Ставка на любовь - Кэролайн Линден

– Вообще-то его впустил не я, а мистер Бигби, в половине восьмого утра.

Господь всемогущий! С дворецким тоже придется поговорить.

Камердинер наполнил таз водой и взял в руки полотенце, ожидая, когда господин опустит голову в холодную воду. Не самый лучший способ унять боль, но все же.

– Пошлите за Типтоном, – приказал Роберт, протянув руку за полотенцем. – Я хочу видеть его ровно через час.

– Да, милорд.

– И за Хитеркотом.

Если он хочет сохранить доброе имя, помощь Хита придется весьма к стати.

– Будет сделано, милорд.

Часом позже маркиз Уэстмарленд восседал за обеденным столом и взирал на приготовленное поваром снадобье от похмелья: большую чашку травяного чая, кружку крепкого кофе и вареное яйцо. Голова у него гудела так, словно побывала внутри барабана, руки тряслись так, что с трудом удерживали чашку с чаем.

– Что случилось? – раздался в столовой голос Хита.

По пути к столу друг слегка пошатывался, и это было единственным свидетельством того, что и он предыдущей ночью напился в стельку.

– Похоже, я попал в передрягу. – Роберт залпом выпил чай, и неслышно приблизившийся к столу лакей сразу же наполнил чашку снова. – Свободен, – отпустил его маркиз и повернулся к Хитеркоту. – Вчера ночью кто-то ставил на кон дом?

– А черт его знает, – буркнул Хит, с отвращением взирая на предложенный напиток, и, мгновение подумав, сказал: – В моем каретном сарае стоит странного вида ландо, но я понятия не имею, откуда оно взялось.

Роберт застонал.

– Может, махнемся? Ты мне ландо, а я тебе – дом.

– Ни за что! – Хит наморщил лоб. – Постой-ка… Кажется, начинаю припоминать. В клубе «Вега» ты выиграл у Чарли Уинстона дом, а Марлоу предложил устроить в нем бордель.

Хитеркот рассмеялся, а Роберт, выругавшись, осушил вторую чашку. Желудок угрожающе заурчал, но зато в голове начало проясняться.

– Зачем мне бордель? Да и дом не нужен…

Хит захохотал, глядя на него, и Уэстмарленд швырнул в него ложку, которая предназначалась для того, чтобы сдобрить отвратительное пойло сахаром. Но понял это Роберт поздно. Напиток и впрямь был отвратительный: словно его сварили из гнилых овощей и лежалой соломы, а потом процедили через грязный носок лакея.

– Моя мать требует, чтобы я все уладил, – буркнул Роберт, глядя в чашку. Чтобы окончательно прийти в себя, ему предстояло выпить еще две.

Хит тотчас же перестал смеяться.

– Господи… Откуда она узнала?

– Мир слухами полнится. – Роберт поднес чашку к губам. – Очевидно, местные сплетницы представили меня бессердечным негодяем, и вот с этим теперь необходимо разобраться.

Хит опустился на стул, когда его друг с трудом проглотил отвратительное пойло.

– У тебя будут проблемы, Уэст, – констатировал Хитеркот.

– Уже, – фыркнул Роберт.

– Нет-нет. – Хитеркот подался вперед, понизив голос. – Мой дядя очень доволен, что наши дела с Форестером продвигаются, но вряд ли ему понравится, если на них повлияют какие-то сплетни.

Роберт сдвинул брови. Ему очень не хотелось разочаровывать лорда Бересфорда, дядю Хитеркота, который поручил им тайное наблюдение за деятельностью Фредерика Форестера – торговца из Ливерпуля. Его судоходная компания нарушала принятый парламентом закон о контрабанде, однако все попытки Бересфорда положить этому конец ни к чему не привели. Корабли Форестера не раз уличали в перевозке контрабанды, но ему каждый раз удавалось выходить сухим из воды. Бересфорд не сомневался в том, что Форестер обзавелся союзниками в правительстве, и в надежде найти более хитрый способ вывести Форестера на чистую воду, посвятил в дело своего племянника, а тот в свою очередь попросил помощи у Роберта.

Теперь, когда война закончилась, эта своеобразная игра в шпионов любому молодому человеку пришлась бы по душе и как нельзя кстати соответствовала намерению Роберта хоть что-то сделать для правительства. От него требовалось всего лишь изображать первостатейного повесу, прожигателя жизни, так что ему не пришлось даже притворяться.

– Надеюсь, ее светлость герцогиня забудет об этом инциденте? – поинтересовался Хитеркот.

– Плохо ты знаешь мою матушку. Если мне придется выбирать между ее благосклонностью и обязательствами перед твоим дядей… извинись за меня перед лордом Бересфордом. – Роберт налил себе еще чаю, чтобы поскорее покончить с этим ритуалом возвращения в мир живых. – Поверенный считает, что мне следует вернуть этому… Уинслоу, или как его, закладную на дом, который ему хватило глупости проиграть.

– Вернуть? – ошеломленно воскликнул Хитеркот. – Ты о чем? Да ведь речь идет о твоей чести!

– Хит, – постарался успокоить друга Роберт, – мне не нужен этот чертов дом, и чем быстрее я от него отделаюсь, тем скорее мы сможем вернуться к нашему делу.

Едва он проглотил содержимое последней чашки, как вошедший в столовую дворецкий объявил:

– Мистер Типтон, милорд.

Поверенный, на сей раз его собственный, переступил порог, и Роберт, указав ему на стул, проговорил, сжимая в ладонях кружку с кофе так, словно в ней заключалось спасение:

– Кажется, я стал обладателем закладной на дом.

– Так и есть, милорд, – не моргнув глазом ответил Типтон.

– Но он мне совсем не нужен. – Роберт сделал глоток кофе и вздохнул от удовольствия, ощутив на языке его насыщенный горьковатый вкус. – Мне необходимо вернуть этот дом владельцу.

Брови Типтона еле заметно дрогнули, и все же он бесстрастно произнес:

– Согласен, милорд.

Роберт еще глотнул кофе, ощущая, как возвращается к жизни.

– Как это сделать?

– Что ж… – Типтон заерзал на стуле и откашлялся. – Полагаю, вышеозначенный дом перешел в вашу собственность за игорным столом. Если это так, вернуть его не составит труда, хотя владельцу непременно стоит напомнить о неуместности такого риска.

– Значит, я могу вернуть дом без всякой волокиты?

Типтон кивнул.

– Не вижу никаких препятствий.

– Прекрасно. Именно это я и хотел от вас услышать. – Роберт помолчал, взглянув на приятеля, взиравшего на него так, будто он сошел с ума, и спросил: – Ты считаешь, что этот… как его… слишком легко отделается, верно?

– Именно так, – пробормотал Хитеркот.

– Мало того что идиот, так еще кричит на весь Лондон, что я заполучил его дом обманом… – недовольно хмурясь, проговорил Роберт, мучимый сомнениями.

Типтон вскинул брови.

– Обманом, милорд?

– Да, черт возьми! – воскликнул Хитеркот. – Ты не можешь спустить ему это с рук!

Пусть публично возьмет свои грязные оскорбления назад.