Владыка Нила - Констанция О'Бэньон

За два часа до рассвета за ней пришла Минух.

– Животных уже переправили на лодку. Пришло время и нам уходить.

Даная наклонилась и поцеловала отца в щеку, зная, что в этой жизни она с ним больше уже никогда не увидится. Она тронула рукой его лоб, но он так и не пошевелился.

– Я люблю тебя, отец! – прошептала девушка и направилась к двери. Она шла, не останавливаясь и не оглядываясь назад, потому что знала: стоит ей сделать это, и у нее уже не хватит сил покинуть его.

Повозка ждала у черного хода, и Минух повела свою хозяйку туда. Поскольку их отъезд держали в тайне, никто из слуг не вышел, чтобы попрощаться. Фараджи, стражник, которому поручили сопровождать их в Александрию, уже сидел верхом на лошади и, встречая госпожу Данаю, продолжал внимательно оглядывать окрестности, чтобы не пропустить неожиданную опасность.

Даная удобно расположилась на мягком сиденье, и Минух устроилась рядом. До пристани было совсем близко, но с каждым оборотом колес повозки Даная чувствовала, как углубляется пропасть, отделяющая ее от прошлого. Теплые воспоминания детства проносились в ее голове, пока она покидала единственный дом, который знала в своей жизни.

– Как давно ты узнала, что твой хозяин мне не родной отец? – спросила Даная как можно тише, чтобы возница, правивший повозкой, не мог ее услышать.

Служанка невозмутимо посмотрела ей в глаза:

– Я была совсем юной девушкой, когда хозяин привез твою мать на виллу. Я помогала повитухам, когда она разрешалась от бремени, а потом молилась богам, чтобы они сохранили вас обеих – тебя и твою мать. В тот самый день тебя и поручили моим заботам.

Даная взглянула на Минух с укоризной:

– Ты должна была мне рассказать! Я никогда ничего от тебя не скрывала.

– Я поклялась сохранить тайну, – ответила служанка, словно это все объясняло. – Твоя мать хранила свои секреты и хотя очень боялась за тебя, умерла она спокойно, потому что я обещала ей беречь тебя пуще жизни.

Мать для Данаи была всего лишь безликим призраком, как и ее настоящий отец, которого ей так и не суждено узнать. Ее единственным родным существом был человек, который вырастил ее и любил как собственную дочь.

– Мне невыносима мысль, что отец умирает в одиночестве! Как ужасно, что я не могу остаться и присмотреть, чтобы его достойно похоронили, прежде чем я уеду в Александрию!

– Этого нельзя делать! Хозяин боится, что Харик приедет прежде, чем ты окажешься в безопасности. – Минух печально покачала головой. – Твой двоюродный брат придет в ярость, когда обнаружит, что ты исчезла. Он наверняка будет искать тебя.

Даная согласно кивнула, едва сдержавшись, чтобы не закричать от страха, который она была не в силах побороть.

– То, что ты говоришь, правда, но так трудно покинуть навсегда все, что я любила в жизни. – Даная посмотрела Минух в глаза. – Харик будет жесток к рабам на вилле. Я видела, как он обращается со своими рабами. Если бы я была мужчиной, то смогла бы противостоять ему, но я женщина, и мне приходится бежать как последнему трусу.

– Никто никогда не обвинит тебя в трусости! Ты поступаешь так, как тебе следует, и предоставь остальных милости богов. Больше они не должны тебя тревожить.

– Как же мне теперь жить без отца?! – воскликнула Даная, чувствуя, будто груз времени обрушился на ее юные плечи.

– Жизнь тяжела для тебя сейчас, но так будет не всегда, – сказала Минух, убирая с ее лица спутанные волосы. – Отец очень любил тебя, и он хозяйской рукой устроил твое будущее. Вот и все, что ты должна знать, покидая это место. Унеси это знание с собой.

– Да, но…

Минух похлопала Данаю по руке.

– Ты должна освободиться от прошлого. Когда ты приедешь в Александрию, у тебя начнется новая жизнь.

– Постараюсь помнить об этом, – сказала Даная шепотом. – Но сейчас я вижу в будущем только тьму.

– Перестань! – сказала Минух с фамильярностью любимой служанки. – Живи пока воспоминаниями о счастливых днях, которые ты провела здесь.

Даная горестно склонила голову. Будущее представлялось ей унылым и безрадостным.

Капитан Нармери беспокойно расхаживал по палубе своего корабля, заложив руки за спину и поминутно поглядывая в сторону пристани в ожидании пассажиров. Если они в ближайшее время не прибудут, ему не удастся отправиться в путь до наступления жары. Уже становилось душно, и капитану не терпелось очутиться в потоке свежего ветра, который всегда ощущался на середине Нила. Услышав голоса, он с волнением бросился приветствовать дочь Мицерина, поднимавшуюся по сходням. Данаю сопровождали стройная женщина, она шла справа от своей подопечной, и свирепого вида телохранитель – он держал ладонь на рукояти меча. Капитан Нармери внимательно посмотрел на Данаю. Говорили, что она очень красива, но, к его разочарованию, ему не довелось самому убедиться, правда это или нет. Госпожа Даная низко опустила голову, проходя мимо группы матросов, открыто пялившихся на нее, а ее телохранитель окинул их грозным взглядом и придвинулся ближе к своей хозяйке.

Капитан Нармери часто перевозил животных для царского дрессировщика и даже был дважды приглашен на ужин в дом господина Мицерина в связи с двумя различными поручениями. Однажды ему удалось издали мельком увидеть дочь хозяина, когда она гуляла по саду, но вечерние тени скрывали ее лицо.

Даная остановилась прямо перед капитаном, застав его врасплох, и сердце его заколотилось вдвое быстрее. Никакими словами невозможно было достойно описать красоту, едва скрытую полупрозрачной вуалью, прикрывавшей ей лицо. Тонкие черты, небольшой, правильной формы нос, черные, изящно очерченные брови. Каким-то образом она напомнила ему статую давно умершей царицы, которую он когда-то видел.

Обычно капитан не был сентиментальным, когда дело касалось женщин, но эта была так прекрасна, что он подумал: она способна одним лишь взглядом лишить мужчину дара речи. Волосы, падавшие ей на лоб, были черны как смоль. Ее восхитительные глаза были подведены краской и зелены, как молодая трава, растущая по берегам Нила. Или нет, при ближайшем рассмотрении они казались бирюзовыми, как волны Средиземного моря, или, может быть, как то и другое. Говорили, что у царицы Клеопатры зеленые глаза, но царица – гречанка, а эта молодая девушка – дочь египтянина.

«Тогда откуда же у нее зеленые глаза?» – спрашивал себя капитан, вытирая рукавом вспотевшее лицо.

– Добро пожаловать на корабль, госпожа! Надеюсь, нам удастся сделать твое путешествие возможно более приятным.

– Спасибо, капитан. Мои животные устроены удобно? – тихо спросила она.

Грудной голос девушки звучал так мелодично, что капитан Нармери мог бы слушать, как она говорит, весь день и всю ночь. Он откашлялся, прочищая горло, и попытался сосредоточиться на ее вопросе.