Упавшие в Зону. Вынужденная посадка - Андрей Буторин

– Простите, – пробормотал Плюх, слезая с человека, а заодно дернул за лапу и Блямса, который также использовал часть чужака в качестве матраца.

– Простите великодушно, – вновь сказал разведчик и наклонился над лежавшим. – С вами все в порядке? Мы не сильно вас придавили?

Человек шевельнулся, приподнял голову и стрельнул из-под капюшона подозрительным взглядом. Насколько Плюх смог разглядеть подробности, это был мужчина возрастом лет под сорок. Если сбрить со щек черную щетину, то, возможно, и моложе.

– Кто такой? – угрюмо буркнул мужчина.

– Я-то? – переспросил косморазведчик.

– Ты-то, так-на. И кузнечик-переросток – тоже. Он, часом, не из местных «богомолов»? Дай-ка я его шлепну от греха. Без изысков.

Мужчина поднялся и направил на Блямса некое древнее оружие; что-то подобное Плюх видел в исторических арт-компиляциях.

– Стоп! – отвел разведчик ствол рукой. – Блямс не опасен. Не надо его шлепать. Тем более этой древностью, она ведь небось и выстрелить может нечаянно.

– Что?.. – округлил темные, почти черные глаза мужчина. – Это «Печенга» древность? Тебя что, контузило? Да она десятого года выпуска, так-на!

– Сто десятого? – дернул бровями Плюх. – Сильно сомневаюсь… Очень сильно. Я бы сказал, что она вообще из двадцатого века. Ну, начала двадцать первого, не позже.

– Нет, тебя точно контузило, парень, – опустил все же винтовку мужчина. – А сейчас-то какой, по-твоему?

– По-моему? Почему по-моему? Сейчас по-всякому середина двадцать второго. Две тысячи сто шестьдесят второй год.

– Та-а-аак… – сняв капюшон, почесал в затылке незнакомец. И пробормотал: – А говорят, Зона после эксперимента не меняется…

– Что, простите, не меняется? – спросил косморазведчик. – Кстати, вы не могли бы объяснить, что это за странная местность, странное небо и вообще… это ведь Земля?

– Много вопросов, парень, – помотал головой мужчина. – Очень много. А мне ты даже на один не ответил.

– В смысле, кто я такой?

– Да, кто ты такой, так-на. И на чем это ты сюда грохнулся? И откуда? Что-то я не слышал, чтобы в Зоне такие хреновины болтались. Ученые, что ли, снабдили?

– У вас тоже много вопросов, – дружелюбно улыбнулся Плюх. – Но я отвечу. Во всяком случае, на те, которые понял. Только, может, сначала познакомимся? Меня вот Егором зовут… Точнее, Егор – это мое имя. Зовут-то, как правило, Плюхом. Родом я из Ростова-на-Дону, последнее время занимаюсь космической разведкой. А вас мне как называть?

– Шершень я, – буркнул мужчина. – Сталкер. А вот ты мне спагетти на уши не вешай. Разведкой он занимается. Космической!.. Отвечай, о чем спрашиваю, так-на. И не шлифуй мне мозги. А то ведь вот, – потряс он своей «Печенгой», – этой самой «древностью» шутки твои дурацкие из мозгов-то выбью. Вместе с мозгами. Без изысков.

– А вот угрожать мне не стоит, – нахмурился Плюх. – По-моему, я не давал для этого повода.

Ему очень хотелось достать притороченный к бедру бластер и показать новому знакомому, что у него есть чем ответить на любую угрозу, но начинать знакомство с демонстрации силы казалось не очень правильным. И, как ни высокопарно это звучало, недостойным для косморазведчика. Да и вообще, не может ведь быть, чтобы этот Шершень собрался на самом деле в него стрелять! Поэтому он все же решил не обострять отношений. Насколько это будет возможным, естественно. К тому же, получить информацию ему тоже хотелось, а Шершень пока являлся единственным для этого источником. И Плюх, миролюбиво улыбнувшись, продолжил:

– Да и вообще, к чему нам ссориться? Я расскажу все, что вы хотите, но и вас попрошу оказать мне любезность и поделиться информацией. Идет?

