Асексуалы. Почему люди не хотят секса, когда сексуальность возведена в культ - Анджела Чэнь

* * *

Легко посочувствовать Люсиду, меня понять сложнее. Отвращение, которое у Люсида вызывает секс – угри, тошнота, – сильно отличается от опыта большинства, поэтому люди думают, что именно такой и должна быть асексуальность. С другой стороны, мой опыт может показаться типичным для менее повернутого на сексе человека в сексуальном обществе, в отличие от чего-то необычного или чего-то, что требует отдельного ярлыка идентичности. Многим людям, испытывающим влечение, моя история может показаться знакомой, но они предпочитают не идентифицировать себя как асексуалов. Так почему я отношу себя к асексуалам, когда могу считаться алложенщиной, не имеющей сексуальной мотивации?

В первую очередь потому, что многие составляющие моего опыта – например, тот факт, что я никогда не думаю о сексе и могу быть целомудренной всю жизнь без особых проблем, – совпадают с опытом других асов. Когда я узнала об асексуальности, это вызвало шок признания, но не отторжение. Я всегда была сторонницей использования подходящего слова, даже когда мне не нравились ни опыт, ни слово.

Тем не менее слово «асексуальный» само по себе было бы бессмысленным, если бы оно только описывало опыт и не связывало меня с людьми, которые помогли бы мне понять этот опыт. Асексуальность всегда была политическим ярлыком с практической составляющей, и более важная причина, по которой я идентифицирую себя как аса, заключается в том, что это принесло мне пользу. Когда наши отношения с Генри закончились, у меня были проблемы с пониманием себя и других, пока я не узнала об асексуальности. У меня были сильные сложные чувства и мысли по поводу романтики и секса, но мне не хватало слов, чтобы выразить их. Остальные асексуалы всё понимали. Они помогли мне разобраться в себе и своей жизни. Хотя принятие асексуальности вызывало внутреннее сопротивление, оно значительно прояснило мой опыт. Оно позволило мне по-новому взглянуть на мир.

Мир не состоит из асов и алло. Если представить некую шкалу сексуальности, то люди вроде Люсида находятся дальше от конца аллосексуальности, а люди вроде меня – ближе к нему. Мне не хочется думать об асексуалах как об отдельной группе, совершенно не похожей на «нормальных» людей, или о членстве в ней как о цели, которую можно достичь только с помощью выполнения всех пунктов контрольного списка. Я не считаю, что у асексуальности более высокие стандарты, чем у любой другой ориентации. Никто не думает, что все аллосексуалы одинаковы или что они постоянно испытывают сексуальное влечение. Их сексуальный статус не подвергается сомнению каждый раз, когда они отказываются от секса. Асексуалы также не являются монолитной группой, – и если более гибкое, всеобъемлющее определение означает, что образы аса и алло размываются, и все больше людей можно считать асами, то это только подтверждает мою мысль.

В этой книге сосредоточен опыт асексуалов. Нас не волнует проблема поиска сексуального партнера, но мы и не против секса. Мы не просим людей прекратить заниматься сексом или чувствовать себя виноватыми за то, что он им доставляет удовольствие. Мы просто предлагаем подвергнуть сомнению собственные сексуальные убеждения и обещаем, что мир станет лучше и свободнее для всех. Я надеюсь, что читатели-асы увидят здесь себя и, наконец, почувствуют себя понятыми. Я надеюсь, что читатели, не являющиеся асексуалами, также узнают из этой книги что-то о себе и найдут концепции и инструменты, которые помогут им развеять собственные заблуждения относительно их места в этом мире. Мы все еще пытаемся его осознать.

Глава 2. Объяснение через отрицание

О ЛЮДЯХ, КОТОРЫХ МОЖНО БЫЛО БЫ охарактеризовать как асексуальных, известно уже давно. О них точно упоминалось уже в 1940-х годах, когда Альфред Кинси разрабатывал свою модель сексуальной ориентации. Кинси полагал, что сексуальная ориентация – это нечто большее, чем бинарная оппозиция гомо-и гетеросексуальности. Он создал шкалу с отметками от нуля до шести: ноль для тех, кто исключительно гетеросексуален, шесть для тех, кто исключительно гомосексуален, три для бисексуалов[5]. Сегодня на шкале Кинси основаны представления о сексуальной ориентации на Западе.

Однако эта шкала не учитывает асексуалов, хотя Кинси было известно о них. Во время тысяч проведенных интервью Кинси встречались люди, не соответствующие его шкале, – у них, говоря его языком, «не было социально-сексуальных контактов или реакций»[6]. Столкнувшись с данными, не соответствующими его теории, он не пересмотрел ее, чтобы сделать шкалу многомерной. Вместо этого Кинси выделил асексуалов в отдельную категорию под названием «X». При этом по-прежнему основное внимание уделялось гетеросексуалам, гомосексуалистам и бисексуалам, а о группе X почти забыли. Обозначение той или иной группы людей играет важную роль, потому что язык властвует над нами. Он создает категории, которые помогают интерпретировать мир, а то, что нелегко передать с помощью языка, часто игнорируется и в мыслях. Общий словарный запас делает идеи более доступными, и наоборот, в его отсутствие опыт одних людей становится непонятным для других – прямой путь к изоляции.

Интернет помогает преодолеть это непонимание и изоляцию. Спустя шестьдесят лет после интервью Кинси те, кто когда-то был отмечен знаком X, нашли друг друга на досках объявлений, форумах и блогах. Они начали говорить о своей жизни, о том, что именно они хотят и не хотят в отличие от других, при этом их опыт невозможно классифицировать с помощью теории Кинси. Асексуальность не является «интернет-ориентацией», и интернет не привел к появлению асексуальных людей. Люди идентифицировали себя как асексуалов на протяжении десятилетий до его изобретения, а в 1970-х годах асексуальность уже обсуждали в самоизданных работах и журналах[7]. Интернет лишь помог достичь этим дискуссиям таких масштабов и объемов, которые раньше были невозможны.

Люди, писавшие сообщения на этих досках объявлений и форумах в начале 2000-х годов, оказали огромное влияние на формирование современного понимания асексуальности. Эти первые активисты (некоторые из них дали мне интервью для книги) теперь считаются людьми в возрасте, хотя большинству из них только за тридцать. Асексуальность – это не их изобретение. Ни одна группа и ни один человек не имеют права говорить от лица всех асов. Тем не менее эти активисты намеренно, методом проб и ошибок, а иногда и случайно, заложили основы движения асов. Молодые люди, общавшиеся друг с другом, разработали базовую структуру, которую до сих пор используют все впервые узнавшие об этой ориентации, исследователи, изучающие идентичность, журналисты вроде меня и многие другие. В ходе их обсуждений появилось само понятие асексуальности, и этот термин