"Диагноз" и другие новеллы - Юстейн Гордер

К 2120 году, когда сканер эпохи был сконструирован в Женеве, весь мир уже достаточно хорошо охранялся. Власти вынуждены были защищать частную жизнь от общественности. Известно также, что каждый человек отбрасывал электронную тень, постоянно обогащавшуюся всё новыми деталями. Практически стало возможно примерно с 2120 года получать из Интернета абсолютно всеобъемлющую информацию о своём соседе (или о более отдалённом члене человеческого сообщества — сеть была межконтинентальной).

Сканер эпохи являлся скорее завершающим этапом развития науки, нежели чем-то подлинно новым. (Я всё время старался подчеркнуть постепенность развития коммуникационных технологий — или их протяжённость — предвосхищение возможностей сканера.)

Как мы знаем, сканер может охватить все точки на земном шаре. Всё под постоянным наблюдением. Никаких преступлений больше не совершается. А если ты поковыряешь у себя в носу, то вполне возможно, что человек с другой стороны земного шара засвидетельствует этот твой жест. Это — не точно, и даже не очевидно, но возможность такая не исключена. (Безусловно, обыватель, который тратит своё время на земле, прослеживая подобные вещи, сбит с толку. Я думаю: как раз в этот момент атомная бомба падает на Хиросиму. Или человек высаживается на Марсе. В такую минуту не рыщут по всему земному шару в погоне за условным объектом, который, стоя у себя в кухне, режет хлеб. Можно сосчитать деревья в лесу. Но кто, в самом деле, станет тратить на это время?)

То, что мы можем увидеть всё, что мы делаем, вероятно, наложило на нашу жизнь печать гораздо большую, чем мы сами это осознаём. Что пользы прятаться от сканера! Поскольку каждый муравейник всё равно прослеживается, супружеской неверности больше нет места. Это, разумеется, не означает, что беспорядочная сексуальная жизнь вымерла Но все браки — «открыты». И не только в определённом смысле. Сосед собирается постоянно шпионить за семьёй соседа, наблюдая его счастье или несчастье. (Как сказано выше: от такого рода отношений я отстраняюсь! И, к счастью, это нетрудно обнаружить. Если я заподозрил тебя в том, что ты следишь, как моя жена принимает душ, знай же, я могу увидеть, как ты сидишь перед экраном, фальшиво улыбаясь.)

III 3. МЫ ЖИВЁМ В АБСОЛЮТНО открытом обществе. Я знаю, что критика подобной открытости уже предпринималась. Но без неё мы должны были бы отказаться от сканера вообще. Плерома не поделена на сектора. Она не знает «частных сфер».

Человечество заключило контракт с Плеромой. Мы, само собой разумеется, можем пересмотреть наше решение. Мы можем оградить от посторонних глаз нашу личную жизнь и вновь обрести покой. Но ты, Мир, сколько мы потеряем! Всё имеет свою цену (старое меркантильное выражение). Кто откажется от абсолютного знания ради того, чтобы мирно ковырять у себя в носу.

Можно, кстати, просто выключить свет. Сканер эпохи не разъезжает вокруг в тёмном пространстве с фонарём. Сосед не может, естественно, смотреть в сторону моей спальни дольше, чем я могу сам, после того как я выключил свет. (Многие исторические убийства по-прежнему — необъяснимая дикость, ведь они были совершены во мраке.)

Стало быть, нам не нужно жить, совершенно обнажая наши частные сферы. У меня достаточно причин подчеркнуть эти слова. Может показаться, будто многим это не ясно. Хочешь не хочешь, но среди нас немало эксгибиционистов…

IV. 1. КОГДА СКАНЕР ЭПОХИ был изобретён в Женеве, в пылу восторга высказывались предположения и о том, не сможет ли он ещё и отражать будущее… Разумеется, подобные мысли бродили среди профанов — тех, кого одолевали наивные и неуместные представления. Как может Плерома узнать о том, что ещё не создано?

Узнать что-то о будущем так же невозможно, как выйти из Вселенной. Насколько нам известно, Вселенная расширяется. Точно так же расширяется и время. Речь идёт о двух сторонах одного и того же процесса.

Можно смело утверждать, что будущее вовсе не то же самое чем оно когда-то было. В основе своей — истории пришёл конец в 2170 году.

Ничего значительного с середины XXII века не происходило. (Ни один из ключей больше не понадобится. Да и зачем им появляться?)

Рождались новые люди, они ели и ходили в туалет, сидели перед экраном и следили за историей. Никакой новой истории из такого занятия не получится. То и дело звучат требования покончить с летоисчислением. Ныне так же бессмысленно считать годы, как считать капли росы в венке из роз или бусины в чётках.

Вместе со сканером эпохи пришёл конец истории. Или даже жизни как таковой. Улицы пусты. Мир движется на холостом ходу. Мы не живём. Мы сидим и снимаем сливки с истории.

IV. 2. ЭТА «КУЛЬТУРНАЯ ДИЛЕММА» впервые была в виде реферата изложена в сочинении Ницше: «Vom Nutzen und Nachteil der Historie fur das Leben»[17](1874, «Historiefilosofie»[18], реф. 2.916. Позднее Ницше назовёт это сочинение «Историческая болезнь». См.: 2.968).

В предисловии Ницше ссылается на слова Гёте, который говорит, что ненавидит «всё то, что лишь поучает меня, не увеличивая или не стимулируя непосредственно мою жажду деятельности». И Ницше добавляет от себя: «Мы все страдаем от снедающей нас лихорадки истории».

Уже Ницше считал, что история может быть угрозой, направленной против новой жизни…

Если истории слишком много, жизнь распадается и дегенерирует, а в конце концов при том же процессе распада аналогичное происходит и с самой историей.

Ницше хотел победить гегельянство[19]! Но в качестве критики культуры его слова сегодня гораздо более актуальны, нежели в его собственную эпоху. Сегодня мы бедны, нам не хватает того, что Ницше называл «пластической силой культуры».

Жизнь нуждается в забвении. Здравие народа зависит от того, присуща ли ему способность забывать. Познание никогда не должно господствовать над жизнью.

В своём сочинении Ницше сравнивает перенасытившегося историей человека со змеёй, которая, проглотив зайца и будучи не в состоянии шевельнуться, лежит и дремлет на солнышке.

Современный человек, говорит Ницше, страдает от бессилия своей ослабленной личности. Он превратился в наслаждающегося странствующего зрителя.

Он ссылается на Гесиода[20](700 до P. X. «Философия истории», реф. 0.017), который полагал, что Золотой век[21]остался позади. Род человеческий постепенно утрачивает силу. И однажды люди станут рождаться седыми. (Как только это случится, Зевс сотрёт с лица земли род человеческий.)