Будет больно - Юлия Еленина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уезжаю в город. Сразу просто катаюсь по улицам, потом обедаю в кафе и еду к пляжу. Цепляю двух девчонок. Одна вроде скромница, а вот вторая после пары коктейлей начинает вешаться мне на шею. Кажется, она не против продолжить только начавшийся вечер. Я угощаю ее еще коктейлями и стараюсь быть обаятельным, хотя мысли только о том, как отреагирует Лиза, когда я притащу в дом первую попавшуюся девку.
Отец присылает сообщение: «Я уехал, звони».
— Поедем ко мне? — сразу поворачиваюсь к… Блин, как ее зовут-то? Оля, кажется.
— Ну, — жеманничает она, сексуально захватывая губами трубочку.
— Подругу подвезем, куда скажешь, — обещаю я.
После недолгих, но таких необходимых уговоров она соглашается. Молчаливую девчонку отвозим в гостиницу и едем ко мне. Вернее, в дом отца.
— Ого, ты богат? — спрашивает Оля, когда открываются ворота и мы въезжаем во двор.
— Типа того, — не разочаровываю я девчонку.
— И выход прямо к морю? — довольно хлопает она в ладоши, выйдя из машины.
— Да, — отвечаю я и, обняв девчонку за талию, веду в дом.
На первом этаже темно и тихо. Неужели Лиза уже спит? Поднимаемся с девчонкой на второй этаж, я при этом громко рассказываю об интерьере, хотя это никому не интересно. Но срабатывает. Лиза выходит из комнаты и, посмотрев на нас с Олей, спрашивает:
— Что здесь происходит?
— Рассказываю девушке о доме, — отвечаю я серьезно и, хлопнув свою спутницу по заднице, говорю: — Иди вон в ту комнату, — указываю пальцем на дверь, — я сейчас присоединюсь.
Оля уходит, игриво машет мне ручкой, закрывая дверь, а я снова смотрю на Лизу. Она стоит, сложив руки на груди, и как будто ждет от меня оправданий.
Но я молчу, тоже глядя на нее, и улыбаюсь.
— Вадим, — она делает шаг ко мне, — я не хочу видеть в своем доме шлюх.
В ее доме? Серьезно?
Тоже делаю шаг и теперь стою почти вплотную к ней.
— Это дом моего отца. И ты такая же шлюха.
Даже в темном коридоре вижу, как меняется ее взгляд. Все маски сброшены, все актеры сыграли свои роли. Жду ответа, но она молчит, только между нами будто воздух начинает искриться.
А потом… Черт возьми! Она делает неожиданный выпад и, заломив мне руку, можно сказать, бросает меня грудью на стену, приперев своим телом. А сиськи у нее ничего, судя по всему. И вообще, может, она все-таки учителем физкультуры работала?
Я настолько теряюсь, что даже не сопротивляюсь. Но не могу не отметить, что для нее это не впервой. Движения точные, пусть и не профессиональные. Как у детей, которые растут на улице.
— Никогда! Слышишь, никогда не смей меня больше так называть.
Так вот что ее задело. Но меня она тоже плохо знает.
Я перехватываю свободной рукой ее руку, которая лежит на моей спине и прижимает меня к стене, и быстро меняю наше положение. Теперь я сзади, но Лиза, в отличие от меня, брыкается, так что приходится навалиться на нее всем телом, чтобы удержать в этом положении.
Твою… Что ж она так дергается? И, конечно, тем самым трется об меня. У меня уже, блядь, стоит, и Лиза не может это не почувствовать. Я наклоняюсь к ее уху и спрашиваю:
— А что тебя так бесит? Завидуешь или присоединиться хочешь?
И я понимаю, что был бы не против, если бы она согласилась.
Что ж, если Вадим будет каждый день уезжать и появляться только ночью, то мы вполне сможем сосуществовать в одном доме.
После отъезда Миши и Фила я устраиваюсь на веранде и работаю, пока не начинает разряжаться ноутбук. Иду в кухню, ставлю его на зарядку и делаю себе легкий салат на ужин. Вадим, думаю, поест в городе. И вообще, в кухарки к нему я не нанималась.
Начинает темнеть, и я ухожу в комнату, намереваясь еще немного поработать.
Отрываю взгляд от экрана, когда слышу в коридоре шум. Мне показалось, или это женский смех?
Выхожу, когда Вадим с какой-то светленькой девочкой проходят мимо моей комнаты. Девушка явно навеселе, и только дурак бы не понял, чем они собираются заниматься в комнате. Мне вроде бы дела до этого быть не должно, но сама мысль, что в паре метрах от меня Вадим будет трахать девку, которую только что подцепил, раздражает.
А когда он еще и называет меня шлюхой, в голову ударяет злость, даже бешенство. Маска радушия отлетает в сторону, и я заламываю Вадиму руку и прижимаю его грудью к стене. Он, кажется, такого не ожидает и даже не сопротивляется. Но быстро оправляется от шока, и мы меняемся местами. Я брыкаюсь, но от этого становится только хуже. Запястье сводит болью при каждом движении, и я ощущаю член Вадима. Почему-то это ощущение притупляет даже боль. Он что, извращенец какой-то, что возбуждается от насилия?
— А что тебя так бесит? Завидуешь или присоединиться хочешь?
Он точно больной. Нормальному человеку в голову не придет такое спросить. Я перестаю извиваться и спокойно говорю:
— Не смей больше ко мне прикасаться. Кто знает, какую заразу ты от своих девок мог подхватить.
— О, а у тебя, оказывается, есть чувство юмора.
Он все еще прижимает меня к стене, но я стараюсь не сосредотачивать на этом внимание. И тут Вадим разворачивает меня к себе лицом, но не отпускает, когда я пытаюсь сделать шаг в сторону. Захватывает ладонью мое лицо под подбородком, надавливая большим и указательными пальцами на скулы.
— Отпусти, — упираю ладони в грудь Вадима, пытаясь его оттолкнуть.
Не получается. Он только сильнее наваливается на меня, вжимая в стену, и снова мои мысли возвращаются к тому месту, что теперь упирается мне в живот.
Вадим растягивает губы в улыбке, которая мне совсем не нравится. Господи! Что еще ему взбрело в голову?
Я ожидаю чего угодно… Но… Черт возьми!
Он меня целует. От неожиданности я открываю рот, и Вадим беспрепятственно проникает в него языком. Грубо, с напором, без права на капитуляцию.
Легкая щетина чуть царапает кожу, пальцы теперь давят еще сильнее на лицо, но мне не больно. И будь на месте Вадима кто-то другой, мне бы даже понравился этот поцелуй. Умелый, возбуждающий…
Нет! Впиваюсь ногтями в запястье Вадима, и он отстраняется, оставляя на моих губах послевкусие сигарет и мятной жвачки.
— Какого черта?! — повышаю голос.
— Запишись на завтра к врачу, посев сдашь или еще что, мало ли.
Вот гаденыш!
— Ты… ты… — даже слов не могу подобрать.
— Ага, — улыбается он, легко проводя пальцем от шеи вниз и останавливаясь на груди. — О, кажется, кто-то возбудился. Сама справишься с напряжением или помочь?