Просто вернись... - Алена Измайлова

Постепенно среди выживших начался голод. Люди гибли, в одночасье потеряв все, что у них было. Золотые монеты с гордыми профилями правителей не могли даже самым богатым из своих обладателей подарить сытость и тепло. Последовавшие за катастрофой долгие холодные и голодные месяцы в летописях получили название Голодных.

Человеческие утраты в соседних и даже более отдаленных от места трагедии землях исчислялись десятками тысяч. Под темными холодными небесами рушились государства, утрачивали свое влияние власти, свергались и пресекались правящие династии, гибли и покидали насиженные места народы. В тот год мир потерял многое.

Развитие человечества скатилось на многие десятилетия назад, утратив в один миг все достижения и изобретения человеческих мыслей и рук, все прогрессивные результаты Золотых веков правления королей Райского острова. История и причины трагической гибели этого государства быстро ушли из людской памяти, оставив после себя чарующую легенду о несметных сокровищах и непомерной гордыне его правителей, которые разозлили своими поступками Богов.

Глава 2

Мир людей

Никто из тех, кто уже несколько часов бродил по мокрым, захламлённым и полуразрушенным улицам города, не обращал внимания на усталость и бессилие. Они торопливо проглатывали поданную им еду, запивая горячим напитком из жестяных кружек.

Во всех Храмах острова образовались пункты сбора спасшихся островитян. Сюда приносили откопанных из-под развалов израненных, но живых соотечественников. Тела погибших, которым было уже ничем не помочь, складывали в сохранившиеся склады около рыночной площади и в помещениях гильдий.

Портовые строения, доки, пристань и окраинные кварталы города пострадали больше всего. На их месте теперь были лишь руины, обломки и горы мусора. Говорили, что утром здесь было несколько десятков лодок, небольших шхун и судов. Сейчас же часть остова одной из них примостилась поверх невесть каким-чудом полусохранившегося каменного каркаса маяка.

Первым местом, куда стремилась Кастия, была рыночная площадь, вокруг которой до катастрофы располагались лавки ремесленников. Это были не самые старые строения города, а потому не рассчитанными на такое испытание.

Кастия брела по колено в воде, обходя опасные и острые нагромождения, осторожно нащупывая под ногами дорогу. Она была не одна. Еще несколько десятков людей тоже потихоньку продвигались к морю, разыскивая живых.

Сначала они двигались бессистемно и даже хаотично, проверяя кучи мусора вокруг устоявших стен, деревьев или столбов, но затем, повинуясь чьему-то властному голосу, построились в длинную шеренгу. При желании они могли взяться за руки и так идти.

Рядом с ней почти постоянно находилась мама. Сестра была в самом начале поисков, затем ее отправили в Храм, где требовались сильные целители. Часто рядом она слышала тот самый властный голос, который направлял спасателей. Оказалось, он принадлежит смутно знакомой темноволосой женщине.

Однажды мельком Кастия заметила, что, когда складки длинной юбки командирши расходились, под ними мелькала темная плотная ткань каких-то одежд. Будто эта знакомая незнакомка под платье одела мужские штаны. Что ж это был удобно: и брести среди мусора по колено в воде, и переступать через нагромождения, спускаться в полузатопленные подвалы и взбираться на уцелевшие верхние этажи в поисках живых.

Уцелевшие мужчины и женщины безотрывно искали тех, кто мог спастись. К счастью, они были. Из уст в уста передавали, что нашли «младшенькую Кения и Ятаны», Видо, Кану и др. Имен было много разных, и каждое новое радовало сердца окружающих. Она тоже испытывала радость, что находятся живые, это дарило надежду, что и он тоже жив.

Спустя многочасовые поиски ноги и руки уже гудели от напряжения. Родные несколько раз пытались отправить ее в Храм прилечь, но она не хотела прекращать поиски.

— Мы сами найдем, — говорили отец, братья, сестра и мама. Согласно кивали соседи и друзья. Но она вновь упрямо качала головой и шла вперёд. Она уже давно снова промокла. Ныли и болели все ссадины и раны. Мама незаметно снимала боль, но Кастия этого почти не замечала.

Она все чаще видела сомнение в глазах родных и друзей. И это ее очень пугало. Надежда — вот все, что оставалось.

— Он жив, я чувствую это, — сказала она матери, когда та снова, но более настойчиво стала уговаривать ее отдохнуть, — Мне кажется, если я сама не буду искать, то его никто не найдет.

Ялма мысленно поблагодарила, что ее муж и дети рядом, живы и здоровы. Почти здоровы. Женщина тревожно смотрела на младшую дочь, понимая, что вряд ли бы сама поступила иначе, если бы на кону были жизнь и здоровье любого из членов ее семьи. Но сейчас ее главной заботой была Кастия, ее самочувствие и состояние.

Кара «подлатала», как она выразилась, сестру, но травмы головы так быстро не залечиваются. Как бы нечаянно и случайно касаясь дочери, Ялма делилась с ней силами и снимала боль, ощущая при этом насколько та истощена.

Упрямство всегда было основной чертой младшей дочери. Когда она уставала, то часто вытягивала уже только за счёт него. Из- за упрямства же лёгких путей не искала. Чего только стоило ее упрямство при сватовстве Террина. Но и он был так упрям! Скольких же проблем можно было избежать их семьям, если бы они договорились, а не уперлись лбами, как два барана.

Ялма сквозь слезы невольно улыбнулась и не сразу заметила, что дочь куда-то метнулась со сдавленным возгласом. К кому-то незамеченному остальными. Из груды обломков выглядывала рука.

Кастия, не дожидаясь помощи и не обращая внимания на спешивших к ней людей, раскидывала обломки, пока наконец не увидела его. Из мутной воды в тени полуразрушенной стены дома выступали только плечи и голова человека. Черные буйные кудри были спутанными мокрыми от воды.

Девушка опустилась на колени и потянулась к человеку, явно желая перевернуть на спину, но на мгновение замешкалась. Руки растерянно замерли. Ей помогла Ялма, которая, не раздумывая ни на миг, схватила мужчину за плечи и, напрягшись от натуги, повернула лицом вверх.

Бледное лицо, залитый кровью лоб, синеющие губы и … Ялма приникла головой к его груди. Он дышал, тихо, но со свистом.

— Ещё немного и уже ему бы не выжить, — сказала Ялма, — Какое счастье, что мы его нашли.

Рядом кто-то еще опустился в воду. Чьи-то руки потянулись к израненному мужчине, вкачивая в него силы, чтобы поддержать. Мужские руки отодвинули Ялму в сторону, когда она перестала лечить. Тяжелое тело стали вытаскивать. Его следовало побыстрее доставить к целителям.

Ялма огляделась в поисках дочери и увидела ее сидящей на остатках высокого порога, к ней склонилась островитянка в необычно темных одеждах. Женщина направилась к ним, не отрывая взгляда и не замечая, что сдвигает всех со своего пути, не додумываясь обойти препятствия.

— Кастия, как ты? — спросила она у дочери срывающимся голосом, наконец добравшись до нее. Та с трудом подняла лицо и печально посмотрела на мать.