Космострим - Надежда Гранд

— Вы преувеличиваете, — Соломон Моисеевич вытер платком пот с лысины. — Какой еще маньяк? У нас же психологи работают, так что это исключено. У мальчика просто инфонетофобия — боязнь соцсетей.

— Я и говорю: он псих!

— Да нет, что вы. Это довольно распространенный сейчас страх, он никому не мешает. Разве что влияет на информационный рейтинг. У Рэма даже не страх, а скорее разочарование в вирт-друзьях. Это после той аварии на космодроме, ну вы знаете. С тех пор он избегает онлайн-общения. Это, конечно, странно для обычных людей, но в остальном он вполне нормален… Впрочем, неважно. А драку начал ваш сын. Это же зафиксировано камерами! На каком основании я должен наказывать, а тем более исключать Миронова?

— Этот гаденыш его спровоцировал! — подскочил на стуле возмущенный папаша. — Это тоже хорошо видно! Любой бросился бы на обидчика, плеснувшего водой в лицо. И еще неизвестно, какой именно водой.

— Не любой, не любой! — возразил директор. — Георгию надо было написать жалобу мне, а не бросаться в драку. И тогда наказали бы именно Рэма… Возможно и исключили бы, как асоциального элемента.

При этих словах сидевшие в приемной тетя Шура и Рэм переглянулись. Мальчик еле сдержал улыбку. Он живо вспомнил тот день, когда они с Жориком Полянским сцепились в открытую прямо перед камерами.

Рэм учился в этой школе уже второй год. Но с классом так и не подружился. Отчасти из-за того, что не умел набиваться в друзья тем, кто ему не нравился. Отчасти из-за Георгия Полянского, который тут был явным лидером и терпеть не мог Рэма. Главным же образом из-за того самого рейтинга, к которому у Рэма до сих пор было своеобразное отношение. Он наотрез отказывался добавляться в друзья к кому бы то ни было в соцсетях, выставлять фотографии и писать восторженные комментарии к многочисленным стрим-видео одноклассников. Это вызывало недоумение детей, которые большую часть свободного времени проводили онлайн в стрим-очках. Они что-то смотрели вместе, потом обсуждали, Рэм же никогда в этом не участвовал.

А еще заводить друзей ему мешала зависть одноклассников. Нет, они все прекрасно понимали, почему именно Рэма приняли в школу без всякой оплаты и экзаменов. И еще у него, как у сироты, было улучшенное питание и бесплатные поездки на любые экскурсии. То, что при этом ему сильно не хватало родителей, никому не приходило в голову.

Мелкие подколы и незначительные конфликты сопровождали Рэма на протяжении всего года. На следующий год ситуация ухудшилась. Подростковый возраст давал о себе знать: внешность детей менялась. Рэм превращался в симпатичного высокого парня с ясными голубыми глазами, а его тело выглядело достаточно тренированным из-за постоянных разъездов на гиробайке. Остальные на его фоне выглядели блекло. Даже Георгий Полянский, довольно симпатичный блондин, всегда одетый с иголочки благодаря стараниям богатых родителей, значительно уступал Рэму по внешности. Первыми это заметили одноклассницы, тоже похорошевшие к этому возрасту. Одна из них, Берта, вызывала у Рэма особенные чувства. Ему нравилось подолгу смотреть на светлые кудряшки девочки. Хорошо, что она сидела немного впереди, Рэм не хотел, чтобы его интерес к ней заметили. Слишком многих парней он раздражал. Любая слабость сделала бы его жертвой.

К счастью, в школе двадцать шестого века дети проводили не так уж много времени. Обучение в основном велось на дому, в специально оборудованных капсулах. Учитель или роботизированный тьютор выдавал материал на огромные экраны, следя за успехами учеников в решении задач. Те лишь задавали вопросы, если что-то было не понятно. Особенно Рэму нравились зрелищные уроки типа истории. Когда все события прошлого разворачивались на всю ширину экрана во всей зрелищности обучающих фильмов, дыхание захватывало. Первая мировая, вторая мировая, третья мировая войны, великие пандемии и освоение космоса, — все это Рэм был готов смотреть часами.

Но два-три раза в неделю в школу все-таки нужно было приходить. Чтобы настоящий, реальный учитель смог проконтролировать усвоение знаний и провести соответствующие контрольные. И тогда на уроках Рэм неизбежно пересекался со своими недругами. Травить в открытую Рэма не могли, вся школа была увешана камерами. Но в некоторых местах камер не было. Так что в туалет Рэм уже давно отпрашивался с уроков: ходить туда на переменах в сопровождении компании Полянского было чревато проблемами.

Иногда его караулили на улице, и тогда ему приходилось драться. Поначалу он почти всегда проигрывал: что он мог сделать в одиночку против нескольких учеников? Но потом он научился мстить. Тщательно выслеживать своих врагов по одному и объяснять им наедине, как они неправы. Один на один Рэм выигрывал почти в любой драке: природа наградила его отменной силой и хорошим ростом. Вскоре компания Полянского перестала задирать его в открытую, перейдя на прежние мелкие пакости. Рэм обзавелся гордой кличкой «Псих» и уже почти не обращал внимания на вечные конфликты.

Но вот когда у Рэма появился первый и единственный приятель — Ян Мэй, все усложнилось. Теперь Рэм был уязвим, чем и воспользовался Полянский. Именно Яна защищал в тот день Рэм, когда зашел в туалет на перемене, обеспокоенный криками приятеля. Он опоздал — голова Яна уже намокла, да и вся одежда пропахла водой из унитаза. Пусть та была кристально чистой, с запахом кедровой хвои, ситуацию это не спасало. Компания Полянского попробовала проделать то же самое и с Рэмом, но с этим парнем было не так просто справиться. А тут и звонок прозвенел.

Но еще до прихода учителя Рэм ворвался в класс с ведром, наполненным пахучей водой. И без разговоров выплеснул все в лицо Полянскому. Тот вскрикнул от неожиданности и закашлялся — жидкость попала в рот.

— Что, Жорик, глотнул водички? — ехидно спросил Рэм. — Узнаешь свежий запах лесного кедра? А как она на вкус?

Девчонки завизжали, сзади заразительно смеялся Ян, парни что-то кричали, включая стрим-очки. Через секунду разъяренный Полянский бросился в драку, и Рэм с удовольствием колошматил неприятеля изо всех сил. Он понимал, что тут, под прицелом камер, дружки Полянского не будут его поддерживать, а значит выпал редкий шанс наказать обидчика как следует. Впрочем, скоро вернулся учитель, и драку пришлось прекратить. Дальше верные враги приходили в себя в кабинете директора. Замять инцидент не удалось — слишком много свидетелей-стримеров немедленно слили видео в Токер, зарабатывая лайки и поднимая себе рейтинги.

И теперь в кабинете директора решалась судьба Рэма.

— Я вместе со всем попечительским комитетом жду от вас решительных мер, — отрезал на прощание Григорий Полянский, скрипнув стулом.

— Может и правда перевести тебя в другую школу? — шепотом спросила тетка у племянника. Тот сделал большие глаза.

— Не вздумай! Ты что! Только из этой школы можно попасть в летчики военных космоистребителей.

— Из других тоже можно. Но да, только тут есть профильные предметы. Тогда молись, чтобы тебя не исключили.

— Я же не виноват! Ну, почти…

Из кабинета директора вышли Полянские. Ни Георгий, ни его отец не удостоили Рэма и его тетю даже взглядом, и молча проследовали на выход.