Разрушенный дворец - Эрин Уатт

Каллуму это не кажется смешным. Его лицо каменеет, как поверхность скалы.

– Почему ты сразу же не вернулся домой после того, как тебя нашли? Прошло девять месяцев, ради всего святого!

Стив дрожащей рукой проводит по подбородку.

– Потому что меня нашли всего лишь несколько дней назад.

– Что? – Каллум выглядит обескураженным. – Так где, черт тебя побери, ты был все эти месяцы?

– Из-за болезни или из-за голода, но я плохо все помню. Меня вынесло на берег Тави – крошечного островка примерно в трехстах с лишним километров восточнее Тонги. Мой организм был серьезно обезвожен, и в течение нескольких недель я то приходил в сознание, то снова впадал в беспамятство. Обо мне заботились местные жители, и я бы вернулся раньше, но покинуть остров можно только на рыболовном судне, которое приходит дважды в год, чтобы обмениваться товарами с островитянами.

«Твой отец говорит» – звучит голос в голове. Я изучаю его лицо, стараясь найти общие черты, но единственное, что нас объединяет, – это цвет глаз. В остальном я полностью похожа на маму: лицом, фигурой, волосами. Голубоглазая версия молодой Мэгги Харпер, но, видимо, она не произвела особого впечатления на Стива, потому что непохоже, чтобы он узнал меня.

– Говорят, что островитяне собирают яйца каких-то особенных чаек, которые в Азии считаются деликатесом. Рыболовецкая лодка доставила меня в Тонгу, где мне пришлось добиваться возвращения в Сидней. – Стив делает глоток кофе, а потом без преувеличения заявляет: – Это чудо, что мне удалось выжить.

– Когда ты попал в Сидней? – спрашивает Себастиан.

Мой отец задумчиво надувает губы.

– Не помню. Может, дня три назад.

Каллум раздраженно спрашивает:

– И тебе не пришло в голову позвонить и сообщить нам, что ты жив?

– Сначала мне нужно было кое с чем разобраться, – натянутым голосом отвечает Стив. – Я знал, что, если позвоню, ты прыгнешь на первый же самолет, чтобы полететь за мной, а мне не хотелось отвлекаться от поисков ответов на свои вопросы.

– Ответов? – еще более резким, чем прежде, голосом переспрашивает Рид.

– Я отправился искать человека, который организовал тот полет на дельтапланах. И еще мне нужно было отыскать свои вещи: паспорт, кошелек, одежду.

– Ты нашел организатора? – Истона тоже захватила эта история, как и всех нас.

– Нет, он куда-то пропал много месяцев назад. Оказавшись в тупике, я пошел в американское посольство, и они отправили меня домой. Из аэропорта я поехал сразу сюда.

– Хорошо, что ты не поехал домой, – мрачно говорит Каллум. – А то тебя тоже могли бы арестовать.

– Где моя жена? – с подозрением спрашивает Стив. – Дина и Брук всегда были не разлей вода.

– Дина все еще в Париже.

– И что они там делали?

– Ходили с Брук по магазинам, – Каллум на мгновение умолкает, – готовились к свадьбе.

Стив фыркает.

– Что за идиот решил в это вляпаться?

– Этот, – Каллум показывает на себя.

– Шутишь!

– Она была беременна. Я думал, ребенок мой.

– Но ты сделал ва… – Стив замолкает на полуслове и быстро оглядывается, чтобы проверить, не заметил ли кто его оговорку.

– Вазэктомию, – заканчивает за него Истон.

Каллум бросает на меня быстрый взгляд и смотрит на сына.

– Ты знаешь?

– Я рассказала им. – Я поднимаю подбородок. – В этом доме слишком много дурацких секретов.

– Согласен, – заявляет Стив.

Он поворачивается, и взгляд знакомых голубых глаз впивается в меня.

– Каллум, – продолжая глядеть на меня, говорит он. – Теперь, когда я ответил на все ваши вопросы, может, и ты ответишь на мой? Кто эта очаровательная девушка?

Рука Рида сжимает мое бедро. У меня такое ощущение, что в животе лежит цементный блок, но рано или поздно он должен узнать правду. Так почему бы не сейчас?

– Вы не узнаете меня? – со слабой улыбкой спрашиваю я. – Я ваша дочь.

Элла

Стив О’Халлоран непохож на человека, которого можно легко удивить, но сейчас он замер на месте, а на его лице выражается неподдельный шок.

– Моя… – Не договорив, он поворачивается к Каллуму: за помощью, поддержкой? Не знаю.

Но для человека, который как ни в чем не бывало спрашивает, не «прикончил» ли кто его жену, он кажется совершенно неподготовленным к менее драматичной новости о том, что сидит за одним столом с собственным ребенком.

– Дочь, – мягким голосом заканчивает за него Каллум.

Стив несколько раз моргает.

– Ты помнишь письмо, которое получил перед тем, как вы с Диной отправились в путешествие? – спрашивает Каллум.

Стив медленно качает головой.

– Письмо… от кого?

– От матери Эллы.

– Мэгги, – добавляю я охрипшим голосом. Мне всегда больно думать о маме. – Вы познакомились с ней восемнадцать лет назад, когда получили увольнение на берег. И вы двое… э-э-э…

– Переспали, трахнулись, станцевали мамбу в кровати, – подсказывает Истон.

– Мама Эллы забеременела, – вмешивается Каллум, пока его сын не успел сказать еще миллион скабрезностей, которые уже готовы сорваться у него с языка. – Она пыталась отыскать тебя еще тогда, но безуспешно. Когда у нее обнаружили рак, она отправила письмо на базу, где ты служил, надеясь, что им удастся найти тебя. И им это удалось. Ты получил это письмо девять месяцев назад, перед самым отъездом.

Стив снова моргает, затем переводит взгляд на меня и смотрит… (с любопытством, удовлетворением?).

Я начинаю ерзать на стуле, и Рид гладит мою ногу, чтобы успокоить. Он знает, как я не люблю быть в центре внимания, а прямо сейчас все в комнате глядят только на меня.

– Ты дочь Мэгги, – говорит Стив, и в его голосе слышится удивление вперемешку с интересом. – Она умерла?

Я киваю, потому что не могу говорить из-за огромного кома, вставшего поперек горла.

– Ты… моя дочь. – Он произносит эти слова медленно, как будто пробует на вкус.

– Угу, – удается мне выжать из себя.

– Ух ты. Что ж, хорошо. – Стив проводит рукой по своим отросшим волосам. – Я…

На его губах появляется кривая улыбка.

– Думаю, нам о многом нужно поговорить, да?

Из-за паники внутри у меня все сжимается. Я не готова к этому. Я не знаю, что говорить этому человеку, как себя с ним вести. Пусть Ройалы знают Стива много лет, но для меня он остается незнакомцем.

– Наверное, – рассматривая руки, бормочу я.