Новый Ковчег - Бойд Моррисон

— Принято, — ответил Хаммер. — Башня Лос-Анджелес, говорит Калиф-32. Есть связь с целью?

— Нет, Калиф-32. Все так же ничего.

Во время инструктажа Хаммеру сообщили, что полностью прекратилась связь с самолетом, который летел в Гонолулу, но лег на обратный курс, так как несколько пассажиров почувствовали себя плохо. Затем в сообщениях пилота стала звучать все большая тревога. Похоже, всех находившихся на борту, включая экипаж, поразила некая таинственная болезнь.

Сообщения становились все более бессвязными, словно пилот постепенно впадал в безумие. Последнее же сообщение было столь странным, что диспетчер в Лос-Анджелесе воспроизвел его запись для капитана. Столь жутких переговоров по радио он никогда еще не слышал.

«Борт эн-три-восемь-четыре-зет, говорит башня Лос-Анджелес. Ваше последнее сообщение неразборчиво, повторите».

«Я ничего не вижу! — в панике крикнул пилот. — Я ослеп! Ничего не вижу! О господи!»

Хаммер никогда прежде не слышал, чтобы подобное случалось с пилотами.

«Вы на автопилоте?»

«Да, на автопилоте. О господи! Я чувствую!»

«Чувствуете что? Эн-три-восемь-четыре-зет? Что вы чувствуете? Что происходит?»

«Я таю! Мы все таем! Сделайте что-нибудь!» — завопил пилот, словно от чудовищной боли, а затем связь внезапно оборвалась. Это случилось час двадцать минут назад.

— Они пытались снизиться? — спросил Хаммер.

После событий 11 сентября главная задача его авиаотряда Национальной гвардии заключалась в обороне страны. Стандартная процедура состояла в перехвате всех самолетов, с которыми была потеряна связь. В случае каких-либо признаков того, что самолет захвачен террористами и может быть использован как оружие, не оставалось иного выхода, кроме как его сбить. Но судя по тому, что слышал капитан, вряд ли это был тот случай. Ни один террорист не мог заставить пилота вести себя подобным образом.

— Нет, — ответил диспетчер. — Они не меняли ни курс, ни высоту.

— Принято. Перехват через одну минуту. Ты его слышал, Фаззи. Когда окажемся рядом, облетим вокруг и ляжем на параллельный курс. Посмотрим, что нам удастся увидеть.

Хаммер заметил вдали ярко-голубой «Боинг-737», который быстро заполнил собой все стекло кабины. Они промчались мимо и заложили вираж, сбросив скорость наполовину, после чего поравнялись с «Боингом» — Хаммер с левого борта, Фаззи с правого.

— Башня Лос-Анджелес, — сказал Хаммер, — мы перехватили цель. Она летит прямо и горизонтально на высоте тридцать пять тысяч, скорость пятьсот пятьдесят узлов, курс ноль-семь-пять.

Оставаясь на этом курсе, самолет должен был пролететь прямо над Лос-Анджелесом.

— Принято. Опишите, что вы видите.

— Состояние самолета, похоже, нормальное. Никаких повреждений с моей стороны.

— С моей тоже, — сказал Фаззи.

— Не могу разглядеть никакого движения внутри. Попробую приблизиться.

Хаммер чуть довернул Ф-16 вперед и вправо, пока конец его крыла не оказался перед «Боингом». Любой, находившийся на борту, наверняка должен был его видеть. Те, кто еще оставался в сознании, прижались бы лицами к иллюминаторам — но никого не было.

— Есть признаки жизни, Калиф-32?

— Нет.

В иллюминаторы по левому борту был виден яркий солнечный свет, падавший через окна правого борта, и Хаммер отчетливо видел спинки сидений. Судя по инструктажу, в самолете летели актер-кинозвезда Рекс Хейден и его свита. Хаммер ожидал увидеть на некоторых сиденьях безвольно откинувшиеся назад головы, но не смог разглядеть ни единого человека. Странно.

— Фаззи, видишь что-нибудь со своей стороны?

— Никак нет, Хаммер. Там пусто, как на… — он хотел было сказать «кладбище», но тут же замолчал. — По правому борту никого не вижу.

— Башня Лос-Анджелес, — сказал Хаммер, — у вас неверная информация. Этот борт пуст. Видимо, перегоняют самолет.

После некоторой паузы снова заговорил диспетчер.

— Э… не может быть, Калиф-32. В декларации заявлены двадцать один пассажир и шесть членов экипажа.

— Тогда где они, черт побери?

— А что с пилотами?

Хаммер переместился чуть дальше вперед, пока перед ним не оказалась кабина. Стекла были чисты и прозрачны. Даже если пилоты без сознания, привязные ремни должны удерживать их в креслах.

Вместо этого глазам Хаммера предстала пугающая картина. Ремни были застегнуты, но свободно болтались. Кабина пуста. Если то, что ему говорили, было правдой, двадцать семь человек попросту исчезли над Тихим океаном.

— Башня Лос-Анджелес, — сказал он, с трудом веря собственным словам, — на борту цели никого нет.

— Калиф-32, можете повторить?

— Повторяю, борт эн-три-восемь-четыре-зет полностью безлюден. Мы перехватили самолет-призрак.

5

Когда Тайлер добрался до центра управления «Шотландии-один», откуда осуществлялось руководство всей аппаратурой нефтяной платформы, включая насосы и клапаны нефтепроводов, сердце его готово было выпрыгнуть из груди. Центр управления также играл роль местной радиостанции.

За терминалами сидели трое, сосредоточенно отрабатывая перечень действий в экстренной ситуации. Финн что-то рявкал в телефонную трубку. Он был небольшого роста, коренастый, с серо-стальными волосами, и голос его звучал властно, словно у вояки-сержанта. Тайлер прислушался, переводя дыхание.

— У нас семеро в воде… Да, взрыв… Нет, наш резервный корабль ушел вчера помогать ликвидировать разлив на «Шотландии-два». На них спасательные комбинезоны… Когда?.. Хорошо, будем ждать, — он повесил трубку.

Тайлер направился прямо к Финну.

— Мы не можем ждать, — не терпящим возражений голосом заявил он.

Финн кивнул на стенные часы.

— Береговая охрана через пять минут поднимет спасательный вертолет. На максимальной скорости они будут здесь меньше чем через два часа. Так что придется все-таки подождать.

— Туман сгущается, — покачал головой Тайлер. — Когда вертолет береговой охраны сюда доберется, видимость будет нулевая. В таких условиях можно пролететь прямо у них над головами и не заметить.

— Если у вас есть какие-то предложения, — с нескрываемым раздражением сказал Финн, — буду рад их выслушать, но я не знаю, что мы еще можем сделать.

Тайлер задумчиво взялся за подбородок. Ему хорошо известно, что мало кого удалось найти живым больше чем через час после падения в море.

— Как насчет резервного корабля? — спросил он.

— Полагаете, я об этом не думал? — фыркнул Роджер Финн. — Ему потребуется шесть часов с лишним, чтобы вернуться с «Шотландии-два». Это наш единственный корабль.

«Шотландия-два», платформа-близнец, находилась в сорока милях к северу.