Акулы выходят на берег - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это бонус от мистера Хриакин, – сообщил он. – Прошу к столу.
При этом он расплылся в широчайшей, зубов на пятьдесят, улыбке. Видимо, бонус от господина Хрякина не ограничился обедом для заключенных. Да и компенсация за подбитый глаз, вероятно, была достаточно весомой.
– Садитесь, – пригласил офицер. – Выпьем за дружбу.
– Я, конечно, не возражаю, – неуверенно протянул Поручик. – Только как с этим быть? Нехорошо получилось…
И он указал на синяк под глазом полицейского.
Тот осторожно потрогал свой фонарь и мечтательно проговорил:
– Когда-то Сан-Габриель был обычным портовым городом. Матросы, рыбаки, портовые кабаки и проститутки. Какое это было время! Драки здесь были самым обычным делом. Вчера я снова почувствовал себя молодым.
Начальник полиции сел за стол и стал разливать вино по стаканам.
– Да, – продолжал он. – Эту драку не скоро забудут. Теперь будут говорить: «Он женился за год до драки с русскими». Или: «Я купил машину через месяц после драки с русскими». Мы создали историческую дату, по которой на Да Гаме будут вести летоисчисление. А когда я буду рассказывать, что дрался с русскими, мужчины будут мне завидовать, а женщины восхищаться. Это очень хорошая рекомендация. Здесь еще кое-кто помнит ваших матросов старого русского флота. У нас на острове много долгожителей.
Спецназовцы с воодушевлением подняли стаканы за дружбу. Пили по-грузински – по полному стакану и до дна. Вино было французским, марочным. Мистер Хрякин не поскупился.
– Опять вино? Прислали б водки лучше, – заметил, однако, Марконя.
Закуски, в отличие от вина, были сугубо местными. Традиционная рыба с рисом, лангусты в лимонном соусе, осьминоги в соусе карри, запеченная в банановом листе свинина, тушеные плоды хлебного дерева.
Марконя подцепил ложкой мясо в соусе и отправил в рот.
– Вкуснотища, – заметил он. – Что это?
– Рагу из летучей мыши, – охотно пояснил полицейский офицер.
Марконя поперхнулся, но рагу проглотил. Спецназовцам приходилось лакомиться и не такими деликатесами.
Поручик положил себе жареной рыбы, но есть не спешил.
– А это что? – осторожно спросил он.
– Снаппи. Деликатес, – отозвался полицейский. – Ешь, не бойся.
Сам он тем временем налегал на небольшие шашлычки. Их малые размеры он компенсировал количеством порций.
– Вкусно, как бычки в томате. А сам-то ты откуда будешь? – с набитым ртом обратился к офицеру Марконя.
Тот налил еще вина. После того как все выпили, он рассказал о себе:
– Я родился в Лугамбии. Когда-то Лугамбия и Да Гама составляли одно государство. Потом началась война за независимость. Черные принялись поголовно резать белых. Те белые, которые успели спастись, оказались здесь, на острове. В Лугамбии еще долго шла гражданская война. Белых там уже не было, негритосы между собой резались. Наконец власть захватил Якубу Азикиве. Говорят, он использовал для этого людей-крокодилов.
– Это кто такие? – удивился Марконя. – Вроде Крокодила Данди из кино?
– Нет, это такая секта, – возразил полицейский. – Убийцы, террористы и людоеды. В Лугамбии их все очень боятся. Мне в молодости тоже однажды пришлось с ними столкнуться. Вот сувенир на память остался. У людей-крокодилов это вроде амулета. Как у нас, христиан, крестик.
И он показал спецназовцам зуб крокодила, просверленный и надетый на шнурок. Поручику приходилось видеть зубы крокодила, оправленные в металл и надетые на цепочку. Но этот отличался от них размерами. Он был просто гигантским. Поручик и Марконя переглянулись с растерянной усмешкой. В силу профессии оба сразу представили себе определенную ситуацию.
– Не хотел бы я встретиться под водой с тем, у кого такие зубки, – протянул Марконя. – В смысле – не на шнурочке, а во рту.
Поручик, соглашаясь, кивнул:
– Я тоже.
Но полицейский офицер покачал головой:
– Нет, господа, вы ошибаетесь. Я бы предпочел столкнуться с настоящим крокодилом, даже очень большим. Человек-крокодил гораздо опаснее.
Потом молча налил себе полный стакан вина и выпил одним махом.
* * *
Молодой лугамбиец Опунда жил в маленькой деревне на берегу Черного Нила. Река эта, как и Белый Нил, вытекала из озера Виктория, но текла не в северном, а в восточном направлении и впадала в Индийский океан. На берегу реки и стояла хижина-мундуло Опунды, крытая соломой.
Опунда был силен и красив. Неудивительно, что первая красавица деревни по имени Маджи положила на него глаз. Но виду не подала. А сам молодой Опунда, в свою очередь, глаз не сводил с красавицы Маджи.
Однажды Опунда по обыкновению прогуливался по берегу Черного Нила. По реке плыл большой крокодил. Местные называли его «вуаи». Опунда засмотрелся на гигантского зверя. И тут, раздвинув кусты, на берег вышла красавица Маджи. Вероятно, она собиралась нарезать сочной травы кароко. Опунда тут же забыл про крокодила и уставился на нее влюбленными глазами.
– Слушай, коза, – вдруг неожиданно для себя выпалил Опунда, – выходи за меня замуж.
В краю Опунды слово «коза», произнесенное в адрес девушки, считалось тонким комплиментом.
Та ответила ему лукавой улыбкой. А потом произнесла:
– Мое имя Маджи – Вода. Моим мужем может стать только человек-крокодил. Я хочу, чтобы меня все боялись и уважали. Когда станешь, Опунда, человеком-крокодилом, выйду за тебя замуж!
И пошла, покачивая бедрами. Молодой Опунда едва не лишился ума при виде этого. И принял единственно верное решение – поговорить с колдуном Бамбуки. Потому что любой в деревне знал, что колдун Бамбуки общается даже с мертвецами. А про крокодилов и говорить нечего.
Молодой Опунда старательно подготовился к визиту. Он посадил в мешок большую жирную обезьяну, забросил мешок за спину и отправился на край деревни. Там в старой хижине-мундуло и жил колдун.
Когда молодой Опунда осторожно вошел в хижину колдуна, старик Бамбуки сидел на циновке и смотрел по видеомагнитофону фильм «Крокодил Данди в Калифорнии». В руках у него была чашка с кислым молоком, из которой он вылавливал и поедал местный деликатес – икшу-улаг – шарики вареного рисового теста. Увидев вошедшего, хозяин хижины недовольно поморщился:
– Опунда, это ты? Что у тебя?
Молодой Опунда прокашлялся, так как у него вдруг заскребло в горле. Наконец он смог говорить.
– Я принес тебе большую вкусную обезьяну, о почтенный Бамбуки, – сказал он.
– А что тебе надо? – буркнул колдун неприветливо, но уже без прежней неприязни.
– Я хочу стать фа-те-фа, – еле слышно произнес молодой Опунда.
«Фа-те-фа» означало – «оборотень». Этим словом непосвященные называли людей-крокодилов.