– Едет, – проворчал Шершень, но оружие опустил. – Давай, говори. И сними ты эту банку с головы, раздражает.

– Ах, да, – спохватился разведчик. Анализаторы уже проделали нужную работу и передали полученные сведения в его мозговой чип. Воздух был вполне пригоден для дыхания, хотя несколько отличался по содержанию микроорганизмов от «среднеземного». Плюх отдал мысленную команду на свертывание шлема, и тот, раскрывшись, опал и свернулся в некое подобие прозрачного воротника. – Вот, пожалуйста. Я готов к разговору. Повторите, если вас не затруднит, ваши вопросы. Только не все сразу. Начните с первоочередных.

– Ты завязывай с этими своими закорюками: «пожалуйста», «если вас не затруднит»!.. Мы в Зоне, а не где там еще, – покрутил ладонью Шершень. – И «выкать» мне заканчивай, так-на. Раздражает.

– Ну-у… – смутился Плюх, – мне же всего двадцать пять, а вам-то уже…

– Мне двадцать девять! – злобно гавкнул новый знакомый. – Но здесь, в Зоне, никто возраст не считает! Здесь кто сильнее, тот и старше. Без изысков. Ну а слабым никто сам себя признать не захочет, так что все здесь друг с другом на «ты», понял? Еще раз «выкнешь» – пойдешь искать свою информацию лесом… – Тут Шершень вдруг запнулся, огляделся вокруг и внезапно сменил тон: – Да, слушай-ка, давай и впрямь к лесу перекантуемся, а то нехорошее здесь место, так-на.

– Почему нехорошее? – удивился Плюх.

– Долго объяснять. Почапали скорей, недалеко тут, вон он, лес-то.

– Ну, если вы… ты считаешь это действительно необходимым…

– Я же сказал: без закорюк! – рыкнул Шершень.

– Уж как умею, – не удержался косморазведчик. – Прошу потерпеть. «Выкать» больше не буду, а все остальное…

– А!.. – махнул рукой тот, кто назвал себя смутно знакомым словом «сталкер». – Говори, как хочешь. Только мозги мне не пудри, так-на. И кузнечика своего рядом с собой держи, а то если прыгнет ко мне – бо́шку ему продырявлю, так и знай.

Лес и в самом деле был неподалеку, поэтому добрались до него быстро. Плюх старался не отставать от Шершня. Блямса он держал за лапу – не хотелось проверять сказанное сталкером. Конечно, инопланетный друг вряд ли стал бы прыгать к их новому знакомому, но все же… Лучше поостеречься, чем потом сожалеть.

Пока шли, косморазведчик оглядывался по сторонам, пытаясь понять, на Землю они попали, или на ее точную копию. Если бы не багровые, клубящиеся тучами и брызжущие молниями небеса, ничего отличающегося от родной планеты в этом мире не было. Правда, и сам пейзаж разнообразием не баловал – каменистая равнина, да приближающийся смешанный лес. Но даже это неприглядное небо… Плюх ведь хорошо помнил, как оно выглядело сверху – будто круглый колпак диаметром около сотни километров. То есть это являлось лишь локальной аномалией, непонятной, но все же именно локальной, а не окружающей всю планету. Причем наверняка временной. И что там буркнул себе под нос Шершень насчет какого-то эксперимента? Может, и впрямь это всего лишь ученые пошалили, геодезисты-атмосферники. Местность-то здесь, похоже, не особо населенная, вот они и… Тут разведчик вспомнил, что местом посадки шлюпки был Краснодарский край, причем – его южная часть. А ее трудно назвать безлюдной – сплошные курорты. Кстати, где они? И… – вот тут Плюху стало и вовсе не по себе, – где Черное море?!.. Что же это за эксперимент такой? Внепространственное перемещение части планеты?.. Да ну, до такого ученые еще вроде бы не дошли. Да и опасно такими вещами заниматься там, где люди живут. Никто бы такого не позволил. Но что тогда? Все же параллельная Земля, где подобные опыты в порядке вещей?.. С трудом верится, но… В любом случае, гаданием это не выяснить – нужно все узнавать у Шершня.