Кентаврида - Алексей Божков

Выходец из Шотландии Джон Стоун заработал свои деньги, охраняя английские торговые корабли, а иногда наоборот, помогая захватывать их же в жарких широтах Мирового океана. Работы оказалось достаточно, чтобы собрать небольшой капиталец и уйти с рискованной службы. В отличие от своих приятелей, Джон не увлекался загулами, при которых в момент спускались все заработанные смертельным трудом деньги. У него была цель. Цель, ради которой он жил и убивал. Своя земля. Когда-то у его клана были обширные и богатые владения, Джон ещё помнил, как ребёнком скакал на прекрасных лошадях по ему принадлежащим полям и лесам. И где всё это? Растаяло, как детский сон. Ни отца, ни матери, ни родной земли теперь у Джона не было. Он побывал в Америке, но неустроенность земель, дикость и стойкость индейского населения, необходимость трудиться в поте лица, чтобы отвоевать у лесов хотя бы клочок плодородной земли, – всё это не привлекло Джона. Законники Нового Света уже наложили лапы на отобранные у коренных жителей богатые земли, пропитанные кровью захватчиков и их жертв. Слишком тесно казалось Джону среди разномастного и наглого сброда со всего мира. Стоун вернулся в Англию, но не смог вытерпеть чопорности и размеренности жизни самоуверенных англичан, которых втайне ненавидел с детства. Шотландское воспитание давало о себе знать на каждом шагу. Не мудрено, что, узнав о неоткрытой для остального мира освоенной людьми и кентаврами земле, Джон Стоун пожелал немедленно отправиться туда.

И вот эта желанная земля приветствовала Джона криками и улыбками людской толпы. Только над людьми возвышались кентавры, а на их широких спинах пританцовывали прекрасные женщины и смотрели, как медленно, отсвечивая в воде выбеленными на солнце парусами, причаливает корабль капитана Томаса Рича и его компаньона Джона Стоуна. Джон стоял у борта «Русалки севера» и свысока смотрел на встречающих.

* * *

Капитана Рича и его компаньона проводили в дом главы острова кентавра Хозяина Мозера. Старинное здание с колоннами белого мрамора, более напоминающее храм какого-то языческого бога южной Европы, скорее всего, было перестроено под вполне земные нужды. Конюшней здесь и не пахло. Высокие потолки, широкие двери, большие окна – всё было приспособлено для рослых хозяев и гостей. Джону показалось здесь вполне уютно, даже при небольшом количестве мебели. Он и раньше бывал в богатых домах, правда, дальше прихожих его туда старались не пускать, но в этом просторном светлом доме он был гостем, ему отвели большую комнату на солнечной стороне. Три окна его спальни выходили на гавань, свежий запах моря с рыбным привкусом был очень приятен. Но все запахи забивались ароматом роз и каких-то совершенно невероятной роскоши цветов разных оттенков и величины. Под окнами, вокруг всего дома, был разбит сад с высокой травой вокруг цветущих кустарников. Песчаные тропинки с вкраплениями ракушечника и блестящего кварца изгибались и уводили взгляд то в беседку, то к большому чёрному камню, стоящему на холмике, то к прозрачному ручью. Джону захотелось спуститься вниз, пройтись по этим дорожкам, напиться свежей воды из журчащего родника, играющего струями, смыть соль путешествия в сверкающем на солнце ручье, витиевато протекающему по всему саду и обложенному скальными камнями.

Джон услышал лёгкие шаги за спиной. Вошедшая а комнату сероглазая девушка побледнела, увидев его лицо. Она нервно сцепила тонкие пальцы и заговорила, то и дело спотыкаясь:

– Хозяин Мозер… Он просил проводить Вас… Здесь прекрасные ванны на первом этаже…

– Кто ты? – не слишком вежливо спросил её Джон. – Это ты была на корабле?

