МИр тьмы. Да будет свет! - Рино Рэйнс Мичуро

Глава 3

Утро началось с сюрпризов. «Ваша карма повышена» Такое странное системное сообщение встретило меня сразу после пробуждения. Я закрыл это подозрительное окно. Ни в одной жизни ничего подобного не слышал. Горло слегка першило, а в носу появились сопли. Вот что происходит, когда гуляешь под дождем, а сила света больше не помогает тебе исцелиться. Я осмотрел помещение, но не нашел маму. Скорее всего, она пошла молиться. Подогнув ноги под себя, уселся в позу лотоса. Я посмотрел на свою чашу внутри и содрогнулся. В ней теперь больше жидкой энергии творца, чем раньше. Я сразу закончил вчерашнюю работу: «Поздравляем, вами получено новое умение под названием: Касание света 1 уровень. Это умение позволяет наносить урон тьме и при этом исцелять живых. Эффект равен разум делить на два. Стоимость 10 единиц маны». Я мысленно усмехнулся. Вот опять не то получил, что хотел. Внутри себя я метался между лечением и атакой. Как результат вышло скверно. У меня сейчас всего три единицы маны, а нужно целых десять для активации. Ладно, буду копить. Я посмотрел на половину не потраченной жидкости внутри чаши и взял пятый уровень увертки. Жалко, что мне недоступна светлая энергия. Вот тогда я бы развернулся на всю катушку. Мое новое умение касания, примененное при помощи этой энергии, могло бы творить настоящие чудеса. Я вышел на улицу и увидел, как толпа держит в окружении двоих дерущихся. Поспешил пробиться сквозь людей, чтобы увидеть избитую девушку и крупного мужчину. Его удар повалил мою знакомую на камень дороги, а я рассвирепел. Меня достал, этот чертов мир и эти законы. Надоело пытаться карабкаться там, где уже все потеряно. Ярость застелила глаза. Пусть я недолго знаю эту девушку, но она ранена потому, что зарабатывала деньги для своей семьи.

— Ты поскуда! Давай сюда бабло, а потом я с ребятами тебя по кругу пущу. — Смеясь, здоровяк схватил за волосы свою жертву, а во мне сломалась последняя струна.

Эти люди даже не пытаются остановить печально известного охотника. Его уровень около тридцати, а репутация отморозка, надежно обеспечивает безопасность. Теперь, когда законов больше нет, он уже не остановится. Кто следующий? Может, моя мать? Рывок вперед. Удар кулаком угодил охотнику в почки. Пробив критический урон, я откинул согнувшегося негодяя. Понимаю, что нельзя давать ему восстановиться и бросаюсь добить. Удар ногой по голове и еще кулаком сверху. Ко мне подбегает один из его дружков и замахивается, но я, уклоняясь, отскакиваю. Здоровяк подозрительно быстро поднимается и получает в спину удар мечем, от вставшей на ноги девушки. Ее живучесть тлеет в красном секторе. Оружие пробивает критическим уроном. Так в спину часто и происходит.

— Ах, ты мразь! — Кричит охотник, и разворачивается на девушку, поднимая руку для удара.

Я резко кидаюсь вперед. Уклоняюсь от ударов двух дружков негодяя, и проскальзываю между ними. Удар кулаком, пусть и обычный, но апперкотом в спину. Целюсь прямо в торчащий из противника меч. Страшный критический урон неожиданно снижает живучесть врага до нуля. Руку обжигает боль. Нельзя бить по лезвию меча, даже по обратной его стороне. Или это было острие? С боку прилетает удар ногой и меня откидывает из под атаки второго помощника негодяя. Я кувыркнулся через себя и резко поднялся, несмотря на боль в ребрах. Два десятка живучести снес мне зараза. Дальше нападать на меня никто не торопился. Оба бандита смотрели на тело своего босса.

— Как так то? Он же почти тридцать пятого уровня был? — Произнес один из них.

— Вот черт. Какого хрена тут происходит? — Поддержал его второй.

Девушка хромая подошла ко мне, и я достал свой кинжал. Быстрым кликом через меню надел кожаный доспех. Сплюнул тягучую слюну и произнес:

— Еще два монстра осталось. Старайся им под атаку не попадать. Я буду агрить. Завалим и столько опыта хапнем, просто космос!

Передал кинжал девушке и встал в боксерскую позу. Оба бандита развернулись на нас. Толпа вокруг не издавала ни звука.

— Пустите меня, там мой сын. — Истерично звучал где-то далеко знакомый голос.

Я двинулся с места одновременно с врагами. Один вырвался немного вперед, и он явно бежит к девушке. Второй уже на меня. Я резко ухожу ему в ноги и наношу свой коронный удар кулаком. Как и у скелета, конечность плохо реагирует на подобное действие. Бандит сразу спотыкается и падает, невольно ловя телом ноги соседа. Я отпрыгиваю в сторону и, морщась от боли, произношу:

— Один скелет-ползун, действуй как обычно.

Второй бандит поднимается и видит своего собрата держащегося за ногу. Нет, она не сломана. У меня просто не хватило силы, но вот боль, никто не отменял. С боку их уже обходит девушка, и бандит выбирает целью ее. Он ревет и, выхватив кинжал, кидается на охотницу. Та действует, как и с монстрами. Она отбегает назад и когда упирается в толпу, как в стену, резко кидается вперед, подныривая под руку мужчины. Тот промахивается и резко разворачивается. Тут его колено и получает меткий, пусть и простой удар кулаком. Мужик спотыкается и падает, а девушка сразу втыкает в него кинжал. Раз, два, три и тело негодяя перестает двигаться. Я не отвлекаюсь на девушку, она свою работу знает. Иду к поднимающемуся, но хромающему врагу.

— Эй, парень? Ты чего? Ну, побил ты меня? Я все осознал, больше не буду. — Пытается запутать ребенка он, а сам берется за рукоять спрятанного за спиной кинжала.

Я с пару секунд дожидаюсь отката умения и кидаюсь вперед. Уклоняюсь от оружия и наношу удар по здоровой ноге, вновь роняя бандита. Тот ревет и корчится от боли. Закончившая охоту девушка подходит к нему и пару раз вонзает в его тело свой окровавленный кинжал. Мужчина хрипит и обмякает.

Люди с ужасом смотрят на меня и девушку. Многие охотники с уважением. Толпа нехотя начинает расходиться. Никто больше не желает нападать. Мама подбегает и сразу обнимает меня, причитая про опасность и плача. Мы обыскали тела бандитов, и пошли к нам в подвал. Я по пути думал о странности нашего общества. Никто не помог и не вмешался. Люди боятся бандитов и охотников. По сути, для них оба эти названия означают одно и тоже. Этот город обречен. Как говорит память, жить миру осталось не больше пары лет. Всю дорогу моя напарница еле хромала, постепенно слабея. Как только мы уложили побитую девушку