Война - Луи Фердинанд Селин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я же вам сказала, он в коме! Но ее беспокоит еще кое-что:
— У него хотя бы пустой мочевой пузырь?
Хотя я и плохо соображал, но ее вопрос показался мне странным. Парням, несшим меня, точно было ничего неизвестно о моем мочевом пузыре.
Мне, кстати, как раз захотелось помочиться. Терпеть я не стал, и все сразу потекло на койку, а оттуда на кафельный пол. Тетка это замечает. И внезапно расстегивает мне штаны. Начинает ощупывать мой член. Парни ушли за очередным доходягой. И бабенция решила вплотную заняться моими штанами. Вы не поверите, но у меня случился стояк. Меньше всего мне хотелось, чтобы меня приняли за бесчувственного мертвеца и упаковали в ящик, но все равно лучше бы у меня так явно не вставал, я бы предпочел оставаться в рамках приличий. Куда там, эта стерва так основательно меня ощупала, что я окончательно ожил. И приоткрыл один глаз. Комната с белыми занавесками, на полу — кафель. И тут справа и слева от себя я замечаю накрытые плотными простынями койки. Так и есть. Мое чутье меня не обмануло. А там еще на треноги ставят новые гробы. Сложно было обмануться.
— Соберись, Фердинанд, ты здорово влип. Не обмануться тут недостаточно, нужно еще самому обмануть всех.
Похоже, я приглянулся этой сучке, не иначе. Так-то она была совсем не уродина. И вцепилась в мой болт мертвой хваткой. А я все еще не решил для себя: нужно мне улыбаться или и так сойдет? Оказать ей какие-нибудь знаки внимания или притвориться, что без сознания? Я по-прежнему был ни в чем не уверен, короче. Лучше, наверное, не рисковать. И я снова затягиваю старую песню:
— Я хочу попасть в Мореанд!.. — декламирую я в такт толчкам... — К Королю Крогольду... Я собираюсь в крестовый поход...
Внезапно малышка ускоряется, устраивает мне прямо жесткую дрочку, от моего бреда, судя по всему, она окончательно раскрепостилась, хорошо бы еще рука так не болела, а то она трясется у меня, как у лягушки. Я испускаю сдавленный крик и сразу кончаю, прямо ей в руки, глаза при этом я больше не открываю, я просто брежу, вот и все. Она вытирает меня ватой. Входят еще какие-то барышни. Я на них пялюсь. Все такие чопорные. А моя мадам, я слышу, им говорит:
— Этого раненого необходимо зондировать, приступайте, мадмуазель Котидон, заодно и научитесь, у него, похоже, что-то с мочевым пузырем... Доктор Меконий перед отъездом настоятельно рекомендовал это делать... «Не забывайте зондировать раненых, у которых проблемы с мочеиспусканием... Не забывайте о зондировании...»
Меня поднимают на второй этаж, естественно, чтобы зондировать. Я немного успокаиваюсь. На втором этаже хотя бы гробов нет. Только разделенные ширмами койки.
Сразу четыре дамы принимаются меня раздевать. Сначала меня с головы до ног смочили водой, потому что все мое тело, от волос до носков, было облеплено лохмотьями. Кожа ботинок и вовсе намертво приросла к ступням. Так что это достаточно болезненная процедура. У меня на руке копошатся опарыши, я не только их чувствую, но и вижу, как они шевелятся. Внезапно бедняжке Котидон становится плохо. Зато моя баловница продолжает работу. Она не такая уж и уродина, и дрочит что надо, зубы, правда, какие-то зеленоватые и торчат, гнилых тоже довольно много. Но это мелочи. Атмосфера здесь вполне приемлемая, я смотрю, все о тебе заботятся. Теперь я открыл оба глаза и уставился в потолок.
— Смерть изменнику Гвендору, смерть предавшим нас немцам... Смерть захватчикам многострадальной Бельгии.
Я разошелся на полную катушку. Они ко мне приглядываются, и я решаю подстраховаться... Их по-прежнему четверо.
— Он все еще бредит, бедняжка. Принесите мне все необходимое. Я прозондирую его сама, — восклицает мастерица-рукодельница.
И они оставляют меня наедине с этой телкой. А дальше все, как намечено, так и было исполнено. На сей раз она взялась за дело всерьез и начала методично выскребать мой член изнутри. Тут уже мне стало не до шуток. И не до стояков. Я едва сдерживался, чтобы не заорать. Затем она меня перевязала, наложила повязку на голову, ухо и руку, дала попить из ложечки и оставила в покое.
— Теперь отдыхайте, — сказала мне главная специалистка по членам, — вскоре к вам зайдет капитан Буази Жусс из нашей администрации, он хочет задать вам несколько вопросов. Если, конечно, вы будете в состоянии на них отвечать, ну а вечером вас осмотрит доктор Меконий...
Вот и будущее нарисовалось. Неясно только, «буду ли я в состоянии», как она верно заметила. Я понятия не имел, кто такой этот Буази Жусс. Но догадаться было несложно, они ведь уже почти десять дней пребывали в полном неведении. Документов у меня не было. На мне тоже живого места не осталось, табло в крови, внутренности всмятку, остальное не лучше, никаких зацепок. И меня еще ужасно напрягало, что меня снова могут зондировать. Я постоянно об этом думал. За зондирование отвечала мадмуазель Л’Эспинасс, она тут была за главного. Ближе к вечеру у меня поднялась температура, и мне даже немного полегчало. Гангрены пока удалось избежать, но только пока. Запах от меня чувствовался на расстоянии. И по-прежнему оставался открытым вопрос, отправят меня обратно вниз к агонизирующим или нет. Л’Эспинасс, похоже, утратила всякий интерес и к моему зондированию, и к дрочке. Вечером доктор так и не пришел, он оказался занят. И она, проходя между кроватей, незаметно поцеловала меня в лоб за ширмой. В ответ я с хрипом выдал ей еще один небольшой образец своего поэтического творчества... как будто испуская дух…
— Ванда, не жди больше своего жениха, Гвендор, не жди больше спасителя... Жоад, в твоем сердце нет отваги... Я вижу, как с Севера приближается Тибо... Крогольд встретит меня на севере Мореанда... и заберет с собой...
А потом я сделал буа-буа, и даже умудрился несколько раз чихнуть кровью, с силой втягивая в себя воздух, после чего она растекалась у меня вокруг носа. Осушая мне ноздри снизу компрессом, она снова меня поцеловала. В сущности, она просто делала свою работу. Я почти ничего про нее не знал, но чувствовал, что уже достаточно сильно к ней привязался, к этой чертовке. И это действительно было так.
На следующий день
