Верка - Анатолий Изотов

В Ялте было по-летнему тепло. Во все небо ярко полыхало утреннее солнце, чистый воздух казался упругим и звонким, к вечнозеленым кронам растений прибавилась ярко-сочная зелень вновь распустившихся листьев, а многие клумбы уже покрылись весенними цветами. Когда подъехали к морю, то сначала увидели бархатную синеву на горизонте, а у берега вода лениво покачивалась, накатывая крошечные волны на искрящиеся золотом камни. Природа благоухала и радовала глаз.

Федор Петрович высадил молодых людей у набережной в центре города и спешно поехал по своим делам. Виктор сделал несколько движений, похожих на разминку (видимо, у него затекли ноги) и предложил:

– Вера, давай сразу искупаемся!

– Давай. В такую воду так и хочется погрузиться с головой! Тем более что не одни мы желаем поплавать!

На пляже действительно загорало несколько человек в купальных костюмах, и это помогло Верке избавиться от некоторого напряжения, так как ей не хотелось быть белой вороной. Она зашла в раздевалку и вскоре появилась на берегу в темном закрытом купальнике. Виктор явно был поражен красотой ее фигуры – он не мог сдержать своих чувств и с изумлением и восхищением смотрел на нее несколько минут, потом взял за руку и повел к воде.

– Я не привыкла, чтобы меня заводили в море, ты уж извини, – Верка высвободила руку.

– Я только хотел до тебя дотронуться, – просто ответил он, – уж очень ты красивая!

Верка уловила в его словах детскую искренность, и ей показалось, что у него никогда не было женщин. Она даже хотела его об этом спросить, да вовремя спохватилась и, чтобы замять возникшую неловкость, бросилась с разбега в море. Ледяная вода обожгла тело, Верка взвизгнула и пулей выскочила на берег. В раздевалке она хорошенько растерлась полотенцем, быстро оделась и ощутила прилив фантастического, неземного блаженства, будто каждую клеточку ее тела разогревало изнутри яркое горячее солнце…

Тем временем из воды вышел Виктор и тоже приплясывал от холода и чудного прилива тепла, которое можно познать только после обжигающе-ледяной купели. Он почему-то стал рассказывать Верке о том, что знает в море место, где со дна бьет ключ пресной воды, открытый еще Геродотом, и там знойным летом можно утолять жажду. Но Верка будто пропустила его слова и спросила:

– Скажи, пожалуйста, а ты знаешь, где находится Мисхор?

– Примерно в десяти километрах отсюда.

– Может, сходим? – неуверенно спросила Верка.

– Конечно! Но я советую проехать автобусом, потому что ходьба займет часа два, – ответил Виктор.

– Тогда поехали!

– Можно было попросить отца, а впрочем, самим лучше…

Они прошли к автостанции. Ближайший попутный автобус, шедший на Алупку, отправлялся минут через сорок. Верка предложила искупаться еще раз, и они вернулись к морю. Его голубая гладь совершенно изменила свою окраску, превратившись в серебристые мерцающие полоски, которые простирались до самого горизонта, словно кто-то за полчаса накатал на гигантском прокатном стане многокилометровые листы космического металла и расстелил их ровными рядами на плоской поверхности воды. Желание снова ощутить прилив внутреннего тепла был настолько сильным, что, оказавшись на берегу, молодые люди сразу побежали к раздевалкам.

Последствия второго купания в ледяной воде были не менее приятными, чем первого, и теперь, греясь под ласковым солнцем и ощущая теплую волну, поднимающуюся изнутри, Верка поняла: удовольствие от этого купания еще только нарастало, а она уже мечтала о новом погружении в воду. Ее друг, видимо, не был столь восприимчивым и впечатлительным – он просто радовался морю, солнцу и присутствию красивой девушки, в глазах которой светилось глубокое необъяснимое счастье бытия. Это счастье передавалось ему и согревало его сердце…

Автобус шел медленно, едва преодолевая крутые подъемы и повороты, но это не раздражало Верку и даже вызывало чувство умиления, потому что она с наслаждением созерцала необычный, постоянно меняющийся ландшафт, созданный каменистыми горами, гравитацией, ливнями и морским прибоем. Скалы, казалось, только что катились, сталкивались и крушили все на своем пути – повсюду были видны их обломки в виде огромных кубов, бесформенных кусков и острых осколков, – и лишь на минуту застыли над узкой дорогой, чтобы пропустить букашку-автобус, а потом снова полететь вниз, к морю, которое сразу же начнет перемалывать их в щебень и песок.

Созерцая окрестности, Верка понимала: это и есть самое сердце Южного берега Крыма, который ей снился так правдоподобно в балагане. «Наверно, я узнала эти места потому, что о них очень хорошо и вдохновенно рассказывал когда-то Николай», – подумала она…

И вот Верка оказалась в Мисхоре, на реальном берегу, в компании более взрослого, совсем не похожего на юного Колю Подгаецкого, мужчины. Но странно, что фронтовик сразу, по приезде, повел ее к Русалке и тоже много рассказывал о крымской легенде, вдохновившей скульптора Адамсона создать бронзовый образ обманутой девушки, той, что, став матерью, с надеждой смотрит на крутые горы, потому что с них должен спуститься ветреный отец ребенка – ее любимый мужчина.

Скульптура находилась недалеко от берега, однако, чтобы к ней добраться, требовалось побыть в ледяной воде куда больше, чем в предыдущее купание, но Верка, не задумываясь, вошла в воду и вскоре оказалась у цели. Вначале ей показалось, будто Русалка не похожа на женщину в зеленой маске из ее снов, а когда увидела множество аккуратных круглых отверстий на руках и теле Русалки, вспомнила: это ведь следы пуль, которые оставили «немецкие хлопчики». Верка подумала о том, что Николай никогда не рассказывал ей об этих шрамах, и это ее смутило. В следующий миг она вовсе чуть не расплакалась, потому что ребеночек обнимал бронзовую женщину точно так, как маленький Коленька обнимал Верку в тюрьме…

Виктор устремился было за своей подругой, потом развернулся и вышел на берег. Пока Верка знакомилась с Русалкой, он отрешенно смотрел на обрывистые горы, вероятно, вспоминая, как в юности запросто поднимался на них со своими друзьями, однако вскоре повернул голову к морю, увидел Верку и подумал: «Я не видел более красивой девушки, чем Вера…» Когда же она оказалась снова рядом, он вдруг вспомнил, что дома отец обещал ему устроить небольшую экскурсию в винные подвалы Массандры, правда, с оговоркой: если на это у него останется время, – и спросил:

– Вера, у нас есть возможность расколоть отца на замечательную экскурсию. Тебе нравятся массандровские вина?

– Еще бы! (Верка вспомнила аромат сладкого мускатного вина, не зная точно, имеет ли оно отношение к тем винам, о которых спросил Виктор).

– Папа обещал провести нас по винным погребам, в них зреет этот бальзам.

– Раз ты определил меня в виноделы, то мне было бы интересно посмотреть, как делают такое вкусное вино, то есть всю цепочку его изготовления.

– Понимаешь, если говорить точно, то на предприятии «Массандра» вин не делают, их там хранят, создавая наиблагоприятнейшие условия для их облагораживания. Главным «ваятелем» качества вина является время, а оно должно «работать» в тишине, в темноте, при определенной температуре…