Грехи Брежнева и Горбачева. Воспоминания личного охранника - Владимир Медведев

Сколько пролитого пота за этой скоростью. Умение резко развернуться на 180 градусов, проскочить между препятствиями с миллиметровыми зазорами, вывести машину из заноса, управлять на такой же скорости на мокром или заснеженном асфальте… Водители машин – виртуозы, асы.

Вместе с ними все эти экзамены сдавали и мы, охрана.

Описанное мною лихое подразделение называется «выездная охрана». Так же, как и служба подводников-аквалангистов, она родилась не на пустом месте, а после покушения. На Брежнева…

Это произошло в январе 1969-го, через год после моего прихода в личную охрану. Случилось не в мою смену, но подробности знаю.

Офицер Советской Армии Ильин служил в части, расположенной в Ленинграде. Прихватив два пистолета Макарова с полными магазинами патронов, он заявился в Москву накануне возвращения из полета очередных космонавтов. В столице он поселился у родственника – сотрудника милиции. У него он стащил милицейскую форму и в таком наряде объявился у Боровицких ворот Кремля.

Москва в день встречи космонавтов была расцвечена флагами, гремела музыка. Десятки тысяч москвичей приветствовали героев космоса на всем пути следования из аэропорта Внуково-2. Диктор по радио передавал информацию о пути следования правительственного коржа. Ильин смешался с нарядом милиции, сам активно занимался наведением порядка у Боровицких ворот и сбил с толку сотрудников госбезопасности. Когда по радио объявили, что космонавты едут в первой машине, а во второй – Генеральный секретарь ЦК КПСС, Ильин прошел на территорию Кремля и встал здесь. Все рассчитал правильно – машины на въезде всегда сбавляют скорость.

Но у Брежнева случилась какая-то задержка, и его машина двинулась не второй, а пятой. Возможно, это спасло ему жизнь.

Когда вторая автомашина поравнялась с Ильиным, он открыл ураганный огонь, разрядив две полные обоймы. В этой машине сидели космонавт Береговой, внешне немного похожий на Брежнева, Терешкова, кто-то еще. Несколько человек были легко ранены, а водитель ГОНа (гараж особого назначения) получил смертельное ранение и по дороге в больницу скончался. Ранен был и один из мотоциклистов.

Сотрудники КГБ схватили террориста лишь после того, как он расстрелял все патроны. После судебно-медицинской и психиатрической экспертизы Ильин был признан невменяемым и помещен в психбольницу. Не могу сказать, насколько правильно поставили диагноз, как известно, наша судебно-психиатрическая медицина в ту пору была достаточно запятнана.

Сравнительно недавно по ленинградскому телевизионному каналу показали этого Ильина, он давал интервью. То ли выпустили его из больницы, то ли собираются выпустить – не понял, опоздал к началу передачи. Ясно увидел другое – из Ильина уже делают героя, страдальца, и это вызывает у меня внутренний протест. Можно по-разному относиться к общественному и государственному устройству страны, принимать его или не принимать, можно по-разному относиться к лидеру государства. Но в любом случае пуля не метод, никто не дает права одному человеку лишать жизни другого человека.

До этого случая у членов Политбюро был лишь начальник личной охраны и два заместителя, у кандидатов в члены Политбюро – двое в охране, у секретарей ЦК КПСС – один комендант-охранник. Теперь охрану увеличили у всех.

Созданная «выездная охрана», о которой я рассказал, – это десять человек: трое работают в три смены и один подменный. В каждой смене – «прикрепленный», являющийся заместителем начальника личной охраны.

Разложу нашу работу по степени сложности, как по полочкам.

1. Самые сложные дни, с оперативной точки зрения, – праздничные. Всякое большое скопление народа – уже напряжение. В многотысячных массах всегда может оказаться шизофреник, наркоман, просто агрессивно заряженный человек.

Перед каждым 1 Мая и 7 Ноября проводятся многочисленные совещания, инструктажи, составляется «план мероприятий». Все это повторялось каждый год, одно и то лее. В итоге накапливалось какое-то неприятное напряжение.

2. Второе по сложности – поездки за рубеж. Другие люди, другой язык, незнакомая территория. Трудно не столько с оперативной точки зрения, сколько психологически.

3. Поездки по стране. Тут многое зависит от того, куда едешь. В крупных городах сложнее, чем в колхозах. Особенно сложно на Севере, в Сибири – в криминогенных зонах.

4. Заводы и фабрики в Москве, здесь попроще, все под рукой, все можно продумать до деталей.

5. Как ни странно, на эту ступень, пятую, я ставлю охоту. Там есть достаточный риск, об этом я расскажу.

6. Отдых.

При Горбачеве сложностей никаких, при Брежневе острых моментов хватало.

7. Будни. Маршрут с работы на дачу и обратно. Тут отработано – никакого напряжения, никаких проблем.

…Рабочий день мой начинается в Заречье, на даче Генерального, в 8.30 утра. Принимаю смену, и уже с Леонидом Ильичом возвращаемся в Москву. В основной машине (раньше – «Чайка», позже – «ЗИЛ») впереди водитель и Генеральный, сзади, на откидных сиденьях, – мы с Рябенко. За нами – машина с «выездной охраной», еще дальше – сзади и впереди, метрах в трехстах, – трассовики. Задним работы немного, кроме обгона, ничего нам не грозит, передним забот побольше – затор, гололед, дерево упало, то есть все, что на трассе, – по их части.

Через Боровицкие ворота подъезжаем ко второму подъезду первого корпуса Кремля.

К десяти часам Брежнев уже в кабинете. Кроме хорошо известных приемной и кабинета, в котором он принимал гостей, было еще маленькое уютное помещение, около 10 квадратных метров, где он обедал, здесь же стоял стол с телефонами, за которым он иногда в тишине работал, дальше такого же размера комната отдыха – тахта, зеркало, раковина для мытья рук, и наконец – предбанник с вешалкой и туалетом. Сюда, в предбанник, мы и заходим через отдельный личный вход. Я помогаю Леониду Ильичу снять пальто и через коридор прохожу в приемную, здесь у меня своя отдельная дежурная комнатка (2x2 метра) с прямой связью.

У входа в кабинет несет службу еще один сотрудник «выездной охраны».

Цековские апартаменты на Старой площади были скромнее – основной кабинет плюс комната, в которой стояли тахта и столы, кроме того – полки с книгами и туалет. Некоторые ведомственные кабинеты были куда просторнее. Я уж не сравниваю с апартаментами американских президентов, в Белом доме руководителю государства принадлежит практически весь третий этаж. Но, правда, здесь не только рабочие кабинеты, но и жилые помещения, президент проживает здесь с семьей. Еще во времена Никсона я довольно подробно изучил весь третий этаж.

Брежнев работал больше в Кремле. Как только мы приезжали, начальник охраны уходил, и я оставался один. Иногда сидел в приемной, так как Брежнев частенько вызывал меня. Если один звонок, значит – секретарю, два – мне.

Распорядок дня не менялся все долгие годы. После часу дня зовет (или через секретаря, или звонит сам в дежурную комнату):