Голубые глаза девушки испуганно заметались, но она взяла себя в руки:

– Да, сэр Стоун. Мы с отцом приехали работать. Хозяин Мозер пригласил садовника и служанку. Садовник – мой отец, Стивен Мон.

– Вроде бы, помню. Худой высокий мужчина в сером плаще. Он, кажется, постоянно кашлял?

– Да, – почти обрадовалась девушка, – он болен, врачи посоветовали ему жить в морском, солнечном климате, где чистый воздух…

– А ты, значит, служанка? – перебил её торопливую речь Джон.

Девушка несколько поникла:

– Да, сэр Стоун. Простите…

– Так как же тебя зовут? – мужчина равнодушно отвернулся, созерцая манящий пейзаж под окном.

– Рейчел…

– Красивое имя… – пробормотал Джон и тут же забыл его. – Что же, проводи меня.

– Идёмте, сэр, – она хотела добавить ещё что-то, но промолчала.

Ванная комната действительно была великолепной и напоминала турецкие бани, в которых Джону довелось побывать пару раз. Он с удовольствием скинул одежду и нырнул в неглубокий, закруглённый на углах, бассейн. Очень тёплая, но не горячая вода с лёгким запахом и привкусом уксуса приятно обволокла тело, размягчая задубевшую на солёных ветрах кожу. Он блаженно закрыл глаза, откинувшись на бортик, отделанный гладким мрамором. Некоторое время он наслаждался приятными ощущениями, даже мысли о будущем начисто вылетели из его головы.

Мягкий перестук копыт заставил Джона очнуться от полудрёмы. Белый кентавр, который утром проводил корабль через рифы острова, возвышался над ним. Джон невольно провёл глазами по корпусу коня и только затем, опомнившись, взглянул в лицо златогривого кентавра. Тот улыбался одними глазами.

– Добрый день! Надеюсь, Вы довольны купанием? Я принёс Вам чистую одежду, простыни и душистое мыло. Его делают здесь, на острове. Если Вам что-то понадобится ещё, позовите меня, я буду рядом.

Джон заторможено качнул головой. Кентавр, удаляясь, произнёс:

– Моё имя Лаур. Всегда к Вашим услугам, – последовал лёгкий кивок златокудрой головы.

– Да, конечно… Лаур… – Джон не мог не оценить красоты этого странного, гармоничного тела, увиденного настолько близко. Но блаженное состояние пропало, он задумался о том, что и враги бывают прекрасны, но не перестают от этого быть врагами. Даже Враг человеческий, по легенде, был чертовски привлекателен…

Однако купание продлилось достаточно долго, чтобы Джон почувствовал утомление и пресыщенность наслаждением. Он по широким ступеням поднялся из купальни и вытер капли воды мягким льняным полотном, рассматривая себя в огромном зеркале на стене и усмехаясь. Определённо, Джон нравился себе в таком виде. Он подумал, что в старомодной Англии подобное бесстыдство стоило бы ему репутации, если бы она у него была. Там до сих пор с раскрытыми ртами слушали байки бывалых людей об островах, где люди ходят совсем голыми. Особенно ахали жеманные девицы и их увядающие мамаши.

Джон не без удовольствия надел по-восточному яркий шёлковый халат, вышитый диковинными птицами и растениями. Мягкие туфли с загнутыми носками ласкали размягчённые ступни, пряный запах действительно прекрасного мыла слегка кружил голову. Джон поднялся к себе, не встретив никого по пути. Он выпил стоящий на подносе бокал отличного красного вина, съел несколько ягод сладкого винограда, развалился на огромной кровати под балдахином и легко заснул.

Пробуждение его оказалось столь же приятным, как и сны, красивые и бестревожные, которые хочется смотреть не переставая. Солнце отбрасывало красноватые предзакатные блики на стены комнаты. Джон заметил на туалетном столике рядом с кроватью серебряный прибор для умывания, свежее, приятно пахнущее полотенце, ему сразу захотелось встать и умыться, чтобы ощутить прохладу пресной воды и мягкую нежность ткани.