свое шестиметровое изображение всей планете, как правило, имеет кучу недостатков. Джесс любила их за самоуверенность, браваду и дерзость, за милую детскую веру в то, что мир — это их коробка с игрушками, а люди — лишь товарищи по игре.