Мой лучший враг - Эли Фрей

А ясными вечерами мы искали в небе созвездия. Стас по знаку зодиака – Стрелец, и я учила его, как быстро находить в небе созвездие Стрельца. Мы обсуждали созвездия и ели конфетки. Конфетки с разными фруктовыми вкусами мы покупали в палатке у дома. За фиолетовый кругляшок со вкусом винограда у нас со Стасом часто велись нешуточные бои. Но иногда все-таки Стас, видя, что осталась только одна виноградная, по-джентльменски уступал ее мне.

Когда становилось совсем холодно, мы забирались в дом. Играли с Умкой. Стас очень любил Умку, всегда приходил в гости с чем-нибудь вкусненьким для нее. Он открывал дверцу и доставал зверька. Умка обычно не любила чужих, начинала странно фыркать и чихать, но Стасу она доверяла. Он доставал из кармана яблоко или морковку. Откусывал кусочки и протягивал их Умке. Умка тянула к угощению свою смешную мордочку, обнюхивала еду, потом начинала есть. Мы гладили ее по серой шерстке.

Мы очень любили рисовать. Рисовали разных животных, героев из игр и мультфильмов. В голове отчетливо вспыхнуло воспоминание одного из наших творческих вечеров. Мы сели за стол, я достала бумагу и фломастеры, хитро посмотрев на Стаса.

– Ты чего? – нахмурился он.

Ох и не любил он этот мой взгляд! Он все время ворчал, что когда я так на него смотрю, значит, у меня есть какая-то тайна, а он чувствует себя дурачком, которому эта тайна неизвестна.

Я улыбнулась, закрыв губы ладошкой. Потом сжала кулачок и убрала его в карман кофты.

– Я брошу улыбку тебе в окошко, когда тебе будет пора уходить. Чтобы ты не скучал по дороге. Поймаешь?

Он кивнул.

– А что ты кинешь мне взамен? – спросила я.

– Поцелуй? – растерянно спросил Стас.

– Фу, девчачьи нежности. Не подойдет. Думай. Он захихикал в кулачок. И также убрал в карман.

– Я брошу тебе смех!

Я удовлетворенно улыбнулась. Он спросил:

– Что мы будем рисовать? Я задумалась.

– Я нарисую тебе улыбку, а ты мне – смех!

– Но это же нечестно! – возмутился Стас. – Улыбку рисовать гораздо проще. Как я нарисую смех?

– А я нарисую не такую улыбку. Я нарисую сложную.

– Ну ладно…

Мы сели за стол и стали рисовать. Я нарисовала водопад из множества капелек, а в каждой капельке было улыбающееся лицо.

Стас первый протянул мне свой рисунок. Он нарисовал рот, из которого вылетают маленькие птички, крендельки и сахарная вата, карамельки, маленькие котята, облака, радуга и разноцветные бабочки. Художник из него был так себе, глядя на рисунок, можно было подумать, что невидимому человеку плохо и его рвет бабочками, птичками и карамельками. Но рисунок мне очень понравился, и я протянула ему свой.

– Это водопад, – недовольно сказал он, – где же тут улыбка?

– А ты смотри внимательно! – улыбнулась я.

И он увидел лица в капельках. И восторженно сказал:

– Ого! Улыбки! Очень круто, спасибо!

Мы обменялись рисунками. Время было уже позднее, и Стасу пора было домой.

– Не забудь, – сказала я на пороге, провожая его, постучав по своему карману, – поймать мою улыбку!

– А ты поймай мой смех! – постучал Стас по своему карману.

Я побежала на второй этаж. Одну половину второго этажа занимала моя комната, вторую – чердак. Я пробиралась через старую мебель, кастрюли и цветочные горшки. Еле-еле открыла окно. Вдохнула вкусный вечерний воздух.

Стас встал прямо под фонарь, чтобы я видела его.

– Я здесь! – крикнул он.

Я засунула руку в карман и вытащила кулачок.

– Ты готов?

– Готов! Ловлю!

И я бросила ему невидимую улыбку. Он ловко «поймал» ее рукой и налепил себе на рот. Улыбнулся широко-широко.

– Теперь лови мой смех! Он бросил мне смех.

Я поймала его, открыла рот, бросила смех туда, как следует разжевала и проглотила. Потом засмеялась.

– До завтра! – помахала я ему.

– До завтра! – улыбнулся он и пошел вдоль улицы. В своей комнате на подушке я нашла записку.

Я сразу узнала почерк Стаса. Большие корявые буквы заваливались влево, а не вправо, как у всех.

В ОКОШКО – УЛЫБКУ, А ИЗ ОКОШКА – СМЕХ!

Я улыбнулась. Когда он успел написать ее и подсунуть мне? Я не заметила.

Это записка много лет хранилась у меня. Сложенный в четыре раза лист бумаги хранится в отдельном файлике. Я долго не могла расстаться с ней. Пока записка хранилась у меня, я просто не могла поверить, что того мальчика, который был частью моей Вселенной, больше нет.

Кто-то трясет меня за плечо – моя соседка по палате. Та женщина с книгой. Она улыбается.

– Просыпайся! Медсестра сказала тебе сдать мочу. И кровь. Натощак.

Я поежилась. В больнице я лежала один-единственный раз. С почками. Это было полгода назад. А ощущение, как будто это было только вчера. Только в тот раз я лежала в детской больнице, в отделении урологии. Сейчас меня поместили во взрослую, в отделение травматологии, смежное с урологией – в палате лежат пациенты обоих отделений.

Я иду в процедурную. Медсестра занимается моим глазом – отодвигает повязку, потом поправляет обратно.

– Можно хоть посмотреть? – спрашиваю я.

– Сейчас рано, – она качает головой. – Но у меня для тебя хорошая новость. После обеда тебя посмотрит врач, возможно, снимет уже насовсем.

Я выдыхаю от облегчения. Залепленный глаз меня изрядно напрягает.

– Зачем вообще залеплять ожог? – спрашиваю я. – Только хуже ведь…

– Пластырь не соприкасается с поврежденной кожей. Заклеили то, что вокруг, чтобы инфекция не попадала. Создали воздушную подушку, чтобы подсыхал.

Я киваю.

– А зачем сдавать кровь и мочу? – недовольно морщусь я, когда она втыкает в меня иголку. – Ведь со мной же все в порядке.

– Никто не знает, сколько ты пролежала в лесу, на сырой земле. Может быть, ты простудилась. Нужно понять, нет ли воспаления.

Чувствую я себя не очень хорошо – знобит. Наверное, я все-таки простудилась. Сколько я пролежала в лесу? Кто меня нашел? Последнее, что я помню, лицо Стаса. Что же все-таки он сделал со мной?

«Думаю, ты не захочешь помнить о том, что мы с тобой сделаем. Поэтому просто выпей это».

Потом горящие угли. Его голос: «Я уничтожу тебя». И больше ничего… Он бросил меня там, в лесу? А потом меня нашел какой-нибудь случайно проходивший мимо грибник? Надо спросить у родных о моем чудесном спасении.

Я возвращаюсь в палату. У меня две соседки. Женщина, с которой я немного успела пообщаться, и девушка чуть постарше меня.