Часовой механизм любви - Алла Полянская

– Хотите попробовать? – Продавец подцепила ножом кусочек рыбы, положила на маленькую тарелочку и протянула Егору. – Свеженькая, только-только со сковородки. Понравится – возьмете, дома покушаете.

Рыба оказалась на вкус еще лучше, чем он думал, и, получив в руки теплый прозрачный контейнер с обжаренными кусочками, аппетитно проглядывающими сквозь густой томатный соус с морковью, луком и какими-то специями, Егор понял – это он съест в машине, просто не довезет до дома.

Решив, что уж теперь-то у него достаточно припасов, он направился к кассе.

– Инка! – Звонкий веселый голос заставил его оглянуться.

Девица в яркой куртке, с рыжей кудрявой копной на голове оглядывалась по сторонам – кого-то потеряла. Многочисленные цепочки на ее шее блестели и позвякивали.

– Чего ты орешь?

Услышав этот голос, Егор вздрогнул. Шатохина, собственной персоной. Но в каком виде! Вытертые джинсы, черная блестящая куртка, под ней рокерская футболка с черепом и готическими буквами. Яркая помада, блестящие серьги, массивный браслет на запястье – похоже, серебряный.

– Инка, давай купим мороженого – целую тонну.

– Тонну я не увезу, не гони. Купим два ведерка – миндального и шоколадного, орехи и бутылку сиропа. Вот, я уже нашла.

– А мартини? Мартини и оливки забыли!

– Это ты забыла, а я – нет. Прекрати орать, на тебя люди оглядываются. Кока-колу возьми лучше, у меня руки заняты.

Шатохина подтолкнула хихикающую девицу к кассе, Егор поспешно спрятался за стеллажами. Столкнуться с сотрудниками – что может быть хуже? Тем более с Шатохиной. Егор совершенно не мог себе представить, что она тоже ходит по магазинам, а уж тем более – ест мороженое, и кто-то называет ее вот так запросто – Инка. И уж тем более не ожидал, что она может разгуливать в нерабочее время в таком виде.

Кассирша пробила два ведерка с мороженым и еще кучу всякого, что обычно покупают женщины для своих сборищ. Отчего-то напиток со вкусом пектусина они называют мартини – из-за надписи на бутылке, надо полагать, хотя это пойло не имеет ничего общего с одноименным коктейлем. Егор выложил на ленту свои покупки и с удовольствием наблюдал, как сноровистая кассирша пробивает, а вторая девушка в форме работника супермаркета складывает их в пакет.

– Спасибо, приходите к нам еще!

Эта дежурная фраза, по идее, должна привлекать покупателей. И это работает. Когда персонал магазина знает свое дело и приветлив, покупатель обязательно вернется.

Подхватив пакет, Егор почти бегом направился к машине. Надо дотерпеть до дома. Выложить рыбу в тарелку, отрезать ломоть хлеба, вооружиться вилкой и… Не удержавшись, Егор оторвал кусок от батона и запихнул в рот. Пробок нет, до дома недалеко, дотерпит.

На стоянке Шатохина уже оседлала мотоцикл, девица в яркой куртке устроилась сзади, обхватив ее за талию. Мотоцикл рванул с места, разбрызгивая мокрый снег и грязные лужи, и Егору вдруг подумалось, что он сделал совершенно неправильные выводы и о Шатохиной, и о своем новом коллективе. Он даже не захотел вникать ни во что, кроме цифр, договоров и стратегии продаж. Но вникать-то надо. Или нужно все бросить и уходить. Вот только куда? От себя-то не спрячешься.

Квартира встретила его теплой темнотой. Не зажигая свет в передней, он разулся, бросил ключи на столик в углу и, скинув пальто на диван, прошел на кухню. Зажег свет и, щурясь от боли в глазах, выложил на стол покупки. Контейнер с рыбой был еще теплый, и Егор, вымыв руки, достал тарелку – хорошо, что не стал в машине лопать. Теперь удовольствие будет полным.

