Рассудку вопреки - Миранда Невилл

— Среди тех отвратительных проступков, которые ты совершил за свою жизнь, этот самый ужасный.

Тон герцога Хэмптона был таким же сухим и бесцветным, как и его лицо, бледное от бесконечных политических интриг, задумываемых и осуществляемых в тиши этого величественного кабинета.

— Ты проявил отвратительную распущенность в отношении добродетельной молодой леди. Несмотря на все совершенные тобой глупости, я все же не представлял, что ты настолько развращен.

Блейк не мог не согласиться со словами отца, но от этого насмешливое презрение герцога ощущалось не менее болезненно. Отец умел найти такие слова, что от боли и обиды Блейк готов был провалиться сквозь землю, тем более когда обвинения оказывались заслуженными. Сейчас он чувствовал себя самым последним ничтожеством.

— Я был пьян.

Хмель все еще метался в его голове, хотя Блейкни никогда не чувствовал себя более трезвым.

— Этот факт служит единственным твоим оправданием, хотя и весьма жалким. Когда ты решил провести два года за пределами Лондона, я предположил, что ты наконец вырос из детских штанишек и пришел к осознанию своей будущей ответственности. К сожалению, я ошибся, и этот факт меня крайне разочаровывает.

Блейк сжал кулаки за спиной, стоя в классической позе провинившегося школьника. Его чертовски раздосадовало, что слова отца заставили его опять почувствовать себя десятилетним мальчишкой. Вот только в то время он был слишком молодым и наивным, чтобы оказаться пьяным.

— Мисс Монтроуз не та юная леди, которую я выбрал бы тебе в качестве супруги. Я рассчитывал, что ты породнишься с одним из влиятельных семейств, как произошло у нас с твоей матерью, найдешь себе супругу, достойную носить титул герцогини Хэмптон. Однако ничего не поделаешь. Я не могу позволить, чтобы мой сын оказался замешан в столь отвратительной истории с молодой девушкой.

Блейкни хотелось возразить, но не потому, что он был не согласен с оценкой герцогом этой действительно двусмысленной ситуации, а потому, что отец возлагал это тяжкое бремя на себя и все семейство.

— Отец мисс Монтроуз мой ближайший сосед, а ее сестра — супруга твоего кузена. Кроме того, эта юная леди — гостья герцога и герцогини Хэмптон, а значит, брак остается единственной возможностью избежать скандала и реабилитировать репутацию бедняжки Монтроуз. Итак, свадьба состоится через месяц.

Дверь тюремной камеры грозила захлопнуться, и Блейк с трудом обрел голос.

— А почему не завтра? — с горечью спросил он.

Герцог посмотрел на него с видом «не-могу-поверить-что-мой-сын-настолько-глуп».

— Очень рассчитываю, что медовый месяц приведет к нужному результату и мисс Монтроуз понесет, тем самым будут сняты все вопросы относительно ее досвадебной добродетели, а происшествие в библиотеке забудется.

— Простите, сэр, вам не кажется, что разговор о беременности слегка преждевременный?

Блейк еще не осознал того факта, что ему предстоит стать мужем. У него мутился рассудок при мысли о том, кто именно станет его невестой. А отцовство вообще казалось притянутым за уши.

— Надеюсь, что нет. Нам нужен наследник. В течение последних веков у Вандерлинов рождалось слишком мало сыновей. Я не имею ничего против Томаса Вандерлина, но он лишь троюродный кузен, а я предпочитаю, чтобы герцогство передавалось по прямой линии. Самое хорошее в мисс Монтроуз — то, что женщины ее семейства рожают сыновей. У ее матери их четверо, а у сестры уже двое всего за два года брака. И теперь она снова ждет прибавления.

Потрясающе, как его светлость мог говорить о самых деликатных вещах таким же сухим и холодным тоном, каким наставлял своих политических подопечных, как именно голосовать в парламенте за тот или иной билль. От хорошо скрываемого удовлетворения, звучавшего в голосе герцога, Блейку стало слегка не по себе. Как ни мало нравилась ему Минерва Монтроуз, она, несомненно, заслуживала лучшего к себе отношения, а не восприятия ее как производящей особи.

— Может, есть какой-то иной выход? — Блейк никогда не оспаривал решения отца ни по какому поводу, однако сейчас стоило попытаться. — Я готов понести ответственность, но у меня нет оснований считать, что мисс Монтроуз согласится выйти за меня.

— Не согласится выйти за тебя? Я нахожу это маловероятным. — И прежде чем Блейк решился воспринять реплику отца как комплимент в свой адрес, тот решительно покачал головой. — Если эта юная леди откажется от союза с будущим герцогом Хэмптоном, я весьма и весьма разочаруюсь. Какого бы мнения мисс Монтроуз ни была о тебе, она должна испытывать уважение к твоей семье и твоему будущему положению. Твоя матушка весьма высокого мнения о ее уме, иначе она никогда бы не предложила устроить бал в ее честь.

— Мне жаль, что она это сделала.

— Я обговорю с Айверли все детали. Твое содержание будет тотчас увеличено, а с рождением наследника возрастет еще больше.

— То есть в этом вопросе мне будет предоставлена самостоятельность? Неужели ты готов признать: есть нечто, что вы с Себастьяном не можете устроить без меня.

— Я полагаю, зачать сына — это в пределах твоих способностей. Тем более что твоя будущая жена довольно милая девушка.

Блейк не мог оспаривать красоту своей невесты, но его собственная роль племенного жеребца нисколько не воодушевляла его.

Его оставляла абсолютно равнодушным вся ее английская бледно-розовая внешность, умиротворяющее совершенство светлых волос и небесная голубизна глаз, а постоянные язвительные насмешки и вовсе выводили Блейка из себя. Он подумал о Дезире: восхитительно яркая темноволосая красавица, опытная и обворожительная. Черт с этими рубиновыми браслетами, он направится прямиком к ней, как только удастся закончить этот разговор.

— И еще одно.

Герцог, чуть приподняв руку, дал понять, что разговор не закончен.

— Сэр?

— Твоя любовница. Ты должен с ней расстаться.

— Проклятие, сэр. Но почему?

— Общество должно думать, что этот брак совершается по любви, поскольку иных оснований для женитьбы на мисс Монтроуз у тебя нет. Надеюсь, что расставание с француженкой ты перенесешь достаточно легко, ведь, насколько мне известно, ваша связь длится всего неделю или две.

Три. Три недели назад ему удалось обойти как минимум дюжину соперников в состязании за благосклонность Дезире, и эта гонка оказалась не менее возбуждающей, чем хорошая охота на лис. Но его иссушенному властью отцу этого никогда не понять. Блейк сомневался, была ли у его отца когда-либо любовница. Наверное, герцог Хэмптон всю жизнь был слишком занят политикой, чтобы поддаваться слабостям плоти.

Если он повинуется своему отцу, то его ждет мрачное будущее. Вместо наиприятнейшей связи с опытной и изобретательной Дезире он будет приговорен делить постель с острой на язычок, но наверняка холодной английской девицей, которая понятия не имеет, как доставить мужчине удовольствие, и вряд ли заинтересована в том, чтобы этому научиться.