Жестокость любви - Кэрол Мортимер

Руперт натянул сюртук и поправил рукава.

— Зачем вы вообще решили выйти на улицу с таким мужчиной, как Сугдон? Что на вас нашло? — Он неодобрительно посмотрел на Пандору.

Густые ресницы вспорхнули вверх, огромные фиалковые глаза возмущенно уставились на него.

— Я не выходила с лордом Сугдоном! Я некоторое время стояла на террасе, где он и нашел меня… — Она замолчала на полуслове и залилась краской. Господи, да она ведь только что призналась в том, что находилась прямо у окон библиотеки, когда Руперт беседовал с Данте наедине!

«Много ли она слышала?» — задался вопросом Руперт. Последние комментарии в ее адрес наверняка достигли ее ушей, чему свидетельствовали горящие щеки!

— В самом деле? — Его ноздри затрепетали. — Услышали что-нибудь интересное?

Она расправила плечи и вытянулась во весь свой чуть больше пяти футов рост:

— Абсолютно ничего, ваша светлость.

— Нет? — насмешливо приподнял он бровь.

— Нет. — Пандора вовсе не собиралась признаваться, что подслушала их разговор насчет его мачехи. Замечания Данте Карфакса в ее адрес были не слишком оскорбительными, хотя его мнение, как, впрочем, и многих представителей высшего общества, зиждилось скорее на слухах, чем на знании.

Или, по крайней мере, так было до того, как Руперту Стерлингу пришлось спасать ее от нежелательного внимания лорда Сугдона!

Она тяжело вздохнула:

— Думаю, мне пора домой, ваша светлость.

— Я тоже так считаю, — согласился он. — Дворецкий герцогини договорился, чтобы экипаж подали с черного, а не с парадного подъезда, чтобы мы могли спокойно выйти через кухню без риска столкнуться с гостями герцогини и вызвать их любопытство насчет вашего… внешнего вида, — сухо добавил он, заметив ее потрясенный взгляд.

— «Мы», ваша светлость? — медленно повторила она.

Так, значит, ее удивило не то, каким образом они собираются покинуть дом, а то, что он намерен отбыть вместе с ней.

— Мы. — Он решительно взял ее под локоть и отворил дверь.

Но Пандора даже не сдвинулась с места.

— Я давно привыкла к тому, что в обществе говорят обо мне, ваша светлость, но должна предупредить вас…

— Мне тоже прекрасно известно, какие сплетни в том же самом обществе распускают обо мне, мадам, — усмехнулся он, глядя на нее свысока. — Но вы уже должны были понять, что нынче вечером я не в настроении подтверждать… далеко не лицеприятные слухи о моем отношении к леди, которые могли дойти до вас.

Ее порадовал такой ответ, ибо она начала бояться случайно попасть из огня да в полымя!

Вообще она сильно сомневалась, что большинство женщин нашли бы внимание такого возмутительно-красивого и заманчивого аристократа, как восьмой герцог Страттон, неприемлемым!

Когда-то давным-давно, до своего несчастного брака, Пандора и сама пришла бы в восторг — нет, в экстаз! — привлеки она внимание столь потрясающего джентльмена. Но только не теперь. Теперь у нее иной девиз — чем меньше внимания, тем лучше.

— Тогда давайте уйдем отсюда, ваша светлость, — неохотно согласилась она, накинув на голову капюшон, скрывая волосы и лицо.

Однако вся ее маскировка пошла прахом: пройти незамеченными через служебную часть дома и кухню все равно не удалось!

Да и могло ли быть иначе, когда рядом с ней вышагивал Руперт Стерлинг собственной персоной?

Вся челядь Софии Роудандз задохнулась от любопытства, увидев, как прекрасный герцог марширует через их половину, и во все глаза разглядывала его спутницу, завернутую в плащ.

— Да уж, ускользнуть тайком явно не получилось, — констатировал он, когда они оказались на темной аллее позади ярко освещенного особняка.

— Согласна.

Пандора нахмурилась, увидев только один экипаж, модную черную карету с гербом Страттонов на двери, которую торопливо распахнул для них грум.

— Похоже, мой экипаж еще не прибыл, ваша светлость…

— И не прибудет, — заверил ее герцог, продолжая твердо держать даму под локоть и упрямо подталкивать ее к карете. — Что бы ни говорило обо мне общество, ваша милость, моя нянюшка и учителя воспитали меня порядочным человеком. Я знаю, что такое хорошие манеры, даже если не всегда придерживаюсь их в жизни. — Он пропустил ее вперед. — Одно из правил гласит, что джентльмен не должен оставлять расстроенную леди в беде, — мягко добавил он.

Единственное, что расстраивало Пандору в данный момент, — мысль о том, что ей предстоит поездка по улицам Лондона в карете герцога Страттона и возвращение домой не в собственном экипаже!

Она судорожно вздохнула:

— В данном случае я бы предпочла, чтобы вы пренебрегли уроками вашей няни и учителей, ваша светлость.

На несколько секунд в воздухе повисло молчание, потом герцог вдруг разразился хохотом.

— Мой друг Карфакс не сказал, что вы особенная, Пандора Мейбери. — Он цокнул восхищенно языком.

— Может, потому, что это не так. — Ее начал тревожить нездоровый огонек в серых ледяных глазах, уставившихся на нее.

— Позволю себе не согласиться, — протянул герцог.

— Воля ваша, конечно. — Она холодно кивнула. — Но я действительно предпочла бы вернуться домой так, как приехала, одна и в собственном экипаже.

— Почему?

Ее волнение нарастало.

— Я… Ну, потому что…

— Возможно, вы нервничаете при мысли о путешествии в герцогской карете наедине со мной?

— Конечно нет! — Пандора сверкнула на него глазами в темноте.

— Хорошо. — Он удовлетворенно поджал губы, в буквальном смысле слова поднял ее и усадил в освещенную фонарем карету на плюшевое сиденье. Потом резво запрыгнул следом, устроился на противоположном сиденье и кивком велел груму закрыть дверцу. Через секунду они уже тронулись в путь.

«Интересно куда, — подумала Пандора, — герцог даже не спросил, в каком районе находится ее дом».

Тем временем Руперт изучал свою спутницу из-под прикрытых век. Здесь, внутри кареты, в мягком свете фонаря он получил возможность как следует рассмотреть ее. Волосы и ресницы словно отлиты из чистого золота — идеальная оправа для ярко-фиалковых глаз, кожа слоновой кости, пухлые соблазнительные губки, что спелая малина, выдающие страстную натуру. Возможно, из-за этого и сразились на дуэли два джентльмена. Того же цвета и сосочки, которые он чуть раньше успел разглядеть сквозь сорочку, венчающие на удивление полные грудки.

Если выудить из прически все шпильки, накроют ли золотые локоны эти прекрасные, дерзко вздернутые полушария, будут ли выглядывать через них сосочки? И что еще интереснее, окажутся ли кудряшки внизу живота такими же золотистыми, если ее полностью раздеть?