Пробуждение мёртвых богов - Александр Сороковик

– Что скажете, если я отвечу, что пришёл повидать Лену?

– Скажу, что это не основная причина. Ты парень взрослый, хотел бы увидеться с девушкой – позвонил бы, или заехал. Думаю, где она живёт, ты уже в курсе.

Я слегка покраснел, но постарался не подать виду что смутился.

– Ладно, может вы и правы, – решил уйти от темы личных отношений, – побывать ещё раз на вашей встрече мне действительно интересно, хотя я пока даже не понимаю во что вы верите.

– О как! – мужчина назидательно поднял вверх указательный палец, – вот это уже правильный вопрос. Так, погоди, – резко прервался он, – ты что будешь заказывать?

– Давайте на ваш выбор, – я решил не признаваться в том, насколько непритязателен в выборе пива.

– Как скажешь, – Максим подозвал девушку-официанта и заказал пару кружек пшеничного нефильтрованного с труднопроизносимым названием.

– Попробуешь, – прокомментировал он, – весьма неплохое и цена не кусается. Так вот, к вопросу о нашей вере. Ты не совсем понимаешь в каких богов мы тут верим, но позволь спросить: а каких богов ты вообще знаешь?

Я несколько растерялся от такого вопроса.

– Ну, греческих там, скандинавских немного, христианство, кстати, с исламом…

– Достаточно, – перебил Максим Викторович, – я просто хотел понять твой уровень знаний. На самом деле большинство известных тебе религий имеют общее начало в индоевропейской группе народов. Не буду утомлять тебя подробностями и деталями (а как человек с дипломом историка, я это могу), поэтому постараюсь объяснить всё максимально простым языком.

У нас, славян, у всех европейцев, у большинства народов ближнего востока и частично Азии имеются общие корни: индоевропейские. Вероятно, ты слышал о них как об арийцах. Да, на них опирается пресловутая теория арийской расы, столь популярная у нацистов. Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе и о самой теории, и о её ошибках, но сейчас важно другое. Именно религия протоиндоевропейцев легла в основу большинства известных тебе религий. Именно поэтому в совершенно разных мифах и священных писаниях различных народов, живших в разных концах материка, встречаются схожие сюжеты, или боги, похожие друг на друга не только именами, но и функционалом.

– Ого, не знал об этом, – я уважительно покачал головой, – слышал местами какие-то теории, но всегда считал, что это очередной конспирологический бред.

– Понимаю, – Максим добродушно улыбнулся, – думаю, ты и сейчас не готов до конца поверить, ведь тебе это говорит человек, утверждающий, что он верит в древних богов. Но то, что я сейчас рассказал – официальная история. Захочешь – можешь потом проверить.

– Да нет, как раз вам почему-то поверил. Чувствуется, что действительно в этом вопросе разбираетесь. Так значит, вы верите в индоевропейских богов?

– Можно сказать и так. Но правильнее будет всё же так: мы поклоняемся истинным древним богам.

Зал понемногу наполнялся людьми. Среди них были и те, кого я видел в прошлый раз, и новые лица. Всё они коротко здоровались, садились за общий стол и присоединялись к различным разговорам, которые там велись. Однако мы с Максимом Викторовичем продолжали беседовать вдвоём.

– Среди тех, кто приходит к нам, – продолжил мужчина, окидывая взглядом присутствующих, – почти все последователи скандинавской ветви. Романтика викингов, очевидно, играет большую роль. Именно поэтому мы внешне позиционируемся как Асатру. Иногда стараемся осторожно заводить разговоры с теми, кто готов расширить кругозор, но большинство так и остаётся в клубе, продолжая играть в современных викингов.

– А почему вы решили рассказать об этом мне? Человеку, который зашёл к вам из чистого любопытства?

– Вот видишь, ты любопытен, – усмехнулся Максим, обнажив ряды ровных, белоснежных зубов, никак не сочетающихся с его возрастом, – ты вообще не веришь ни в каких богов, но ты хочешь узнать больше, в отличие от тех, кому важно чтобы богов звали именно Тор, Один, или Фрейя, к примеру.

Некоторое время мы молчали, каждый в своих мыслях. Пили пиво, здоровались с вновь пришедшими. Лены по-прежнему не было.

В какой-то момент у меня промелькнула в голове простая мысль: «А что я здесь делаю? Мне действительно интересно знать, во что верят эти люди?».

Внезапно вся эта вечеринка показалась бесконечно чуждой. Даже Максим Викторович, с которым, казалось бы, ещё несколько минут назад мы вели столь увлеченный разговор, вызывал скорее раздражение. Мужику уже лет шестьдесят на вид, образован, а верит в какую-то чушь. Сейчас он осуждает романтиков, желающих верить в Одина, а сам, по сути, точно такой же романтик, только в возрасте. И предмет веры выбрал соответствующий – самый древний, какой смог найти.

Я уже прикидывал как бы вежливо сейчас откланяться и уйти, когда двери открылись и зашла Лена в сопровождении какого-то молодого человека.

Елена (доктор)

Лет десять тому назад, Лена Корнилова не поверила бы тому, кто рассказал ей о перипетиях её дальнейшего жизненного пути. Круглая отличница, окончившая школу с медалью, поступившая в медицинский институт на бюджет, она даже на свидания не ходила.

Большинство её одноклассников выбирало специальности, исходя из практических соображений. То есть их тяга к чему-либо, или предрасположенность учитывались, конечно, но всё пропускались через фильтр родительского контроля: а можно ли этим заработать на хлеб с маслом?

Так Коля Милевский, который в старших классах сидел с ней за одной партой, отправился учиться на юриста, хотя литература была для него гораздо ближе. Соня Миранчук, с которой Корнилова хорошо дружила, поступила на менеджмент в пищевую академию несмотря на то, что всегда увлекалась биологией и грезила собственной лабораторией. Как сказали её родители: «это же пищевая академия, будут тебе там пробирки твои». Они считали, что такое образование позволит дочке сделать карьеру, а не просиживать в лаборатории за копейки.

Родители Лены погибли в аварии, и девушка воспитывалась бабушкой с дедушкой. Люди старой советской закалки, они смотрели на жизнь сквозь призму собственного жизненного опыта. Поэтому, когда их воспитанница объявила, что хочет стать врачом, чтобы помогать людям – её выбор всецело поддержали несмотря на то, что за окном были девяностые, врачи получали копейки, а новым ориентиром общества стал финансовый успех.

Уже впоследствии, окончив медицинский институт, Корнилова столкнулась не только с новыми веяниями в обществе, но и с тем, что помогать людям, как оказалось, приходится вопреки их воле, желанию и невообразимой глупости. Каждый пациент считал, что знает лучше врача как лечиться, после чего возвращался с ухудшением состояния.

Лена злилась, ругалась, назначала новое лечение и… появлялась баба Маша из соседнего подъезда, сообщавшая пациентке, что эти таблетки плохие, дескать, её родственница пила, ей не помогло, а помог чудо метод, который та вычитала в газете. Вот, доктор, смотрите: на пол литра воды две столовых ложки соли, три капли йода, пол рюмки водки, кипятить на медленном огне пять минут, добавив три чайных ложки пустырника. Пить отвар три раза в день перед едой, обязательно маленькими глотками и натощак. Ведьмы, блин, нашлись! Хорошо ещё, если не вредили себе подобным лечением.