Сплетая рассвет - Элизабет Лим

Я коснулась кончиков своих волос, которые даже заплетенные спускались ниже талии. Развязала ленты и расплела косички. Пряди волнами легли на спину, щекоча поясницу.

Затем опустила руку с ножницами. Моя задумка была чистым безумием. В таких ситуациях нужно быть рациональным, обдумать все последствия своих действий. Но в голове звучали слова министра Лорсы, говорящего, что я не могу поехать. И слова отца.

Всю жизнь мне твердили, чего я не могу делать, потому что я девушка. Что ж, это мой шанс узнать, на что я гожусь. Единственное, что можно сделать, – это воспользоваться им.

Я расслабила руку и прижала лезвия к задней части шеи. Затем одним быстрым движением отрезала волосы по плечи. Те посыпались по спине и приземлились у ног кругом из черного атласа, пока ветер из окна не разметал пряди с той же легкостью, что и перья.

Руки перестали дрожать, и я собрала волосы в пучок, как Кетон и все юноши его возраста. После этого меня охватило странное спокойствие, будто я отрезала мои страхи вместе с волосами. Это не так, но паниковать было уже поздно. Теперь мне была необходима подходящая одежда.

Я принесла к кровати Кетона поднос с простым супом из зимней дыни и рыбу на пару. Раньше он делил комнату с Финлеем и Сэндо. В те времена дом казался тесным, а теперь – слишком просторным. Половина моей спальни служила в качестве склада для тканей, бусин и красок… а комната Кетона полностью перешла в его владение.

Брат спал. Его губы скривились в гримасе, пока он храпел, хотя Кетон заверял нас, что не чувствует боли, даже несмотря на сломанные ноги.

«Как я могу чувствовать боль, если не чувствую собственных ног?» – пытался отшутиться он.

Я поставила поднос с ужином и натянула одеяло на плечи брата. Затем потянулась к его ящику и достала штаны. Повесив их на руку, начала тихо красться к двери.

– Майя. – Кетон заворошился.

Я быстро развернулась.

– Я думала, что ты спишь!

– Ты ошибалась. – Он устроился головой на подушке.

Я присела на край его кровати.

– Проголодался? Я принесла тебе ужин.

– Ты крадешь мою одежду, – подметил он, кивая на вещи на моей руке. – В чем дело?

Я отодвинулась в тень, чтобы он не видел моих волос, и поджала губы.

– Чуть ранее этим вечером в нашу лавочку заходил императорский чиновник. Он хочет, чтобы отец поехал в Летний дворец и шил наряды для императора Ханюцзиня.

Кетон закрыл глаза. Война искоренила мятежность из моего брата, и он стал выглядеть куда старше своих девятнадцати лет.

– Отец уже давно перестал шить. Он не может поехать.

– Верно, – подтвердила я. – Это сделаю я.

Кетон уперся руками в матрас и приподнялся.

– Демоново дыханье, Майя! Ты совсем с ума сошла? Ты не можешь…

– Даже слышать ничего не хочу.

– Ты не можешь поехать, – закончил он, повышая тон. – Ты девчонка!

– Уже нет. – Я коснулась своих волос и стиснула зубы. – Я устала, что мне вечно твердят, будто я недостойна!

– Дело не только в том, достойна ты или нет, – ответил Кетон, кашляя в рукав. – Это вопрос традиции. Кроме того, девушке ни за что не позволят снимать мерки с императора.

Я невольно покраснела.

– Я поеду под видом тебя, Кетон Тамарин.

– Отец никогда не согласится на это.

– Ему и не нужно знать.

Кетон покачал головой.

– А я-то всегда считал тебя послушной девочкой. – Он лег обратно и смиренно вздохнул. – Это опасно.

– Кетон, прошу тебя… Я должна это сделать. Ради нас. Ради…

– Именно поэтому ты и не должна ехать, – перебил брат. – Хватит пытаться меня переубедить. Если будешь прикидываться парнем, то не можешь думать как девушка. Не смотри постоянно в пол. Смотри мужчине в глаза, когда говоришь с ним, и ни в коем случае не смущайся.

Я быстро подняла взгляд.

– Я не пытаюсь тебя переубедить! И не всегда смущаюсь.

Затем я снова потупила взгляд, и Кетон застонал.

– Прости! Ничего не могу с собой поделать. Это привычка.

– Тебе никогда не сойти за парня. Ты закусываешь губу и смотришь в пол. А когда не смотришь в пол, то поднимаешь взгляд к небу.

Я возмущенно вздернула подбородок.

– Вовсе нет!

– Продолжай в том же духе, – поощрил меня Кетон. – Кричи громче. Парни злые и заносчивые. Им нравится быть лучшими во всем.

– Думаю, это только ты такой, Кетон.

– Жаль, у меня нет времени, чтобы нормально тебя натренировать…

– Я выросла в доме с тремя братьями и прекрасно знаю, как ведут себя мальчишки.

– Неужели? – Кетон нахмурился. – Ты из деревни, Майя. Мало что знаешь об окружающем мире. Всю свою жизнь ты шила в уголке нашей лавочки.

– А остаток жизни буду шить в уголке дворца.

Он скривился, будто я лишь подтвердила его точку зрения.

– Просто старайся говорить как можно меньше. Не привлекай к себе внимания. – Кетон убрал руки за голову. – Люди видят только то, что хотят видеть.

Мудрость в его печальном голосе напомнила мне об отце.

– Что ты имеешь в виду?

– Именно то, что сказал. Ты шьешь лучше всех в этом мире. Сосредоточься на этой мысли, а не на том, какого ты пола. – Брат поднялся на локти, изучая меня. – Финлей был прав. Со спины ты действительно похожа на парня. А учитывая веснушки, ты не такая бледная, как большинство девушек… Отец слишком много времени позволяет тебе проводить на солнце.

– Кто-то же должен собирать шелкопрядов, – раздраженно ответила я.

– Ты не особо фигуристая. – Кетон прищурился. – И голос у тебя не мелодичный. Петь ты никогда не умела.

Я чуть не швырнула в него одежду от обиды.

– Я не пытаюсь стать наложницей!

Кетон цокнул языком.

– Не морщи нос и старайся не улыбаться.

– Вот так? – спросила я, копируя гримасу, с которой он спал.

– Уже лучше. – Он отклонился, на губах заиграла легкая улыбка. Но она исчезла так же быстро, как появилась. – Ты уверена, что хочешь этого? Если император узнает… если вообще кто-либо узнает…

– Меня убьют, – закончила я за него. – Понимаю.

Но это была моя лучшая возможность позаботиться о семье. Мой шанс стать настоящей портнихой, лучшей во всей Аланди.

– Это хороший заработок, – твердо произнесла я. – Все деньги я отправлю домой. Кроме того, – выдавила улыбку, – я уже отрезала волосы.

Кетон вздохнул.

– Не могу поверить, что говорю тебе это, но будь осторожной.