Утешение для изгнанника - Кэролайн Роу

— Интересно, когда он узнал о Юсуфе, — сказал Бернат.

— Наверняка, когда этот плут был на Сардинии, а потом в Валенсии по пути домой, — сказал Беренгер. — С тех пор прошло несколько месяцев. Должно быть, эмир долго размышлял, поднимать этот вопрос или нет.

— Письмо кажется умеренно дружелюбным, — сказал Бернат.

— Его можно истолковать так, — сказал Беренгер, — но можно и как вызов, В конце концов Юсуфа можно было отправить ко двору как раба, что не улучшило бы отношений между двумя королевствами. Я слышал, юный Мухаммед еще более склонен поддерживать Педро Кастильского, чем его отец. Что пишет Его Величество?

— Спрашивает о своем подопечном и выражает желание узнать ваше мнение относительно письма эмира, — ответил Бернат. — В ближайшее время.

— Тогда нам нужно сесть и написать ответ, — сказал Беренгер.

— Дождь кончился, — сказала наутро Сибилла, отворачиваясь от окна, где смотрела в прорези ставней. — Я боялась, он затянется на несколько недель. Франсеска, пошли, прогуляемся. Наверняка есть дела, которые мы можем выполнить для сеньоры Хуаны.

Ее родственница отложила шитье и подняла взгляд.

— Вот видишь. Вышло солнце, — сказала Сибилла, распахивая ставни. — Для марта день замечательный.

— Холодно, — сказала Франсеска.

— Потому что неподвижно сидишь все время. Если будем двигаться, быстро согреешься. Иди, возьми шаль, а я тем временем спрошу, можем ли мы сделать что-то полезное.

И, поднятая с места силой решительности Сибиллы, Франсеска пошла в свою комнату за шалью.

— Я никогда не бывала в лавке шорника, — сказала Франсеска. — По-моему, женщине заходить туда очень странно.

— Не понимаю, почему, — сказала Сибилла. — Мы ездим верхом, у наших лошадей есть седла и уздечки, почему нам не следует интересоваться, хорошо ли они изготовлены? Да и все равно, нам ничего не нужно узнавать; мы лишь передаем сообщение от сеньора Понса.

С этими словами Сибилла быстро вошла в лавку, Франсеска последовала за ней. Кивнув в знак приветствия, Сибилла изложила четко и убедительно пожелания сеньора Понса относительно новой уздечки. Шорник улыбнулся и кивнул; Франсеска молча стояла у прилавка, глядя на образцы кожи и украшений.

— Сеньора, вы будете гораздо более требовательной, чем сеньор Понс, — спокойно сказал шорник. — Он просто говорит мне: «Пере, сделай то, что считаешь наилучшим, ты разбираешься в сбруе лучше меня», и я делаю все возможное. Я сделаю ему превосходную уздечку. Вот увидите, сеньора. Он очень покладистый человек.

— Кто, Пере? — послышался голос от двери.

— Сеньор Понс, — ответил шорник. — Добрый день, сеньор Николау. И вам, сеньор Пау. Денек замечательный, правда?

— Если не считать того, что я вымок под дождем, въезжая в город, то да, — ответил широкоплечий молодой человек с черными волосами и приятной улыбкой.

— Сеньора Франсеска, — сказал Николау. — Я не разглядел вас в этом тусклом свете. Что привело вас в лавку шорника?

От этого вопроса Франсеска лишилась дара речи.

— Боюсь, что я, — ответила Сибилла. — Я ее родственница, выполняю поручение сеньора Понса относительно превосходной уздечки. А вы, — обратилась она к широкоплечему молодому человеку, — тот человек, который не знает, где живет сеньор Понс.

— Ерунда, Пау, — сказал его друг. — Само собой, знаешь.

— Прошу прощения, сеньора, — сказал Пау, пораженный этой внезапной нападкой. — Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Уверяю вас, — сказала Сибилла, — скоро поймете. Вы обещали нанести нам визит. А теперь нам нужно идти, так ведь, Франсеска?

— Да, конечно, — сказала та и быстро вышла из лавки.

— Очень рада, что мы вышли оттуда, — сказала Франсеска. — Пошли прямо домой.

— Зачем? — спросила Сибилла. — Светит солнце, на открытом воздухе красиво. Мы никому не потребуемся, по крайней мере в течение часа. Я бы хотела спуститься к реке. Думаю, она совсем не похожа на те речки, к которым я привыкла. Пошли, Франсеска, кто нам запрещает?

— Что подумает Хайме? — спросила Франсеска.

— Я не раз слышала, как он тебе говорил, что нужно почаще бывать на воздухе. Хайме будет доволен.

Это было совершенной правдой, и Франсеска пришла в замешательство.

— Всякий раз, когда выхожу из дома, меня останавливают люди. Здороваются, задают вопросы, а я не знаю, что отвечать.

— Ты знаешь этих людей? — спросила Сибилла. Бледная Франсеска с жалким видом кивнула. — Тогда твоя проблема решена. Представь меня им, и я буду темой разговоров. Ну — где река?

— Ты должна знать, где, — сказала Франсеска.

— Откуда? После приезда я почти не выходила из дома.

— Вот дорога к самому красивому мосту.

— Тогда давай посмотрим на него, пока светит солнце, — сказала Сибилла и пошла в указанном направлении.

Вскоре Франсеска неожиданно остановилась.

— Сибилла, подожди, пожалуйста, — сказала она слегка смущенно. Перед ними стояла высокая женщина с загрубелым лицом, одетая в грубое, но приличное темное платье, на плечи ее была наброшена черная шаль. Седеющие волосы были повязаны косынкой, как у большинства крестьянок. «В общем, — подумала Сибилла, — она выглядит слишком обыденной, чтобы заставить Франсеску внезапно остановиться». Потом женщина обратила взгляд на нее.

Глаза этой женщины, представляли собой озерца тьмы, излучающие блеск и при этом проникали самым беспокойным образом в мысли и чувства всех, находящихся поблизости. Сибилла содрогнулась и повернулась к родственнице.

— Сеньора Франсеска, — заговорила незнакомка, — я так давно вас не видела, что стала бояться, не больны ли вы. Почему бы не зайти ко мне? Не сегодня, боюсь, меня не будет дома, но, может быть, завтра. Возьмите с собой свою очаровательную подругу.

При звуках этого грубого голоса, разительно отличающегося от обычно мягкой речи горожан, у Сибиллы возникло желание полнее закрыть лицо вуалью. Она снова повернулась к родственнице.

— Сибилла, это знакомая, которая очень помогала мне в прошлом, — сказала Франсеска так, словно слова вытягивали из нее. — Сеньора Бернада.

— Очень приятно, — негромко сказала Сибилла с чем-то средним между поклоном и реверансом.

Сеньора Бернада ответила тем же, потом повернулась и постучала в ближайшую к ним дверь.

— Пошли к реке, — сказала Франсеска.

— Кто эта женщина? — спросила Сибилла. — Я не поняла по твоему представлению, ценная ли она знакомая или заимодавица, которую ты не смеешь оскорбить, — добавила она со смехом.

— Нет-нет, — ответила Франсеска. — Ни то ни другое. Она… она очень мудрая женщина. Знает тайны. Может предсказать, что произойдет, и готовит меня к встрече с этим. Не знаю, что делала бы без нее. Только она не из нашего сословия, и кое-кто относится к ней неодобрительно.