А я по любви хочу! - Анна Киса

class="p1">– Я тоже на это надеюсь, – призналась, с большой осторожностью, словно величайшую ценность, перехватывая документы из рук учителя. – Сколько у меня времени?

– Только до вечера, – с сожалением ответил учитель. – Перед балом мне нужно вернуть их на место.

– Я поняла, перед балом заберёте, – кивнула, пряча стопку себе за спину.

Магистр улыбнулся и, не став более отнимать моё время, удалился.

А я тут же позвала своих девушек и велела передать отцу, что плохо себя чувствую и не смогу присутствовать на завтраке, впрочем, как и на обеде.

– Принесите мне еду сюда и оставьте на столе, а потом можете быть свободны, я, пожалуй, лягу посплю…

– Ох, может, позвать лекаря?

– Нет, уверена к вечеру мне станет лучше, а теперь идите…

Фрейлины сделали реверанс и ушли, а я, мысленно потирая ручки, схватила бумаги и спряталась с ними в спальне. Такс, и что мы тут найдём полезного?..

Глава 6

Признаться, я была несколько разочарована. В тех документах, что мне передал учитель, было крайне мало достоверных сведений, всё зиждилось на обрывочных слухах и сплетнях. Кто-то что-то слышал, кто-то что-то рассказал, разумеется, по секрету… В общем, мрак. А слухи были самые разнообразные, иногда даже шокирующие… Из достоверного – это то, что кочевники жили кланами, на свою территорию никого не пускали, даже купцов. Торговлю вели сами, приезжая на границу наших земель, продавали в основном шкуры животных, редкие травы, оружие, приручённых лошадей, а иногда и пегасов. Покупали чаще всего ткань, зерно местные овощи и ягоды. Были случаи, когда кто-то из наших девиц прельщался дикой необузданной мужественностью появляющихся на границе торговцев-воинов и уходил с ними, иногда они возвращались и рассказывали совсем уж невероятное. Мол, жить им приходилось в каких-то шалашах, без удобств и нормальной постели, мыться в водоёмах, а самое странное – это обычаи и внутреннее устройство клановой иерархии.

Во главе всегда стоял вождь или, как его называли кочевники, альфа, чьё слово было неоспоримым и сразу становилось законом. Следом шли самые сильные и свирепые воины клана – беты, их обычно было не больше десятка, затем остальные мужчины, а на нижней иерархической ступени находились самки и дети до наступления совершеннолетия. Самки??? Хм… Если верить вернувшимся девушкам, членами клана брали только тех, кто смог пройти определённые испытания. Остальных безжалостно изгоняли, но со слов этих счастливиц они были только рады, что их не приняли, поскольку весьма разочаровались местным укладом жизни. Мол, женщин там ни во что не ставили и считали общими, так же, как и детей. Понятия семьи не существовало, клан и был одной большой семьёй. Любой мужчина мог овладеть любой самкой. Ох… А ещё рассказывали, что все кочевники способны превращаться в зверей. В этом моменте, была приписка почерком учителя, что данный факт – правда.

Свет всемогущий, и это туда меня отправляет отец?! Неужели, он меня настолько не ценит? Боже, как же я так вляпалась! Тут, пожалуй, мой фокус со сводничеством не пройдёт…

Есть, конечно, надежда, что все слухи врут, но сильно на это рассчитывать не приходится.

В душе расползлась горькая обида от такой подставы и унижения. Да эти кочевники – настоящие дикари! Что мне среди них делать??? Это же кошмар какой-то! Я представила себя, такую ухоженную и утончённую, в пышном платье, с идеальной причёской и в драгоценностях, прохаживающуюся между шалашей, направляясь в ближайшие кусты по нужде… и ужаснулась. А мои фрейлины???

Нет, девчонок я туда не возьму. Не могу их подвергать таким жутким испытаниям. К тому же, давать лишние рычаги давления на меня не разумно. Что ж, пока выход я вижу только один. Смерть. К сожалению, моя. Главное, всё правильно организовать. В этом деле мне понадобится помощник, придётся привлечь Виктора. А дальше что? Дальше принцесса Руаза умрёт, а в какой-то глуши появится женщина Лиза, скромная и богатая вдова. В общем, прощай дворец, почитатели, наряды, интриги… Эх… Пожалуй, я буду скучать по всему этому.

Возможно, стоит использовать свой козырь? Можно ведь открыть папеньке тайну своего дара, тогда он точно меня никуда не отпустит и замуж никогда не выдаст, притом ни за кого… Буду так же жить во дворце, под неусыпной охраной, лечить тех, на кого он укажет, заодно копаясь в душах и мыслях людей, чтобы добывать важные сведения и компромат на благо королевства. Сперва для отца, потом для брата и так далее… Нет, помогать и исцелять я не против, но вот выпытывать личные тайны, передавать их кому-то, кто будет использовать их в корыстных целях, – это, на мой взгляд, бесчестно. Да и мой дар такое не потерпит, скорее, сам убьёт меня. К сожалению, побочным эффектом истинного света является наказание, своего носителя, когда тот поступает не по совести. Сначала появляется головная боль, затем начинают страдать внутренние органы, пока повреждения не станут необратимыми. Единственная лазейка – это компенсация нанесённого вреда, например, путём спасения жизней и исцеления страждущих. Иногда, мне приходилось буквально ночевать в больницах, вытаскивая умирающих с того света. Конечно, делать я это старалась незаметно, а лекари все чудеса списывали на хороший уход, регенерацию и действие грамотно подобранных трав. Только мой учитель знал, куда я хожу по ночам и почему так часто страдаю недомоганием и недосыпанием. Чаще всего он меня и сопровождал, прикрывая перед придворными и усыпляя ненужных свидетелей. Потому подобный способ избежать брака – тоже не вариант.

Покосившись на часы, я с удивлением обнаружила, что просидела в своей комнате довольно долго. До бала оставалось всего два часа и с минуты на минуту появятся мои фрейлины, чтобы помочь подготовиться к этому событию, а ещё магистр Залинар. Нужно закругляться с чтением.

Я поднялась с кровати, собрала все бумаги в стопку и убрала в тумбочку, затем вышла в гостиную ждать гостей, а заодно что-нибудь перекусить, голод давал о себе знать, ведь я с утра ничего не ела.

Пока подкреплялась, появились девушки. Убедившись, что я уже вполне здорова, они побежали набирать ванну и готовить различные масла. В это время пришёл учитель:

– Успела? – сразу поинтересовался он.

Я кивнула и не теряя времени вернула бумаги.

– Ты как, милая? – полным сочувствия голосом тихо спросил магистр, пряча документы под мантию.

Я неопределённо пожала плечами и вздохнула:

– Чувствую себя жертвенной овцой, которую скоро поведут на заклание, – мрачно призналась. – И которая не понимает за что ей это и как спастись. Неужели именно для этого я росла, жила, училась? Чтобы быть так глупо