Скользящий - Джозеф Дилейни

Будь готова завтра к закату, – сказал он мне, когда я задышала более или менее свободно. – Забей и засоли трех свиней, а всю их кровь до последней капли собери и наполни ею бидон из-под молока – во время поездки мне наверняка захочется пить. Возьми в дорогу сыр, хлеб, свечи и два больших котелка. Смажь маслом колеса самой большой вашей повозки. Я приведу лошадей, но ты должна приготовить запас овса.

И захвати побольше теплой одежды и одеял. Снег может пойти еще до конца недели. Мы доставим твоих сестер к родственникам, как я и обещал. А после я отвезу тебя на север и продам на невольничьем рынке. Твоя жизнь будет короткой, но полезной для моего народа.

Я медленно шагала домой, оглушенная тем, что узнала. Но мне нужно было продумать массу мелочей – например, что делать с нашим домашним скотом. Разумней всего отдать его кому-нибудь из соседей. Мне предстояло сделать немало дел, прежде чем моя жизнь изменится до неузнаваемости. Я стану рабыней зверей и вряд ли проживу долго.

Я как и обещал, пришел на ферму на закате, и с радостью обнаружил, что все три сестры Роулер готовы к путешествию.

Во дворе стояли три массивных дорожных сундука. На самом маленьком, нервно выдергивая нитки из шерстяных варежек, сидела Бриони. Позади нее, обиженно надув губы, стояла Сюзан. Несса нетерпеливо расхаживала туда-сюда по двору. С каждой минутой становилось все холоднее. Они благоразумно надели самую теплую одежду, но их пальтишки были тонкими и изношенными и не слишком защищали от холода.

Я остановился в открытых воротах, посмотрел на девушек и едва сдержал слюну. Приглядевшись внимательнее, я понял, что плоть самой юной из них так нежна, что ее и правда лучше употребить в сыром виде. Даже без всякой варки и жарки она будет легко отделяться от костей. Что касается Сюзан, то на ее костях мяса будет побольше, а ее кровь даже слаще. Мне потребуется все самообладание, чтобы выполнить условия нашего с Роулером договора.

Выбросив эти мысли из головы, я дал шпоры моему вороному жеребцу. Цокая по булыжнику копытами, тот вошел во двор. За собой я вел белую кобылу и здоровенного тяжеловоза. Его предстояло запрячь в повозку, в которой поедут младшие сестры. Всех трех лошадей я украл в этот же день.

Прежде чем остановиться, я трижды объехал двор по кругу, после чего наклонился к сестрам и довольно осклабился. Сюзан и Бриони съежились от страха, однако Несса храбро подошла ко мне и указала на сарай позади хлева.

– Повозка стоит там, – сказала она, гордо вскинув подбородок. – Мы уже погрузили в нее припасы, но сундуки слишком тяжелы для нас…

Я спешился и прямо у нее перед носом сжал и разжал волосатый кулак, так, что хрустнули суставы. Затем буквально за минуту запряг в повозку тяжеловоза и закинул в нее сундуки. Ну и слабаки же эти люди! Их сундуки были легкими как пушинки.

Вдруг Несса заметила у меня на поясе остро отточенную саблю, ту, что раньше принадлежала ее отцу. Я нагло усмехнулся.

– Это сабля моего отца! – воскликнула она.

– Она ему больше не нужна, – возразил я. – Да и вообще – у нас нет времени копаться в прошлом. Кстати, эта белая кобыла для тебя, Несса. Я специально ее выбрал.

– Мои сестры поедут в повозке? – спросила она.

– Разумеется. Согласись, это лучше, чем идти пешком! – заявил я.

– Но ведь Сюзан не умеет обращаться с лошадьми. Ей будет трудно управлять повозкой, тем более зимой! – возразила Несса.

– Не бойся, малышка Несса, тяжеловоз послушен моей воле и не причинит вреда твоим сестрам. Они могут просто сидеть в повозке.

Для меня было минутным делом дохнуть тяжеловозу в ноздри и с помощью магии добиться его послушания. Конь будет идти вслед за мной, причем лишь тогда, когда я буду двигаться, и останавливаться тоже вместе со мной.

– Ты обещал похоронить моего отца, – внезапно укорила меня Несса. – Но утром его тело все еще лежало на пастбище. Можешь не беспокоиться, – мы все сделали сами. Но я поняла, что ты не держишь своих обещаний.

– Я честно выполняю условия договора, Несса, но это совсем другое дело, просто любезность с моей стороны, и я намеревался ее выполнить. К сожалению, я был занят поиском лошадей и мне не хватило времени. С другой стороны, даже лучше, что ты сама предала его тело земле. Считай это компенсацией за то, что ты убежала, оставив его умирать одного.

Несса ничего не ответила, но по ее щекам скатилось по слезинке. Отвернувшись от меня, она кое-как забралась в седло, а ее сестры залезли в повозку. Вскоре мы уже ехали в сторону перекрестка. Между тем стало еще холоднее, а трава от мороза побелела.

Было нелегко раздобыть за такое короткое время сразу трех лошадей. Я стараюсь не убивать и не красть в моей хайзде. Чтобы разжиться лошадками, я был вынужден отъехать довольно далеко. Я надеялся, что Несса не заметит темное пятно крови на левом боку белой кобылы.

Вражда между моим народом и людьми длится вот уже пять тысяч лет. В периоды расширения владений кобалов она выливалась в настоящие войны. Теперь же это тихая взаимная ненависть.

Моя вотчина, моя хайзда, обширна. На ней расположено немало ферм и несколько небольших хуторов, которые меня кормят. Но за ее пределами я становлюсь одиночкой и легко привлекаю к себе нежелательное внимание. Вне всяких сомнений, увидев принадлежащих мне пурр, люди объединят силы и попытаются отобрать их у меня. По этой причине я должен проявить осторожность и передвигаться в основном по ночам.

На исходе третьей ночи пошел снег. Поначалу легкий, он почти не покрывал прихваченную заморозками землю. Однако постепенно он повалил сильнее, крупными хлопьями, а с запада подул резкий ветер.

– Мы не можем ехать в такую погоду! – запротестовала Несса. – Нас занесет снегом, и мы замерзнем!

– У нас нет выбора, – возразил я. – Мы должны двигаться дальше. Я закаленный, мне не привыкать, но стоит нам остановиться, как вы, слабые людишки, замерзнете и умрете!

Несмотря на свою похвальбу, я знал: погода скоро вынудит нас сделать остановку. В таких суровых условиях девушкам не прожить и нескольких дней. В общем, я был вынужден изменить свои планы.

Хотя небо у нас над головой уже было серым, предрассветным, я решил рискнуть. После короткого привала мы продолжили путь. Теперь мы ехали на запад, прямо навстречу поднявшейся метели.

Сначала Сюзан и Бриони сидели съежившись под брезентом в задней части открытой повозки. Обе жаловались на холод, но я бы не стал их за это винить. Затем, спустя примерно час, они заявили, что когда укрываются от непогоды под брезентом, их укачивает и тошнит. По этой причине остаток дня они ехали, высунув головы наружу, навстречу лютому холоду и мокрому снегу. Еще пара часов такой езды – и они замерзнут насмерть.