Лисий след на снегу - Екатерина Алексеевна Шелеметьева

Во время допроса в полицейском участке Николас сообщил, что машину он взял в прокат, чтобы забрать из бара пьяного друга. На обратном пути моряки действительно подобрали двух девушек. Вернее, они остановились на улице возле двух спорящих девушек, но в машину села только одна — Бьянка, что выяснилось уже в порту. Тогда второй моряк отправился на корабль, а Николас пересел к Бьянке, собираясь, по его словам, ее поцеловать. Однако девушка была сильно пьяна, ее тошнило, и матрос сразу пожалел, что связался с ней. По словам моряка, он подвез девушку до трассы за портом, высадил на перекрестке, где останавливается автобус, и поехал кататься по побережью.

Несмотря на то что второй матрос на допросе подтвердил слова друга, полицейские не поверили Николасу Моссу, уличенному к тому же в хранении наркотиков, и задержали его по подозрению в убийстве. Однако тело девушки до сих пор не было обнаружено.

В это же время исландцы развернули самую масштабную поисковую операцию в истории острова. Тысячи людей, от членов официальной организации до добровольцев, вышли на поиски девушки. Они сутками прочесывали местность в окрестностях Рейкьявика и порта.

Спустя неделю после исчезновения в шестидесяти километрах от столицы острова, на вулканическом пляже, нашли обнаженное тело Бьянки. Эксперты подтвердили, что девушку душили, а потом еще живую выбросили в море. Официальной причиной смерти стало утопление, Бьянка Йонсдоттир захлебнулась.

Через некоторое время двадцатипятилетний матрос Николас Мосс предстал перед судом. Он был осужден за убийство и хранение наркотиков и приговорен к девятнадцати годам тюрьмы. Несмотря на явные доказательства вины, Николас так и не признался в убийстве девушки и дважды подавал апелляцию.

Стриженов закончил читать и еще раз просмотрел тексты. Лиса не просто собрала все эти статьи, прочитала и досконально изучила. Она явно искала в материалах нестыковки, странности, спорные моменты. Отдельные слова, фразы и целые абзацы статей были выделены и подчеркнуты, кое-где на полях стояли вопросы и восклицательные знаки. А последняя фраза о том, что гренландский матрос так и не признал вину, была подчеркнута жирной красной линией.

Стриженов закрыл глаза, мысленно превращая прочитанные статьи в документальный фильм.

«Я наткнулась на дело трехлетней давности», — отчетливо прозвучал в голове у журналиста взволнованный голос Лисы.

— Да, я знаю, дело Бьянки. Самое громкое преступление Исландии, — ответил голосу Стриженов, — почему оно заинтересовало тебя? Дело раскрыто. Преступник в тюрьме, девушка мертва. Газеты разных стран еще три года назад наперебой рассказывали эту историю, смаковали нюансы и факты. В Сеть выложили практически полный отчет о поисках Бьянки. По часам расписали, что и когда предпринимала полиция.

Ты же сама нашла не меньше десятка статей, почти слово в слово повторяющих друг друга.

«Совершенно чудовищное событие, и мне невооруженным глазом видны нестыковки», — отозвалась Лиса.

— Нестыковки?! — Дмитрий посмотрел на пометки Лисы в статьях о деле Бьянки. Раздумывая о чем-то, побарабанил пальцами по столу. — Ладно, Лиса, ты пропала. Зацепок у меня никаких, только этот файл с миллионом пометок, подчеркиваний и вопросительных знаков и наш телефонный разговор. И может, все это никак не связано с твоим исчезновением, может, ты действительно выпрыгнула на горном перевале из машины прямо в пропасть, потому что испугалась, потеряла управление и запаниковала? Но тогда почему в день исчезновения ты выслала мне эти файлы? Да так торопилась, что перепутала получателя, не успела написать, что и зачем отправляешь. Должно же быть какое-то объяснение? Я попробую разобраться… Я попробую, Лиса.

Стриженов помолчал, словно надеялся, что голос в его голове ответит. Не дождался. И чтобы разогнать тишину, принялся вслух читать статьи и выписывать все моменты, заинтересовавшие Лису. Временами Дмитрий сверялся с гугл-переводчиком, интернет-источниками, статьями об Исландии, дорожными картами острова.

Прошло часов пять. Давно наступила ночь, а журналист все еще работал над материалами дела. Постепенно Стриженов нащупал нить Алисиных рассуждений, стал понимать, почему те или иные фразы в статьях подчеркнуты. Вслед за Лисой он сравнивал данные из разных источников, старательно собирая историю целиком.

Было около трех утра, когда Стриженов, как и Лиса, понял, что в деле Бьянки Йонсдоттир действительно есть ряд нестыковок. Даже мелочей, вопросов, на которые никто не обратил внимания, но без них картинка не желала складываться и разваливалась, как бы Стриженов ни убеждал себя, что дело давно раскрыто, а виновный наказан. Стриженов взял со стола лист бумаги и выписал все эти мелочи и странности в один список.

Получилось следующее:

13 января 2017 года Бьянка проводила вечер в баре с друзьями, а затем вместе с ними отправилась танцевать в модный городской клуб «Хурра». Около двух ночи друзья девушки уехали домой, а Бьянка решила остаться в клубе. Почему среди ночи молодая девушка решает остаться в клубе одна? Может, ей понравился кто-то из посетителей? Или у нее была назначена встреча? В любом случае должна быть причина.

В 5:25 утра Бьянка вышла из клуба и пошла по центральным улицам Рейкьявика. На камерах видно, что она одна. Но оба арестованных моряка будут независимо друг от друга утверждать, что остановились они возле двух девушек. Была ли вторая? Кто она и почему полиция не заинтересовалась этими показаниями? Возможно, в этом деле был еще один свидетель или подозреваемый.

Через два дня после исчезновения Бьянки в порту города Хабнарфьордюр добровольцы нашли ее ботинки. Однако других следов девушки в порту не обнаружили ни люди, ни собаки-ищейки. На подошве найденных ботинок криминалисты нашли снег, хотя в ночь исчезновения Бьянки и в последующие дни снега в Рейкьявике и окрестностях не было. Изначально полицейские не исключали, что обувь в порт просто подбросили, и это кажется вполне вероятным, но кто мог ее подбросить, если убийца гренландский моряк?

Во время поисков Бьянки вся страна объединилась, чтобы отыскать девушку. Повсюду звучали лозунги: «Сегодня она наша сестра и дочь», «Мы живем в обществе, где не закрывают глаза на подобные преступления», старожилы заявляли: «Никто из исландцев такого совершить не мог». И тут подозрение падает на гренландских моряков, которые к тому же перевозят крупную партию наркотиков. Удобно! Такое стечение обстоятельств всех устраивает. Пожалуй, даже слишком удобно, так что в детали и мелкие нестыковки расследования никто уже не вникал.

При этом странно и то, что в хранении и распространении гашиша обвинили только одного моряка, а не половину экипажа судна. Наверняка за перевозкой такой крупной партии, которую журналисты мгновенно оценили в полтора миллиона евро, стояла целая организация. К слову, откуда и куда моряк