Искра страсти - Дженна Питерсен

Именно этого Анастасия боялась больше всего на свете.

– Выразить не могу, как я счастлива, что ты приехала! – Три дня спустя Анастасия крепко обнимала приехавшую Мередит в прихожей. Подруга отстранилась и посмотрела ей прямо в глаза. Анастасия отметила, как она беспокойна, и увидела покрасневшие глаза – доказательство тщательно скрываемых слез. Проницательная Мередит видела те же признаки на ее лице.

– Я тоже рада. Расскажи все как есть. Что с Эмили? Мы получали твои письма и по дороге, и по прибытии сюда в Лондон, но мне необходимо услышать все из твоих уст.

Анастасия сжала запястье Мередит, успокаивая ее.

– Ей становится лучше. Адам полон оптимизма.

Мередит облегченно вздохнула. Она уже приготовилась услышать гораздо худшие новости. Но их не последовало, и можно было расслабиться.

– Мы с Тристаном стремились как можно быстрее очутиться в Лондоне.

Анастасия двинулась к лестнице.

– Ах, Мерри, – она покачала головой, – мне так жаль, что ваша поездка в Кармайкл расстроилась. Как Тристан?

Теперь, зная, что Эмили идет на поправку, Мередит улыбнулась:

– Он лучше, чем просто хороший. Он… само совершенство. И у меня новости. Тристан тоже пройдет подготовку. Мы рассчитываем провести несколько дел, прежде чем устроимся и начнем жить по-семейному.

Анастасия замерла, глядя на Мередит широко открытыми глазами.

– Но это же… потрясающе, Мередит! – воскликнула она. – Не могу поверить. Вы и так уже отлично поработали вместе. Наверное, в этом и есть причина особого чувства, о котором ты говорила. Не сомневаюсь, из него получится потрясающий агент.

Глаза Мередит сияли.

– Я так счастлива, Ана!

Анастасия кивула, и они стали подниматься по лестнице дальше, но она никак не могла избавиться от горького чувства, тревожившего ее. Она радовалась за подругу. Мередит и Тристан боролись и заслужили свое счастье, но Анастасия прекрасно понимала, что это за чувство, и ненавидела его в себе. Это была зависть.

Она помнила, что значит быть «такой счастливой». С детских лет она была влюблена в своего будущего мужа Гилберта. Когда он наконец обратил на нее внимание, невзирая на ее очки и болезненную застенчивость, Анастасия ухватилась за его любовь как за спасательный канат, понимая, что это никогда не повторится снова.

Но ее любовь и жизнь отобрали. Несколько дней, прошедших после ранения Эмили, вновь вернули ее в то время, и, глядя на осунувшееся лицо подруги, она вспоминала Гилберта и жизнь, которую они делили друг с другом.

Однако образ Лукаса Тайлера с его усмешкой и проницательными глазами начинал волновать ее, как только она гасила свечу на ночь. Анастасия убедила себя, что это только оттого, что она так серьезно готовится к их совместной работе, и поэтому он, разумеется, и не идет у нее из головы.

– К чему мне нужно приготовиться?

Голос Мередит пробился сквозь туман в голове, и Анастасия поняла, что они остановились перед дверью в спальню Эмили.

– Извини, что?

Мередит наклонилась.

– Ты, должно быть, очень устала. Прости, что я не могла тебе помочь.

Анастасия пожала плечами, отбрасывая прочь тревожные мысли:

– Пусть тебя это не беспокоит. – Она замялась. Не имело смысла скрывать правду. – Эмили очень бледна. И часто мучается от боли, хотя старается скрыть это.

Мередит поморщилась:

– Очень похоже на нашу дорогую подругу.

Анастасия кивнула в ответ.

– Она с отвращением принимает лауданум. От него ей постоянно хочется спать, так что она сможет поговорить с нами совсем немного.

– Мне главное – увидеть ее. – Анастасия вздрогнула, заметив, как глаза Мередит наполняются слезами. – Дотронуться до нее и узнать, что она жива, что она все еще здесь, с нами. Как я испугалась, что ее вдруг не станет! Я места себе не находила. Это было так, словно меня лишают чего-то необычайно важного.

Анастасия кивнула и сжала руку Мередит. Она все прекрасно понимала.

– Как хорошо, что ты приехала. Я так рада тебя видеть.

Мередит улыбнулась, толкнула дверь, и они вошли в спальню.

Анастасия остановилась у порога, а Мередит подошла к кровати Эмили. Они обменялись несколькими словами так тихо, что Анастасия ничего не услышала, а затем бледная рука Эмили поднялась и женщины коснулись друг друга.

– Анастасия, конечно, тоже здесь? – хрипло произнесла Эмили.

Натянуто улыбаясь, Анастасия выступила вперед. Ее не оставило чувство, что Эмили видит ее насквозь. Но то, что та не заметила ее, уже само по себе говорило, насколько рана серьезна.

– Эмили, я здесь. Мне хотелось, чтобы ты поговорила с Мередит, прежде чем я вмешаюсь.

Взгляд подруги стал осмысленным.

– Ба, да мы снова одна команда, правда?

– Как всегда, – поддержала ее Мередит.

– Тогда скажи Анастасии, чтобы она не отстраняла меня от дела. – Эмили уронила от усталости руку на постель. – Она отказывается говорить со мной о расследовании, которое было мне поручено до покушения.

Мередит внимательно посмотрела на Анастасию. Ты пожала плечами в ответ.

– Дорогая, я уверена, что сейчас тебе лучше отдохнуть и не тревожить себя.

Эмили жалобно застонала и попыталась приподняться.

– Как я могу отдыхать, если понимаю, что нападение свело на нет недели труда? А этот выскочка Лукас Тайлер так, наверное, просто счастлив, что может снова заниматься этим делом в одиночку.

Анастасия вздохнула. Она ничего не обсуждала с Эмили, но сейчас, когда Мередит приехала, необходимо рассказать им правду. К тому же нужен их совет. Знакомство с записями Эмили по поводу покушений на других агентов и безотлагательная потребность найти виновного все больше и больше заставляли ее нервничать из-за угрозы новых нападений. И все больше и больше ее беспокоило предстоявшее посещение Лукаса Тайлера.

– Тайлер не будет действовать в одиночку, – тихо проговорила она, подходя к креслу, стоявшему в изножье кровати Эмили и в котором Анастасия фактически прожила последние дни.

Мередит коротко взглянула на нее, а в глазах Эмили отразилось удивление.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Я… – протянула Анастасия, – я займу твое место, Эмили. Я буду работать с ним, чтобы выявить того, кто раскрывает и предает агентов.

Мередит буквально подскочила в кресле, а Эмили закашлялась. Анастасия бросилась за лауданумом, а Мэри схватилась за чашку с теплым чаем. Когда обезболивающее и чай были выпиты, а кашель пошел на убыль, обе женщины уставились на Анастасию.