Алиенист - Мечтатель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что еще?
Банк! Следует снять свои накопления. Их там достаточно скопилось. Тысяч двадцать, примерно».
Средняя плата труда для взрослого мужчины на фабриках Термитника составляла от восьми до двенадцати марок в день. Буханка белого хлеба стоила две марки. Ржаного — одну марку. Месячная зарплата в пять сотен марок считалась высокой. Научное Сообщество платит своим алиенистам тысячу марок в месяц плюс сто марок премии за каждое успешное Изгнание потусторонней сущности из пациента. Двести, если пациент остался жив и в здравом рассудке.
Как правило, молодых алиенистов чей трудовой стаж самостоятельной практики менее десяти лет, «гоняют» по всей Империи. Редко где их держат более четырех месяцев. Сообщество предоставляет им жилье и обеспечивает транспорт. Поэтому деньги тратятся преимущественно на еду, одежду и различные мелочи.
Подобный образ жизни не способствует возникновению семьи либо близких связей, но гарантирует получение многогранного и жизненно важного опыта.
По прошествии десяти лет, выжившие и пребывающие в здравом рассудке (насколько это возможно при такой работе) алиенисты переводятся на места постоянной службы.
Алексий сам не заметил как задремал в гостиной.
Проснулся он от того, что некто колотил в дверь а снаружи раздавались пьяные крики.
«На ловца и зверь бежит». - отметил алиенист.
Район Данвича считался относительно спокойным местом и патрули жандармов, если можно так выразиться, отличались некой неторопливостью.
Немного подумав, стоит ли вызывать жандармов, Алексий уверенным шагом направился к двери.
— Эй! Кузина! Открой дядюшке! Мы пришли проведать твоего папочку! — раздался мужской голос а следом за ним и пьяный смех.
Ухмыльнувшись, Алексий быстро открыл замок и распахнул дверь.
Трое мужчин различного уровня «помятость» уставились на алиениста.
— Ты еще кто такой и что делаешь в моем доме?! — воскликнул один из них обдав Гения легким ароматом дешевой выпивки. С превеликим трудом Алексий узнал в этом небритом мужике двоюродного брата.
— Дорогой Роберт, как тебе не стыдно! — покачал головой алиенист. — Ты так нажрался, что собственную родню не узнаешь.
Роберту, насколько помнил Алексий, было двадцать семь лет. Сейчас же он выглядел на все сорок. Спившейся, грязный и вонючий, но крепкий мужик со сбитыми костяшками на пальцах.
— Эмм… Алексий? — спросил Роберт после короткого молчания.
Двое других, стоящих чуть позади Роберта, мужчин на этих словах переглянулись.
В руке одного из них Алексий заметил бутылку, горлышко которой было заткнуто тряпкой.
Сосредоточившись, алиенист привычно совместил два мира в один.
Мир материи и ментальный, именуемый Астралом, план бытия смешались в его глазах. Цвета реального мира потускнели а трех мужчин окружила едва заметная смешанная аура красного, желтого и зеленого оттенков.
— Да, Роберт. Это я. Не ожидал? — ответил алиенист.
— Дорогой кузен мой! — радостно воскликнул Роберт. — Ты то мне и нужен!
— Какое неожиданное совпадение. — проговорил алиенист.
— Алексий! Твоя сестра совсем берега попутала. — произнес Роберт. — Представляешь, не пускает родного кузена в его собственный дом!
— Да? — удивился алиенист. — А я вот слышал, что ты решил наложить лапу на собственность моего отца. Ничего не желаешь пояснить, кузен?
«Нет смысла соблюдать вежливость. Подобная публика ее не оценит». — решил Алексий.
Тонкие нити эфира вырвались из разума алиениста и устремились в глаза Роберта и его собутыльников.
Шесть тонких нитей для шести глаз людских.
— Старшему Новаку не долго осталось. Прости, кузен, но он уже не жилец. — произнес Роберт. — А домик хорошей. Зачем же добру пропадать?
— Дом хороший. — согласился Алексий. — Но, я все еще не пойму — при чем тут ты? — задал вопрос алиенист доставая портсигар и беря папиросу.
— Брось, кузен. — отмахнулся Роберт. — Ты Гений, тебе дом не нужен. И получаешь, я уверен, прилично. А у меня детишки. — засмеялся мужчина. — Давай все решим по справедливости! Мне дом, а тебе опекунство над младшей сестричкой. Тем более ей скоро пятнадцать стукнет — замуж ее выдашь! Многие, скажу тебе, доплатить согласятся, дабы стать родственником Гения. Я даже цену посоветовать могу да и парочку имен назвать — не прогадаешь. Так, что скажешь?
Зажав зубами папиросу, Алексий взял в руки короб со спичками.
— Скажу, что ты, дорогой кузен, так спиртом пропитался, что от одной искры загоришься. — с этими словами алиенист зажег спичку и бросил ее в Роберта.
Спустя миг тот начал орать и пытаться сбить несуществующие пламя.
Точнее, существовало оно лишь в сознании самого Роберта и его товарищей.
Простое проявление дара Гения сродни гипнозу. Иллюзия длится всего несколько секунд, но этого оказалось достаточно дабы обратить мерзавцев в бегство.
В отличие от скрывшихся из виду компаньонов, Роберт упал на землю и взглянув на алиениста безумными от ужаса глазами, попытался отползти как можно дальше.
Наблюдая за сим действом, Алексий достал вторую спичку и уже на самом деле зажег папиросу.
К чести Роберта, тот быстро восстановил самообладание и поднявшись на ноги с ненавистью глянул на алиениста.
— Сука! Мразь! — прокричал Роберт. — Ты еще пожалеешь. Только сунься в Термитник. И ты не жилец!
— Проваливай и что бы я тебя больше не видел. И не дай все архангелы небесные, ты подойдешь к моей сестре ближе чем на сто метров! Обещаю тебе, Роберт, так легко ты не отделаешься. — ответил Алексий затянувшись папиросой.
Роберт лишь сплюнул на землю и развернувшись, поплелся прочь.
Докурив папиросу, Алексий, сделав пару шагов, достал из кармана платок и используя его вместо перчатки, подобрал оставленную одним из мужчин бутылку.
Вытащил тряпку и понюхал содержимое.
«Технический спирт и еще какая-то химия. Они явно не собирались это пить» — пришел к выводу Новак.
Обернувшись он увидел стоящую в дверном проеме сестру.
— Спасибо, брат. — произнесла девушка. — Спасибо.
Глава 2
Этой ночью ему снился кошмар.
В этом Алексий был уверен. Ему теперь часто снятся кошмары.
Однако, вспомнить детали собственных снов после пробуждения было выше его сил. Да и желания не было никакого. Он, более или менее, представлял, что именно может вспомнить.
Когда нетленный убил его пациента, он повредил разум самого алиениста. Отправив того в глубокую кому из которой нельзя было выбраться без последствий.
Алиенист с трудом мог вспомнить первые шесть месяцев «реабилитационного периода». Но то, что нельзя вспомнить, он мог додумать. Квалификация позволяла.
Порою, он лежал в камере