Сотовый звонил в гостиной, в кармане пальто, но Егор прикрыл дверь кухни, чтобы не слышать. Он вдруг понял, что не будет больше отвечать на эти звонки – не будет, и все. И заставлять себя не станет, как и объясняться в тысячный раз, потому что на том конце провода человек не желает понимать и принимать его доводы, а просто хочет в очередной раз нагнуть его, а он больше не намерен этого позволять.

– И ведь Шатохина мне не нравится именно потому, что я знаю – она из породы любителей нагнуть. Или это мне кажется, что она такая?

Теперь он уже не так в этом уверен. Конечно, она манипуляторша та еще, но с ним всегда держалась предельно корректно, и если макнула его тогда носом, то по делу, а не потому, что хотела унизить или что-то навязать. Просто доказала, что права – законными, кстати, методами, никаких грязных игр. И когда она оседлала свой мотоцикл, ему показалось, что он попал в старый американский фильм о байкерах и прочей экзотике.

– Ну, что ж. Пора вникать.

Он и сам понимал, что дальше так нельзя. Прошлое никогда не отпустит его, если он будет продолжать подпитывать тех, кто в этом прошлом делал его жизнь невыносимой. И теперь пытается проделывать то же самое, пытаясь его вернуть в то болото, из которого он бежал, когда понял, что больше не в состоянии терпеть.

– К черту все!

Егор доел рыбу и включил чайник. Зайдя в спальню, разделся, взял халат и пошел в ванную. Теплый душ смыл напряжение, и когда он вышел, чай с конфетами показался ему отличной идеей, как и кровать с ночником на тумбочке. Можно почитать перед сном. Ты – это маска, которую ты выбираешь. Пожалуй, Воннегут прав. Мы надеваем некую маску, но оказывается, что она нам ближе, чем собственное лицо. Маска – это то, что мы хотим с собой сделать. То, какими мы сами хотим себя видеть. Хотя каждый знает, что под ней неуверенность, страхи, страдания и бог знает что еще. Лучше не смотреть.

Сотовый снова зазвонил. Это не звонок из прошлого, разве что звонят с неизвестного номера.

Номер и правда неизвестен.

– Егор.

Голос из прошлого все-таки его достал. Егор закрыл глаза и уткнулся в подушку. Его нет, и голоса в трубке тоже нет. И нет душной темноты, из которой нет выхода.

Черт, надо менять номер. Он и поменял все номера, кроме этого, который с ним уже тринадцать лет. Просто не смог расстаться – это был самый первый его сотовый номер, и на него звонят Лунатик и Стая.

– Мама, я лег спать.

– Я звонила днем. – Голос холодный и резкий. Как всегда. – Почему ты не взял трубку?

– Занят был.

– Не лги мне, Егор.

– Да, мама. Я не хотел. И не хочу. Хватит мне названивать. Чего ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы ты вернулся и взял на себя ответственность за свою семью. У тебя жена и скоро появится ребенок. Ты не имел права их бросать.

– Мама, у меня нет семьи. Ты прекрасно знаешь, что это не мой ребенок, экспертиза доказала, и я в толк не возьму, с чего бы мне содержать его. Я развелся и оставил бывшей жене все имущество, и больше для нее ничего не могу сделать. Вы с отцом выбрали бывшую невестку и чужого ребенка? Это ваш выбор. Я никого из вас больше не хочу ни видеть, ни слышать. Считайте, что я умер.

– Егор…

– Все, мама. Хватит меня пилить. Мы все сделали свой выбор. Полина переспала невесть с кем и забеременела, при этом утверждая, что от меня. Вы с отцом непонятно с чего встали на ее сторону. Тоже, кстати, сомнительная забава – но это ваш выбор, я его уважаю. И теперь уж будьте так добры, уважайте мой выбор тоже. А он таков: я больше никого из вас не желаю знать. Хотите растить невесть от кого прижитого ребенка, рожденного совсем чужой вам женщиной? Ваше право. Я в этом участвовать не намерен, и суд, как вам хорошо известно, тоже был со мной согласен в этом вопросе.