По головам - Ярослав Горбачев

— Так откуда тогда узнают, что я вооружён?

— Не должны узнать. Но если вдруг вскроется…

— Если это произойдёт — объясняться буду сам. Это не ваше дело, а сугубо моё. Так что, лучше помогите закрепить кобуру.

Боец поколебался, после чего кивнул, хотя губы его дрогнули — явно хотел возразить. Но, видимо, смирился.

— На ремнях вашего щита, снизу, есть магнитные захваты как раз на такой случай.

— Покажете, где?.. Кстати… Они ведь заряжены? И щит, и разрядник?

— Да, у разрядника вон там, сбоку, индикатор. Показывает девяносто восемь процентов. У щита предлагаю поменять батарею на новую. Тогда будет гарантированно сотня.

— Отлично. Какие-нибудь дымовые, светошумовые гранаты? Только — небольшие, чтобы карманы не сильно оттягивали?

— Молодой господин. Вам не кажется, что это слишком?..

— Нет, не кажется. Я задал вопрос.

— Все гранаты вон там, в ящиках…

— Если я буду сам искать, мы тут задержимся до бесконечности.

— В пятом ящике, с красной маркировкой — самые маленькие дымовые гранаты. Разрабатывались специально для диверсионных операций. Дают облако густого чёрного дыма, которое защищает от большинства средств дистанционного сканирования.

Я покрутил в руках и правда небольшого размера диски с двумя кнопками по бокам. Рассовал по карманам несколько штук. Показалось, что не сильно выпирают.

— Ещё вопрос. Есть ли что-нибудь от ядов? Боевые стимуляторы, обезболивающие?

— Всё необходимое — в стандартном имперском автодоке. Вон они, в том шкафу.

— Ничего страшного ведь не будет, если я такой себе возьму? Это ведь не оружие?

— Это не оружие. Можно брать с собой. Но… Такое может вызвать вопросы.

— Если спросят — скажу, что неважно себя чувствую. К тому же — если вот тут, с внутренней стороны руки, пристроить… Будет не так уж и заметно под одеждой, правда?

С помощью ремешка прицепив автодок, плоский продолговатый пластиковый ящичек, в нужном месте, я помахал руками и попрыгал, проверяя, чтобы ничто ниоткуда не вываливалось и не звенело. Итогами испытаний остался полностью удовлетворён.

— Ну что же, я вас поздравляю. Мы закончили! Куда теперь?

— К парадному входу. Там вас ждёт экипаж.

— Как мы поедем? В одном экипаже, или вы — отдельно?

— Охрана всегда едет отдельно.

— А у нас в гараже есть ещё экипажи?

— Да. В данный момент — шесть штук.

— Водители?

— К сожалению, все водители заняты. Последние два свободных поведут ваш и наш экипажи.

— Кто-нибудь из вас умеет водить?

— Мы все проходили курсы.

— Отлично. Тогда распорядитесь, чтобы экипажи убрали от парадного входа и загнали в гараж. Там мы все втроём сядем в третий, какой-нибудь неприметный. Сделаем это так, чтобы никто посторонний нас не увидел. Пустые парадный экипаж и второй, для охраны, медленно поедут к поместью Белых, а мы чуть-чуть подождём и постараемся выскользнуть незаметно. После этого поедем сначала в другую сторону, а потом развернёмся и направимся к нашей конечной цели — но только немножко в объезд.

— Простите, молодой господин, но на мероприятие надлежит прибыть в парадном экипаже, иначе это может быть неоднозначно воспринято общественностью и принимающей стороной. И вообще, вам не кажется, что всё это… Несколько странно?

Я колебался несколько мгновений. Стоит довериться этим двоим, или они представляют опасность?

Решил рискнуть. Одному провернуть всё будет не очень легко. А приставленные ко мне телохранители — они просто вояки.

— Нет. Мне не кажется. Всё просто: я точно знаю, что сегодня должен умереть.

Конечно, это громкое заявление было не совсем верным.

Умереть должен был не я, а тот Темнозар Храбрович Огнев, который ещё совсем недавно был владельцем доставшегося мне тела. И моя задача — как раз попытаться это предотвратить, потому что погибать мне ну никак нельзя. Но двум простым телохранителям, которых вижу впервые в жизни, знать такие подробности не обязательно.

Даже больше: никому, кроме меня, знать подробности моего здесь появления необязательно. Потому что, если узнают… На меня просто откроют охоту. И будут гонять до тех пор, пока не загонят и не убьют…

Как бы там ни было, эффекта я достиг. Моё сообщение произвело на бойцов впечатление. Правда, немного не то, на которое я рассчитывал. После недолгой паузы, «разговорчивый» осторожно предложил:

— Молодой господин… Возможно, после церемонии вам стоит обратиться к лекарям душ?..

— Не стоит. И я скажу — почему. Только просьба — о том, что сейчас услышите, не сообщайте никому, кроме главы рода… Договорились?

На меня посмотрели с явным сомнением, но я сделал вид, что этого не заметил, и продолжил:

— Слушайте. О том, что некто Темнозар Храбрович Огнев должен умереть сегодня, мне сообщил… Дит. Он же и дал надежду на то, что этого можно избежать.

После такого заявления телохранители тут же подобрались. То, что я имел разговор с Богом Смерти, оказалось достаточно весомым аргументом. Мне поверили сразу — такими вещами не шутят.

— Что он ещё сообщил вам, молодой господин?

— Касательно моей грядущей гибели — больше ничего. Теперь вам понятно моё беспокойство и те меры, которые я пытаюсь предпринять в отношении своей безопасности?

— Да. Я уже отдаю все необходимые распоряжения… В парадный экипаж сядет отвлекающая голограмма, у нас есть такие специально для подобных случаев. Механики в гараже готовят броневик…

— Не надо броневик. Надо что-нибудь неприметное. Такое, чтобы никому и в голову не пришло, что внутри наследник.

После недолгих колебаний боец всё-таки кивнул, и сказал:

— Хорошо. Это может быть лучшим вариантом. Но я распоряжусь взять фургон побольше, мы загрузим туда стационарный силовой щит и тяжёлое вооружение.

— Добро. Ещё вопрос… Как вы поддерживаете связь между собой и с водителями?

— У нас импланты — передатчики мыслеречи.

— Её возможно перехватить?

— Канал хорошо защищён.

— Но всё же? Чисто теоретически, такое возможно? Если не техническими средствами, то с применением методов социальной инженерии?

— Да. Теоретически, вероятность отлична от нуля, но…

— Хорошо. Тогда — когда выедем, просьба, воздержитесь от выхода на связь с кем-либо. Только прослушивайте каналы. И пожалуйста, заранее попросите водителей парадного экипажа и экипажа сопровождения сообщать в эфир обо всех происшествиях на дороге.