Душегуб - Николай Вингертер

Нексин, ревниво относившийся ко всякому упоминанию других мужчин, подозрительно на нее посмотрел. Елена Аркадьевна, шедшая до того рядом с ним, остановилась, взяла его за руки и сказала:

— Баскин, как мне помнится, с тобою уже разговаривал по поводу возможности устройства на работу. Это так?

— Было дело, — неохотно ответил Нексин.

— Странно как-то все!.. От самого Баскина и слышала, что ты сильный организатор, талант! Почему в таком случае ты до сих пор не у дел?

Нексин посмотрел на нее удивленно и сказал не без удовольствия:

— Да, начальство больше замечало меня, чем Баскина… А что до его новой должности, у него в столице есть родственник, который ему и помог.

— Если у Баскина такие связи, почему тебе, в свою очередь, не воспользоваться его любезностью, как-никак вы дружите. Не вижу ничего плохого в этом. Что он тебе предлагал?

— Выбор небогатый. Первое предложение — у нас в областном центре стать начальником в системе жилищно-коммунального хозяйства; второе — директором в каком-то лесхозе.

— Что ты ему ответил?

— Пока ничего. Первый вариант, сама понимаешь, неблагодарная служба, тем более при нынешней повальной разрухе. Второй — все равно что согласиться на добровольную ссылку. И вообще, все это не мое, хозяйством я никогда не занимался.

— А Баскин что сказал?

— Он мне посоветовал лесхоз. Детали мы не обсуждали.

— Думаю, что тебе нужно соглашаться на второе предложение.

— Лена, это же медвежий угол, я за все время работы в аппарате в том районе был один раз; дикие, скажу тебе, места, не думаю, что и ты захотела бы поехать, — улыбнулся он, — женой декабриста.

— Ну и что?! Ты знаешь, как я люблю природу. Мне даже хочется пожить в покое и тишине, а что до города, так пожалуйста, можешь наезжать на концерты-спектакли сколько угодно, хотя мне они давно осточертели. Тошно смотреть все одно и то же, как на сцене эти актеры прикидываются или слишком умными и чересчур серьезными, или смешливыми дураками и откровенными юродивыми… Тебе это надо?.. Вся нынешняя жизнь — сплошной театр и персонажи настоящие, а не придуманные. Светскими тусовками ты тоже не увлекаешься, ты же не артист, чтобы о тебе говорили и писали. Леша, нам не нужна дешевая слава!

— Конечно нет, — серьезно ответил Нексин.

— Ты, Леша, родился для важных дел! Вот только незадача случилась — кончились они, важные государственные дела.

— Ты решила поиздеваться надо мною?

— Нет. Я решила тебя немного позлить. Дела важные и государственные, считаю, закончились лишь на время. У тебя все впереди, ты молод. Ну а сейчас, ты уж не обижайся, настало время реальных дел, а не разговоров, их было уже достаточно. Вам в обкоме за них платили немало, а льгот разных ты имел еще больше. Теперь просто так деньги платить никто не хочет, их нужно добывать. Лесное предприятие — не худшее место для этого.

— Ты откуда знаешь?

— Догадываюсь, как экономист, потому что лес — это неисчерпаемое богатство.

— Для меня он очень темный, — скаламбурил Нексин.

— Ничего страшного, думаю, что нужно только приложить ум и постараться, тогда все получится…

Они на этом поладили меж собой, и Елена Аркадьевна, подхватив Нексина под руку, повела его домой по крахмально-хрустящему снегу, падающему крупными влажными хлопьями на вечерний город. Тускло горели фонари в сквере, словно кто-то невидимый жадничал с электричеством, но они не замечали этого, активно обсуждая ожидающие их скоро перемены.

Нексин раздумывал о случившемся целую неделю, потом позвонил Михаилу Баскину — начальнику Управления областной администрации, а еще через два дня они встретились в уютном ресторанчике «Антракт» у областного театра. Они не виделись немногим более месяца, общались только по телефону, как раз после назначения Баскина на должность, и Нексин был удивлен тем переменам, которые произошли с его бывшим коллегой и приятелем, занимавшим прежде такую же должность, как Нексин, инструктора по идеологии, но рангом ниже — в горкоме. В Баскине не осталось и налета почтительности, малозаметной, но всегда имевшейся по отношению к Нексину, пусть даже они были приятели, без этого было невозможно в чиновничье-партийной среде, где независимо ни от каких обстоятельств существовала субординация. Теперь Баскин был, наоборот, заметно раскованным с Нексиным, как с равным, и даже немного снисходительно-любезен. Во всем обличье Баскина, начиная с добротных и дорогих импортных вещей, запаха хорошего одеколона, заканчивая немного наигранной, подчеркнуто-деловой манеры говорить, был другой человек, вдруг обнаруживший, что он себя должен относить к персонам важным, каждое слово которых, словно золотое яйцо сказочной курицы, дорогого стоит.

— Алексей Иванович! — сказал Баскин. — Дорогой мой, я помню все хорошее, что ты мне делал прежде, курируя меня в горкоме. Поэтому рад, что прислушался ко мне. Со своей стороны постараюсь буквально в течение следующей недели все окончательно решить, разумеется, с кем надо. Так что поедешь в лесхоз сразу с приказом.

— Спасибо, Михаил Леонидович! — начал Нексин, в голосе которого теперь, напротив, появились нотки подобострастия, которое у него было ранее в беседах с теми, кто выше его по должности. — Уж извини, пожалуйста, меня, что так долго раздумывал над твоим предложением. Все как-то стало сложно в жизни… Хотел бы знать: чем буду обязан?..

— Знаю, знаю, — перебил его Баскин, — Елена Аркадьевна рассказывала… Понимаю, как тебе нелегко теперь… Это, конечно, возмутительно, что она говорила о сожжении партийного билета.

— А когда она успела об этом рассказать? Ты ее видел?..

— Да нет… — замялся Баскин. — Мы говорили по телефону.

— Странно, но она мне об этом не сказала.

— Это, думаю, не так важно, главное — результат. Умница она у тебя, Алексей Иванович, и хорошо, что успела мне сказать, потому как, если бы не сказала, еще через день-два стало бы поздно… Кого-то уже планировали директором лесхоза.

— Сказать честно, не очень себя представляю в лесхозе.

— Перестань, не хочу повторять банальности, наподобие того, что «не боги горшки обжигают», у тебя огромный опыт работы с людьми. Что главное в кадровой работе?.. Человек должен быть свой, надежный! Сейчас, к твоему сведению, почти все наши не только из горкомов и райкомов партии, а и комсомольцы пошли руководить фабриками, заводами, пароходами и прочим; грядут огромные перемены, и нужно понимать, что прежней жизни уже нет и не будет, все заводы и пароходы были общими, а станут чьими-то… Мы жили хорошо прежде и дальше должны жить не хуже, даже лучше… За это нужно выпить. — Баскин разлил по рюмкам коньяк, они чокнулись и выпили. Он продолжал: — И давай договоримся