С чистого листа - Джейк Саймонс

— Мы с тобой это знаем. Иранская ядерная программа не что иное, как бумажный тигр. Американцы нанесли ей серьезный урон той кибератакой прошлой зимой — пройдут годы, прежде чем Иран хотя бы подумает о превращении урана в желтый кек. Но нашему любимому правительству нет до этого никакого дела, особенно накануне выборов.

— Дьявол. Ты уверен в своем источнике?

— Железно. Это момент истины, братец. Война стучится в двери.

— Послушать тебя, Авнери, так тебе не все равно.

— Я же говорю, я хочу денег. А вот тебе не все равно, братишка. Я знаю, что не все равно.

— И?..

— Если ты расскажешь об операции «Корица», разразится скандал. Операцию «Дождь в пустыне» свернут. ГБУ-28 поотдыхают на складе еще несколько лет, вместо того чтобы упасть на Иран уже в этом году. И все благодаря тебе. Плюс ты станешь богатым человеком. Я об этом упоминал?

Юзи провел ладонью по лицу и допил кофе.

— Бюро уничтожит меня.

— Не уничтожит.

— Почему нет?

— Ты поступишь как я. Возьмешь чертовы деньги и сбежишь.

— Они найдут меня.

— Не найдут. Я позабочусь, чтобы не нашли. У меня по-прежнему есть доступ к центральной системе Бюро, не забывай. У меня по-прежнему есть кони. У тебя они тоже есть, если уж на то пошло.

— Все мои кони сгинули. Или меня кинули. Им пришлось это сделать, чтобы не испортить себе карьеру.

— Чепуха. Ротем до сих пор на тебя работает. И Московиц.

— Не заливай.

— Да ладно тебе, брат. Ты до сих пор жив, свободен, ты в Англии. Думаешь, свершилось чудо? Думаешь, Бюро оттаяло? Нет, это из-за твоих коней.

— Возможно, — сказал Юзи. — Но если я поговорю с «Викиликс», мне конец. И никакие кони не помогут. У Бюро крышу сорвет. Они найдут меня, и на этом все. Конец. Расправа над Вануну[3]покажется мне пустяком.

— У меня сильные кони, Адам. Они защитят нас обоих.

— Кто у тебя?

— Не важно, кто у меня.

— Ты ведь, конечно, не ждешь, что я буду слепо тебе доверять.

— Брось. Мы с тобой опытные ребята. Мы знаем, что делаем. Мы можем просто исчезнуть. Начать заново. Ты ведь именно этого хочешь, верно? Тебе всего сорок, ты молодой парень. У тебя вся жизнь впереди.

Юзи надул щеки и медленно выдохнул.

— Даже если сам шеф твой конь, — проговорил он, — мне конец. Премьер лично меня достанет.

Авнери придвинулся ближе.

— Тебе не привыкать к опасностям, — сказал он. — Ты не боишься бороться за то, что считаешь правильным. В твоих силах изменить ход истории. Разве можно от такого отказаться?

Наступила пауза.

— У тебя все схвачено, да? — проговорил Юзи.

— Разумеется, — отозвался Авнери. — Я профессионал. С «Викиликс» порядок. Как только будешь готов, я назначу время встречи. Когда все зафиксируют и подготовят к публикации, мы ставим подпись и садимся в первый самолет. К тому времени, как эфир взорвется новостью, мы будем попивать элитное вино в Париже. С новыми именами и совершенно новой жизнью.

— В Париже?

— Или в любом другом месте на твой выбор. Если хочешь, можем разделиться, без вопросов.

— Паспорта?

— Об этом я позаботился. Канадские.

— Паспорта высшего класса?

— Разумеется.

— Когда нам заплатят?

— Как только ты поговоришь с «Викиликс».

— Наличными?

— Депозитами на банковских счетах в Лихтенштейне. Мы проследим, чтобы деньги перечислили, а потом дадим «Викиликс» отмашку на публикацию.

— Я бы не хотел уезжать в Париж. Я бы просто залег на дно в Лондоне. Занимался бы дальше своими делами.

— Как угодно. Это же твои похороны.

— А если я откажусь?

Авнери отпихнул в сторону пустой стакан и положил кулаки на стол.

— Послушай, Адам, — сказал он. — Вот что я пытаюсь тебе объяснить. Мы в одной лодке. Тебя поимели на операции «Корица», а меня поимели, когда я пытался немного подзаработать. Днем ты сидишь перед синагогой и ковыряешься у себя в заднице, а ночью продаешь отбросам коноплю. Я был «катса» высшего класса, а теперь существую как призрак. Что нам с тобой терять? В наших силах поставить на уши весь этот прогнивший шарик. Ты героем можешь стать, настоящим, мать твою, героем — очистить израильскую политику. А я? Я могут стать богатым.

— Что же это за герой такой, которому потом до конца дней жить в изгнании? До конца дней оглядываться через плечо?

— Давай придумаем этому название. Профессионалы мы или нет? Операция «Смена режима». Нравится? Мне кажется, в этом есть доля иронии.

— Операция «Смена режима», — с сомнением повторил Юзи.

— Подумай об этом. Дай знать, если согласен.

Внезапно, как будто опаздывая на встречу, Авнери вскочил на ноги, похлопал Юзи по плечу и вышел из кафе. Юзи посидел за столиком несколько минут, капля за каплей наливаясь гневом. Он ненавидел Авнери, Бюро, несправедливость всего этого. Он вышел из кафе и зашагал по улице прочь.

Погода стояла до невозможности влажная, и все вокруг находилось в мерзком летаргическом ступоре. Тихо закипая, Юзи направился в сторону Кэмдена, стараясь отгородиться от Авнери как можно большим количеством метров. Он чувствовал, что его взгляд поблескивает холодным огнем — всякий, кто перехватывал его, отворачивался, и это было хорошо. Он впечатывал ноги в раскаленный тротуар, как робот, как монстр, но ему казалось, будто он вообще не двигается. На улицах было тихо и удушающе жарко, так жарко, что у него кипела кровь. Ему надоело чувствовать себя расходным материалом, пешкой, цепным псом, его тошнило от этого. Годами он пропитывался тьмой мира теней, где все дозволено, где единственная мораль — это безопасность Израиля и унижение его недругов. Где важно только то, что всегда есть битва, в которой надо сражаться. Он отдал Бюро все — тело, ум, открытую жизнь, даже брак, — но обнаружил, что они хотят получить — на самом деле хотят получить — его душу. И теперь, когда он сбежал, его заставили мучиться вопросом: а может, несмотря на все его усилия, Бюро уже ее заполучило?

Когда Юзи добрался до Кэмдена, он жутко вспотел и хотел пить. К этому времени гнев почти схлынул, оставив в Юзи ощущение опустошенности, усталости и несвежести. Он купил несколько банок лагера и нашел тихое местечко у канала, в кустах. Там он раскурил косяк и стал наблюдать, как мимо лениво течет вода.