Безупречная репутация. Том 1 - Александра Маринина

– Но этого не может быть! Я же встречалась с ним, и не один раз, он всем был доволен и соглашался… Как же так?

– Вот и выясни, как это так получилось, – Николай Маратович слегка сбавил тон. – И сделай все возможное, чтобы он согласился. Сегодня четверг, до пятницы следующей недели Кислов должен приехать на канал и все подписать. Ты поняла?

Девушка молча кивнула.

– Немедленно звони Кислову, назначай встречу, поезжай и не слезай с него, пока он твердо не пообещает. Узнай, что случилось, почему он передумал, предлагай любую помощь, уговаривай, короче, делай что хочешь. Если не сможешь переломить ситуацию – пеняй на себя, мало тебе не покажется, и никакие родственные связи тебя не спасут, – он многозначительно взглянул на Лесю. – Виолетта не намерена тратить средства компании впустую, она выразилась вполне определенно. Все ясно?

Леся покорно отправилась звонить и договариваться о встрече со строптивым автором, а Латыпов принялся размышлять и прикидывать, можно ли вообще обойтись без этого странного Кислова. Положил перед собой сценарную заявку, несколько раз пробежал глазами, но… Был он необычайно одарен организаторскими способностями, а вот к творчеству мало пригоден. Есть ли возможность выкрутить из текста книги такой сценарий, чтобы одновременно и сохранить историю с изюминкой, и сделать повесть Кислова совершенно неузнаваемой? Ну, допустим, поменять место действия, имена, родственные связи. Что еще? Ну, можно, пожалуй, любовную линию вот здесь убрать, переместить ее в связку других персонажей… Но останется нетронутым самое главное: фабула и мотивы. Если автор взбрыкнет и затеет подачу иска в суд, литературная экспертиза наверняка даст заключение в пользу Кислова, прецеденты уже были, два телеканала, которые украли у авторов идеи, не заплатив ни копейки, вынуждены были потом выплачивать колоссальные штрафы. А продюсерская компания несет ответственность за чистоту отношений с автором. Передать каналу то, что называется «неочищенным продуктом», означает налететь на сумму, равную трехкратному размеру полученного финансирования. Так что вариантов только два: либо всеми правдами и неправдами добиваться согласия автора, либо искать совершенно гениального сценариста голливудского уровня, который сумеет написать шикарную историю и при этом спрятать все концы. Да где ж такого взять…

Его размышления были прерваны появлением Леси. Девушка выглядела совершенно потерянной.

– Он отказывается встречаться.

Латыпов ушам своим не поверил.

– То есть как это? Почему?

– Не знаю. Передаю дословно, – она открыла пухлый блокнот в коричневой кожаной обложке, – я специально записала: «Мне очень жаль, что вам пришлось потратить столько усилий, но я передумал. Я не хочу никакой экранизации и не буду продавать права. Не вижу никакого смысла в очередной встрече. Извините, всего доброго».

– Но он хоть как-то объяснил свой отказ? Ты спрашивала его о причинах?

– Спрашивала, конечно. Он довольно резко ответил, что ничего не обязан никому объяснять.

– Ну да, а ты услышала и утерлась, – фыркнул Латыпов. – Настойчивее надо быть, девочка, изобретательность проявлять, фантазию, а не вот это вот тупое «я спросила – он ответил». Иди звони снова, добивайся своего, не хочет по телефону общаться – поезжай по адресу, звони в дверь, карауль возле дома хоть сутками напролет, но сделай две вещи, две самые простые вещи: выясни причину, по которой он передумал, и устрани эту причину. Либо сама устрани, либо пообещай любую помощь в ее устранении. Всё, больше от тебя ничего не требуется.

– А может, вы сами попробуете, Николай Маратович? – дерзко спросила Леся. – У вас и опыта больше, и веса в компании, ваше имя как одного из продюсеров всегда стоит в титрах наших сериалов, а я – никто.

– Ладно, – буркнул Латыпов. – У подъезда торчать, само собой, не стану, а если договоришься с ним о встрече, подъеду вместе с тобой, так уж и быть, покажу тебе мастер-класс, как надо работать с авторами.

Откровенно говоря, он и сам собирался предложить поучаствовать в переговорах, уверен был на сто процентов, что сможет добиться результата, причем минимальными усилиями. Никогда еще такого не было, чтобы у Латыпова что-то не получилось. Но самому проявлять инициативу как-то не к лицу, пусть девчонка попросит, а он милостиво и снисходительно согласится. Так будет во всех отношениях лучше. Пусть позвонит этому странному Кислову и скажет, что один из руководителей «Старджета» хотел бы с ним переговорить. Конечно, линейный продюсер – далеко не представитель руководства, но откуда автору это знать? Леся права, его имя действительно мелькает в титрах всех продуктов, выпущенных компанией за последние годы, а разбираться и вникать в детали никто не станет.

С отказом автора от экранизации Николай Маратович Латыпов сталкивался впервые, поэтому наработанных аргументов у него в голове не было. Когда Леся ушла на новый раунд телефонных звонков, он принялся мысленно прикидывать, что сказать и как сказать, чтобы задуманное получилось быстро и безболезненно. Примерно через полчаса ему показалось, что найдены эффективные и безошибочные ходы, и Латыпов уже предвкушал впечатление, которое произведет на бестолковую протеже генерального продюсера легкая и красивая победа. И тут снова появилась Леся.

– Он отказывается встречаться.

– Ты сказала, что с ним хочет переговорить руководство компании?

– Сказала. Он все равно отказывается. Категорически.

– Грубил? Хамил? – поинтересовался Латыпов.

– Нет, разговаривал очень вежливо, но твердо.

Это плохо. Разум и эмоции редко находятся в равновесии, обычно перевешивает или одно, или другое. Если бы грубил и хамил, можно было бы надеяться, что автор находится под воздействием сильных негативных эмоций, и тут были хорошие шансы справиться с задачей. Для этого требовалось всего лишь выяснить причину и устранить ее, тогда эмоции улягутся и решения, принятые под их влиянием, переменятся. Если верить Лесе, Кислов вежлив, спокоен и тверд, и это означает, что эмоции ни при чем. Он пришел к взвешенному и обдуманному решению.

Но почему? Что может заставить автора откровенно слабого и никому не известного произведения отказаться от экранизации, которая принесет ему популярность, сделает имя, позволит издаваться не за свой счет, а за гонорар?

И как быть теперь с репутацией «вечного победителя», поставленной под удар? Не говоря уж о финансовой стороне вопроса…

– Иди, – хмуро проговорил Латыпов. – Я подумаю, что можно тебе посоветовать.

И он действительно начал думать. Но только не о том, что можно посоветовать редактору Лесе, а о том, что предпринять, чтобы всё получилось так, как ему хочется. Проигрывать Николай Маратович решительно не умел.

Минут через десять напряженных размышлений он вдруг вспомнил мини-сериал, сделанный «Старджетом» в прошлом году. Четыре серии по книжке Татьяны Томилиной, детектив. Автор, как ему помнилось, была очень приятной теткой, в работу над сценарием не лезла, не требовала привлекать ее к участию в подборе актеров и вообще никак не мешала, появлялась только тогда, когда ее приглашали: на первый съемочный день, когда по традиции билась тарелка и осколки раздавались на память, на «экватор», знаменовавший день, когда процесс съемок переваливал на вторую половину, да пару раз на натуру, когда снимали на улицах столицы. Каждый раз Томилина появлялась в сопровождении мужа, и вот этот муж как раз Латыпову и нужен сейчас. У него, как помнилось Николаю Маратовичу, есть собственное частное детективное агентство.