Zero - Марк Эльсберг

И осознает, где сейчас находится — на перроне лондонской подземки в час пик. Здесь на нее и безо всяких очков смотрят сотни людей. А кроме того, вездесущие камеры наблюдения Лондонского управления транспортом. «Добро пожаловать в паранойю», — думает она.

С грохотом на платформу прибывает поезд. С потоком офисных тружеников Син втискивается в вагон и устремляется к свободному месту. Очки извещают ее о времени пути до станции, на которой ей нужно выйти.

* * *

Во время поездки Син с помощью очков копается в интернете. От американского правительства еще не поступило официального заявления в связи с акцией Зеро Presidents’ Day[12]. В каких-то офисах в Вашингтоне сейчас, наверное, переполох не хуже, чем в курятнике с забравшейся туда лисой, предполагает Син. В СМИ уже циркулируют наиглупейшие теории заговора с уже привычными и парочкой новых злодеев в роли главного зачинщика.

Син еще нужно заскочить в супермаркет — закупиться по мелочи. В овощном отделе она протягивает руку к упаковке помидоров, но очки предупреждают о пестицидах. Помидоры остаются лежать нетронутыми. Она направляется в отдел с кексами. Очки советуют ей купить кексы в соседнем супермаркете, чтобы сэкономить 30 пенсов. Син возвращает на место тележку для покупок и отправляется к конкурентам.

И действительно, на кексы здесь скидка, а помидоры спелые, сочные и биологически чистые. Ее предубеждения перед очками тают на глазах. Ее изумляет, как быстро и играючи получается управляться с ними. Она с любопытством курсирует по отделам и рассматривает товары со скидками. Очки предлагают ей соответствующие кулинарные рецепты. Когда она делает выбор в пользу сэндвичей с яйцом, очки спрашивают ее, какие ингредиенты у нее есть дома, и предлагают купить недостающие.

Вскоре она стоит на кассе с полной тележкой и размышляет. Как так получилось? Ей ведь нужны были всего-навсего помидоры и кексы. Но, с другой стороны, содержимое тележки ей очень даже пригодится.

За ней собирается очередь. В задумчивости она выкладывает покупки на ленту и достает из сумочки кошелек. Очки советуют ей оформить карту лояльности этого супермаркета и подсчитывают, сколько она сэкономит уже при этой, первой покупке.

«Еще одна карта?» — спрашивает себя Син, глядя в кошелек с уймой таких карт и тут же отвергает эту мысль. Она расплачивается наличными. «Я вам не прозрачный клиент!» — решает она.

— Президент по-прежнему вне себя, — негодует Эрбен.

Перед ним в полном составе сидит команда руководителей американских организаций безопасности. Все они привычны к затяжным заседаниям, но смотрят на Эрбена измученным взглядом.

— Эти выродки опозорили нас на весь мир! А исход мог быть самым трагичным! Вам объяснять не надо, что дроны могли транспортировать кроме камер, — голос его становится резче, когда он продолжает: — Президент хочет знать, почему мы не смогли предвидеть атаку. Он хочет знать, кто эти молодчики. Он требует, чтобы мы схватили их как можно быстрее! Орвил? — обращается он к главе ФБР без лишних политесов.

С большим трудом Эрбен унимает клокочущую в нем ярость, вызванную упоминанием этой группировки горе-активистов. Банда гаечного ключа[13], честное слово!

— Трансляция началась в десять часов тринадцать минут по вашингтонскому времени, — докладывает Орвил.

Эрбена тошнит уже только от одного вида его тупой солдафонской рожи. Хоть что-то полезное произойдет из-за этой акции — смена кадров. Вплоть до самой верхушки.

На большом экране, висящем на стене, Орвил демонстрирует запись, сделанную на тренировочном поле для гольфа.

— В десять часов шестнадцать минут служба безопасности президента была проинформирована…

Синхронное прикладывание ладоней к ушам. Президент и его жена пригибаются.

— Три минуты! — вопит Эрбен. — Если бы эта дрянь была вооружена, у нас не было бы сейчас президента!

— Для этого она должна была быть значительно крупнее и не смогла бы не попасться в наши сети безопасности, — парирует Орвил и продолжает демонстрацию.

— Спустя три минуты телохранители президента доставили его в гараж. К сожалению, в суматохе туда проникли и несколько мелких попутчиков, забравшихся в аэродинамический мешок.

Он останавливает запись и указывает на пять темных пятен, которые отделяются от крон деревьев и пристраиваются за машиной.

— Это пять дронов, которые летят прямо за машиной до самого гаража.

— Незамеченными, — стонет Эрбен и бросает на Орвила испепеляющий взгляд.

— Все происходило слишком быстро, — пытается оправдаться директор ФБР. — Два дрона не только вели запись, но и транспортировали по пять шагающих роботов с камерами, которые они сразу же сбросили, оказавшись в гараже. Эти штуки были размером с тарантула и передвигались молниеносно.

— А что если одна из них была снабжена маленькой дозой смертельного яда и успела распылить его где-нибудь? — негодует Эрбен, до конца не понимая, кто его больше бесит — эти активисты или Орвил. — Этого нельзя было исключать! Президент и его семья убиты! Кадры отвратительной агонии разлетелись бы по всему миру! Это дерьмище развонялось бы хуже, чем 9/11! Оно наглядно показывает, что самый охраняемый человек в мире не может чувствовать себя в безопасности! Эти негодяи вторглись в самое сердце нашей великой нации! Они посеяли ядовитые семена сомнения и похоронили доверие ко всем нашим новейшим мерам безопасности! Никто в этой стране не защищен — вот что они хотели сказать! Кто управлял этими адскими штуковинами? И как?

— Джон? — Шеф ФБР просит своего помощника дать разъяснения и вдогонку поясняет: — Джон руководит расследованием.

Дешевый трюк. С помощью этого человека Орвил надеется усмирить Эрбена.

Эрбен и Джонатан Стем — друзья со студенческой скамьи. В Вашингтоне это каждому известно. В свои тридцать семь Джон тоже молод для занимаемого им поста. Морской котик в прошлом, имеющий множественные ранения и награды, а также научную степень в юриспруденции, он разделяет с Эрбеном одно качество — безжалостную самодисциплину, которой оба обязаны своему взлету. Но вот импозантную внешность не разделяет.

— Зеро, как мы предполагаем, — говорит Джон, слегка картавя. — Через интернет. Сигналы мобильной связи проходили через системы анонимизации. Зеро мог вести управление этими аппаратами с любого смартфона с доступом в интернет из любой части мира. Это плохая новость…

— Но при всем при этом… — прерывает его Эрбен раздраженно.

Президент не может себе позволить такую потерю лица. Если запятнан имидж президента, то и всех ведущих сотрудников его администрации. И его самого.

— …мы прослушиваем весь мир и ничего не знали ни о планах, ни о самой акции в момент начала? Для чего тогда наши секретные службы и их партнеров каждый год нашпиговывают миллиардами?

— Следственные действия включают три аспекта, — пытается Джон вернуть разговор в деловое русло. — Во-первых, дроны. Мы изучаем происхождение и путь