Операция "Переброс" - Павел Иевлев

– Один плюс – гаишников больше нет, – невесело усмехнулся Артём. – Пей за рулем сколько сможешь…

Закинув вещи в багажник, подогнал машину к ярко-красным контрольным крышкам топливных цистерн. Сорвал ломом символический замок с той, на которой было написано «АИ-95», и, соединив карабинами два троса, прицепил к ним ведро. «Каменный век какой-то. Журавля колодезного не хватает», – подумал невесело. Ведро в небольшую горловину для контрольного отбора топлива не лезло, пришлось несколько раз его хорошенько пнуть, сминая в этакую сложную загогулину емкостью всего-то литров на пять. Втаскивать его обратно было сущим проклятием – увечная железяка цеплялась за края, и половина добытого выливалась обратно. В общем, эффективность метода оказалась чертовски сомнительной, но деваться было некуда.

Таская ведро за ведром и аккуратно переливая бензин в бак через воронку, Артём надышался парами до головокружения. Вся одежда пропиталась топливом, и кожа зудела, а потекшая с синтетических тросов оранжевая краска заляпала руки по локти. Да, одежонкой тоже надо было озаботиться. И много ещё чем. Артёму показалось, что в кустах на другой стороне дороги мелькнула тень. Причём довольно большая. Чёрт его знает что это, но, похоже, пора было закругляться. Забросив вонючий, истекающий краской и бензином трос вместе с ведром в машину прямо через разбитое стекло, он прыгнул в кабину и завел мотор. Указатель топлива показывал всего полбака, но на первое время сойдёт. «Ну теперь хрен вы меня возьмете», – подумал Артём и рванул с места так, что колёса оставили на асфальте чёрные полосы. С дачей, пожалуй, придётся опять погодить – кажется, обнаружились более актуальные цели.

Артём подлетел прямо к дверям магазина «Арсенал», благо большие колёса внедорожника позволяли не обращать внимания на бордюры. Вытащив из багажника лом, он решительно направился ко входу и встал как вкопанный – на двери были явные следы попытки взлома. Попытки неудачной – стекла были выбиты, но решётки на окнах уцелели, а укреплённая дверь только слегка перекосилась. Рядом валялся небольшой железный прут.

«Такой палкой только в жопе ковырять, а не двери взламывать», – подумал с досадой Артём.

Он подобрал прут с земли и тут же бросил. На руках остались липкие следы крови. От дверей начинался кровавый след и уходил за угол. Первым порывом Артёма было броситься туда, но он сдержался. Что бы там ни произошло, оно уже случилось, и дёргаться поздно. Так что первым делом – оружие, а потом уже всё остальное.

– Но как мне в голову не пришло, что я не один остался? Просто даже не подумал об этом. Надул щеки, как хомяк: «Последний человек на Земле!» – ругался на себя Артём, вставляя лом в оконную решётку и привязывая к нему всё ещё воняющий бензином и пачкающийся краской трос. – Допустим даже, что на весь город нас только двое, но это уже значит, что уцелели два человека на миллион. Если считать, что население на Земле было семь миллиардов, то это четырнадцать тысяч человек получается! Неплохая армия. Хотя, скорее всего, большая часть их сосредоточена в Китае да ещё в Индии…

Решётка, привязанная тросом к «эксплореру», с грохотом вылетела из оконного проёма и загремела по асфальту в клубах цементной пыли. Артём аккуратно выбил ломом осколки стекла и, подтянувшись, пролез внутрь. В закрытых витринах висели рядами ружья, в глубине застеклённых прилавков тускло мерцали лезвия ножей и россыпи разноцветных патронов.

– Ну вот, теперь я чувствую себя человеком! – сказал он вслух.

Через пятнадцать минут, увидев себя в зеркале, Артём только хмыкнул: «Дюк Ньюкем форевер! Экий я теперь… тактический…» Драные штаны и окровавленную футболку сменил удобный и прочный камуфляжный наряд – ботинки с высокими берцами, мешковатые военного покроя штаны, буро-зелёная майка и такого же цвета разгрузочный жилет со множеством карманов.

