Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Воин из-за круга - Андрей Астахов

Воин из-за круга - Андрей Астахов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 104
Перейти на страницу:

– Это ты писал? – спросил он, показав сыну свиток поэмы.

– Конечно, – с гордостью сказал ди Марон-младший. – Эта поэма – моя гордость. Ничего лучше я не писал. Она прославит меня в веках!

– Как я понял из твоей писанины, ты осуждаешь императора за то, что он подавил восстание дикарей-волахов, не так ли?

– Да. отец. Я ненавижу насилие. Императорские войска убивали в Хэнше женщин и детей, сжигали деревни, грабили и насиловали. Это противно всем законам морали. Я, как поэт…

– Дурак ты, а не поэт! – взорвался банкир. – Полоумный щенок! Ты хоть понимаешь, что ты творишь?

– Понимаю, – с достоинством заявил юноша. – Не смей меня ругать. Вы все трусы, вы боитесь говорить правду. А я не боюсь.

– Трусы, говоришь? – Ди Марон-старший встал из глубокого кресла, запахнул шубу. – Идем за мной!

– Куда? – не понял сын.

– Идем, говорю тебе!

Ди Марон-младший, гадая, что бы все это значило, поплелся за отцом. Старый банкир привел сына в свою спальню, откинул роскошный гобелен, закрывающий стену, и нажал на потайную пружину. В стене открылся искусно замаскированный сейф.

– Подойди! – велел он сыну.

Юноша подошел к стене. Ди Марон-старший поднес шандал с горящими свечами к сейфу.

– Что ты видишь?

– Какие-то бумаги.

– Это любовные письма моей покойной жены, твоей матери. Что еще видишь?

– Погоди-ка… Отец, это же оловянный солдатик! Чего ради ты хранишь его в сейфе?

– Скоро узнаешь… Что ты еще видишь?

– Старую деревянную ложку, страшную и обгрызенную. Такой хамы хлебают свою похлебку. Отец, я что-то не пойму, на кой бес ты хранишь в сейфе эту дрянь. Это шутка?

– А теперь послушай меня, сын. Я понял твою поэму. Ты осудил меня за то, что я даю деньги императору на войну, кредитую покупку оружия и снаряжения для армии в Хэнше. Да, ты прав. Я ссудил императорской казне тридцать тысяч полновесных золотых ноблей на покупку военного снаряжения. Император Ялмар за то наградил меня орденом и званием «Почетный гражданин империи». Я горжусь этим. И еще – все это я делаю ради тебя. А этого солдатика и эту ложку я храню всю жизнь. Знаешь, почему я их храню? Когда-то я был беден. Очень беден. В детстве у меня была одна мечта – досыта поесть. Нас было пятеро у отца с матерью. Отец всю жизнь работал в поле и умер на пашне, оставив нас без гроша. Мать зарабатывала вязанием кружевных воротников – четверть галарна за дюжину. Этих денег нам хватало только на оплату жилья, хлеб и молоко. Когда мне было десять лет, я подхватил гнилую лихорадку, и лекарь сказал, что меня спасет только чудо. Тогда мать продала единственную ценную вещь в доме – серебряную солонку, свадебный подарок отца. На вырученные деньги она купила лекарств, еды и этого солдатика, которого я не выпускал из рук, пока болел.

– Отец, это очень трогательно. Я напишу об этом балладу.

– Твое счастье – или несчастье – в том, что ты вырос в богатстве и беспечности. Ты не знаешь, что такое нищета.

– Спаси меня Единый! Ложка тоже особенная?

– Этой ложкой, которой, как ты изволил выразиться, едят хамы, ели мы в детстве – одной ложкой, по очереди. Другой ложки у нас не было. Тебе не мешало бы недельку-другую поесть такой.

– Отец, я… – Ди Марону-младшему почему-то больше не хотелось ерничать. – Прости меня. Я все понял. Я был не прав.

– Это хорошо, что ты понял. Я храню эту ложку и этого солдатика всю свою жизнь, чтобы не забывать о том, откуда я, как я жил в детстве, и память о прошлом помогает мне ценить то, что я имею сейчас. Ты не испытал нищеты и голода; я, слава Единому, об этом позаботился. Однако это не извиняет твоего легкомыслия и твоего щенячьего фанфаронства, – банкир достал из кошеля на поясе свиток со злополучной поэмой, подошел к камину, затопленному на ночь. – Сам бросишь ее в огонь или мне позволишь?

– Сам, – юноша проглотил ком в горле, шагнул к отцу, взял свиток.

Пергамент корчился на горящих в камине дровах, и сердце ди Марона-младшего наполнила грусть – поэма и впрямь была хороша. Голос отца, стоявшего за спиной, потерял металлические нотки; теперь отец говорил с болью и нежностью.

– Я хочу тебе счастья, сынок. Единый дал мне только одного сына, хотя мы с женой хотели много детей. В тебе моя надежда. Я стар, скоро Единый заберет меня, и все достанется тебе. Твое беспутство и твоя бесшабашность пугают меня. Поэтому я намерен тебя женить. Не возражай, все уже решено.

– Женить? – спросил юноша, не отрывая взгляда от догорающего свитка. – На ком?

– На хорошей девушке. Не сомневайся, она тебе понравится. Я нашел тебе лучшую девушку из всех. Скоро вы встретитесь. А до тех пор прошу об одном – никаких сочинений об императоре, никаких пьяных выходок и похождений по притонам. Ты позоришь меня, Уэр. Ты позоришь свою мать. Подумай об этом, сын. Пора становиться взрослым и заняться настоящим делом…

Теперь, стоя на пороге амбара, связанный сыновьями трактирщика, Уэр ди Марон вспомнил этот разговор. Конечно, отец тогда был прав. А он просто идиот. И вся надежда теперь – этот незнакомый ему старик. Кто он, вордланы его забери?

– Меня зовут Ферран ди Брай, – сказал старик, будто угадав мысли и юноши, и трактирщика Иола. – Что здесь происходит?

– Этот негодяй пытался обесчестить мою дочь, – заявил Йол, сделав шаг к старику и уперев руки в бока. – А тебе-то что, старче?

– Просто спросил, – отвечал старик. – Разве нельзя просто спросить?

– Это наши семейные дела, – Йол ухмыльнулся. – Так что иди в свою комнату и ложись спать, приятель. Мы без тебя разберемся.

– Добрый местьер, прошу тебя, помоги мне! – неожиданно для самого себя завопил ди Марон, падая в пыль на колени. – Они же изувечат меня, эти вепри! Во имя Единого!

– Сам виноват, – сказал старик. – Нечего было соблазнять эту девушку.

– Девушку? – Ди Марон не удержался от презрительного смешка. – Эта девица так ухватила меня за мой корень, что чуть не оторвала его. А что она выделывала языком!

– Заткнись, подлец! – Йол, оскорбленный то ли словами поэта, то ли правдой о поведении своей дочки, влепил ди Марону такую оплеуху, что юноша свалился в пыль. – Убью, мерзкая крыса!

– Погоди, – мягко сказал старик, шагнув к Иолу, занесшему руку для нового удара. – Не бей парня. Он всего лишь не может удерживать свой член в штанах. Невелик грех.

– Э, старче, это не грех. Это преступление. Законы божественного Ведды знаешь? Дело-то пахнет битьем кнутом, тюремным заключением и большим штрафом.

– И ты думаешь, судейские с тобой поделятся? – не без иронии спросил старик.

– Треть штрафа полагается мне.

– А я думаю, что ты лукавишь, приятель. Ты хочешь для острастки подержать парня в погребе, а потом взять с него отступные. Так ведь?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 104
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?