Карманы эти раздулись от боеприпасов – покопавшись в витринах, Артём остановил свой выбор на помповом дробовике «ремингтон» 12-го калибра и распотрошил ящик патронов с крупной картечью. Из него он по крайней мере умел относительно пристойно стрелять – таскался, бывало, с приятелями на стенд, побить тарелочки. Однако из чистой жадности прихватил и дальнобойный «Тигр», который «таки немножко СВД». Стрелять из него с открытого прицела глупо, а пристреливать с оптикой – уметь надо. Артём не умел, но штатный прицел – какой-то гражданский аналог ПСО-1 – взял, и патронов тоже – не на себе таскать, пусть будет. Хотелось ещё короткоствол, как «оружие последнего шанса», но в витрине «служебное оружие» лежал только какой-то уродливый револьвер. Короткоствольный раздутый огрызок не заслужил даже собственного имени, обходясь бессмысленным цифро-буквенным кодом, который Артём, прочитав, немедленно забыл. Пятизарядный барабанник вряд ли имел прицельную дальность дальше дистанции пинка, но патроны 12,3 миллиметра с безоболочечной свинцовой пулей на взгляд дилетанта выглядели внушительно. Пожалуй, останавливающее действие должно быть приличным. Большая дырка гарантирована. На поясе повисла кобура вместе с охотничьим ножом впечатляющих размеров. В рюкзак отправились спальный мешок, сапёрная лопатка, охотничьи спички, всякие мелочи вроде рыболовных принадлежностей, а в багажник – коробки, коробки, и ещё раз коробки с патронами. Кто знает, когда ещё придётся пополнить запасы…

С трудом вытащив неподъёмный рюкзак, Артём закинул его в багажник. Подумав, отправил туда же винтовку в чехле, оставив себе только помповик – его по крайней мере не надо пристреливать. Повесил, укоротив ремень, под правый локоть стволом вниз, чтобы можно было подхватить одним движением и сразу стрелять – во всяком случае, именно так носили оружие невероятно крутые ребята в каком-то кино. Попробовал – вроде бы ничего, прихватисто. Расстегнул кобуру револьвера, затем проверил, легко ли вынимается нож, и, почувствовав себя готовым ко всему, отправился по кровавому следу.

С оружием Артём чувствовал себя немножко глупо, как мальчишка, играющий в войну. Отслужив срочную, дальнейший тактический опыт он получал в основном в игре «Сталкер». Иногда ездил пострелять на стрельбище, и даже вроде бы больше попадал, чем мазал, но оружейным маньяком не был. Модное увлечение всем «тактическим», свойственное обширным рядам «выживальщиков-теоретиков», всегда казалось ему слабо связанным с реальностью и проходило по разряду дорогих игрушек для тех, кто не вырос. Как известно, первые тридцать лет пубертата для мальчиков особенно тяжёлы…

Кровавый след становился все отчетливей, чтобы идти по нему, не требовалось быть следопытом. На штукатуренной стене дома остался бурый смазанный отпечаток ладони – кто бы ни бежал здесь, спасаясь, ему явно не повезло. Артём прибавил шагу и завернул во двор. На пыльном газоне молча и сосредоточенно доедала кого-то разномастная свора собак. Дробовик бухнул, как небольшая пушка, пара собак брызнула красным и свалилась, ещё несколько завизжали на мучительно высокой ноте, расползаясь в стороны на перебитых лапах. Стая моментально развернулась и двинулась к Артёму. Оскаленные пасти в крови, глаза горят – и никакого страха перед огнестрельным оружием. «Взбесились они, что ли?» – подумал Артём и, передёрнув цевье помповика, нажал на курок. Крупная картечь с близкой дистанции выбила из ближайшей собаки яркие брызги, пару других хорошо зацепило, но остальные и не подумали разбежаться. Артём отпрыгнул, перезаряжая ружье, и выстрелил снова, и снова, и снова… В подствольном магазине ружья умещалось всего шесть патронов. Этого едва хватило – Артём уже бросил опустевший дробовик и выхватил из кобуры револьвер, когда собаки, не выдержав бьющей в упор картечи, кинулись врассыпную. Из ублюдочного револьвера Артём, естественно, ни в кого не попал – стая уже рассосалась по ближним дворам. В воздухе висел белыми клубами пороховой дым, звенело в ушах, а вокруг была тошнотворная картина бойни: клочья мяса, шерсти и кровь, кровь, кровь… Артём подобрал дробовик и, запихивая на ходу патроны в тугой зарядник, подошёл к лежащему человеку. Его сразу замутило – он явно опоздал. По длинным, слипшимся от крови волосам и остаткам платья можно было определить, что это была женщина, но для опознания потребовалась бы генетическая экспертиза – от тела мало что осталось.