День народного единства. Преодоление смуты - Валерий Шамбаров

В высших слоях общества устои веры разрушались, какая уж тут вера? Кардинал Беллармино философски шутил — мол, поскольку среди пап встречается немало злодеев, то сам факт существования католической церкви есть чудо. Веру оставляли в удел «темному» простонародью. А ее вакантное место стал заполнять культ разума. Как раз с этим связано появление мыслителей-«гуманистов», начавших подменять христианские ценности системой эгоцентризма. Вместо «схоластики» — цитирования и комментирования принятых на веру церковных трудов прошлого — приоритет отдавался собственным логическим построениям. Субъективным, но «изящным». И оправдывающим стройными доказательствами образ жизни знати.

Но для подобного образа жизни Риму требовались и огромные средства — их приток от средиземноморской торговли иссяк, а банкиры опустошать свои кошельки не стремились. И изыскивались другие источники. В связи со строительством собора Св. Петра по Европе потекли продавцы индульгенций. Изначальный их смысл — после покаяния грешника заменить ему епитимью уплатой определенной суммы. Но теперь индульгенции стали продавать как товар, отпускающий все грехи, прошлые и будущие. Утверждалось, будто «папа волен затворять двери ада и отворять двери в рай». В «Книге податей Римского двора» была даже установлена специальная «такса святого престола» на любой грех. Так, отпущение священнослужителю за распутство, «будь то с монахинями внутри или вне стен его монастыря или же с родственниками и ближними или же с девицами», стоило 36 турнуа и 9 дукатов. А если еще требовалось отпущение «за извращение и за прегрешение против естества», то вдвое больше.

Неудивительно, что люди стали возмущаться. И в 1517 г. профессор богословия Виттенбергского университета Мартин Лютер огласил свои «95 тезисов», выступая против индульгенций, коррупции и разложения в церкви. Сперва он вовсе не думал о расколе, но получил огромную поддержку населения. И когда папа отлучил его, а император объявил вне закона, он уже счел себя в силе принять вызов, разработав собственное учение. Лютер был человеком с «комплексами», давно переживал, что не может достичь праведности. И пришел вдруг к выводу, что Христос уже спас всех христиан своим пришествием. И спасены будут все, верующие в Него, независимо от их земных дел. Откуда вытекало следствие, что не нужны сама церковная организация, священство, монастыри. Это очень заинтересовало германских купцов, увидевших возможность не отстегивать десятину в церковный карман, а еще больше — нищих князей, косящихся на церковные богатства и земли. И, когда Шпейерский рейхстаг под председательством императора проголосовал за нетерпимое отношение к лютеранству, 6 князей и 14 городов подписали протест, откуда и пошел термин «протестанты».

Первые плоды Реформации стали кошмарными. Толпы лютеран грабили монастыри, храмы, изгоняя и убивая священников. Уничтожались статуи, иконы, картины. Учение, что все люди уже спасены Христом, а значит, все можно, обернулось разгулом насилия и разбоя. А раз Лютер встал на путь логического домысливания религии, нашлись и люди, продолжившие это домысливание. Стали плодиться секты вплоть до анабаптистов, пытавшихся строить «царство Божие» по своему разумению и отвергавших любую власть — если не нужна церковная, то светская и подавно. На таких обрушились и католики, и лютеране, и в Германии разразились крестьянские войны. Сектантов истребляли поголовно. В Цоберне единовременно казнили 18 тыс. А герцог Вильгельм Баварский строил пленных анабаптистов и давал выбор: «Кто отречется, будет обезглавлен, кто не отречется, будет сожжен».

Главным защитником католицизма был Карл Габсбург. Внук императора Максимилиана I, он в результате хитросплетений династических браков в 1516 г. стал королем Испании Карлом I, а через три года унаследовал и трон деда под именем Карла V. Германская империя объединилась с Испанией. Возникло государство, над которым «не заходит солнце». Казалось бы, для такого монарха раздавить реформатов не составляло труда. Но не тут-то было! В это же время Карлу пришлось воевать еще и с турками, развернувшими наступление на Центральную Европу, с французами и… с папой римским.

Потому что для соединения разных частей своей «всемирной империи» Карлу представлялось удобным подчинить Италию. Но на нее и накопленные итальянцами богатства раскатала губу и Франция. А папа, любивший житейские удовольствия, предпочел союз с ней суровым испанцам. Дрались круто. Папа Климент VII в отместку происпанскому семейству Колонна стер с лица земли 14 их селений, вырезав всех жителей вплоть до младенцев. А Карл двинул свою армию, которая в 1527 г. взяла Рим, грабила и потрошила его 9 месяцев, пока оккупантов не выгнали волна венерических болезней и чума от массы разлагающихся трупов — из 200 тыс. жителей в Риме уцелели 50 тыс. Но перелома в войне это не принесло. Французы в 1535 г. заключили против Габсбургов союз с Турцией, получив взамен право беспошлинной торговли на Востоке. Немецкие же князья-протестанты помогать императору отказывались, утверждая, что «паписты хуже турок».

Тем временем в Европе возникали новые центры Реформации. Если Лютер отвергал все, что, по его мнению, противоречило Священному Писанию, то в Швейцарии Цвингли создал еще более радикальное учение, принимая только то, что прямо подтверждается Писанием. Развил его теории Жак Кальвин. Он утвердил идею предопределения. Дескать, одни люди заведомо предназначены Богом к спасению, а другие заведомо осуждены. А отличить «избранников» очень просто — одни богатеют, другие нищенствуют. Материальное богатство и было признано критерием любви Господа к тому или иному человеку. А долг «неизбранной» черни — повиноваться «избранным». Утверждалось, что, если человек имел возможность урвать деньги и упустил ее, это тяжкий грех, он отверг дар Бога. А тратиться на пустяки и развлечения — разбазаривание дара Бога. Поэтому из жизни изгонялось все «лишнее»: искусство, музыка, танцы. Кальвин учил, что надо предавать смерти даже ребенка, если в нем «говорит дьявол» — дух непослушания, веселости, легкомыслия. Вместо церкви был учрежден «национальный синод» — консистория пасторов, имевших право в любое время дня и ночи зайти в каждый дом, отслеживая «праведность» жизни.

Кальвинизм интересен еще и тем, что стал родоначальником современного либерализма, породив теорию «общественного договора» между властью и народом. Ссылаясь на библейские тексты об избрании царей Израилевых по воле Бога, кальвинисты приходили к выводу, что раз основатели династий были избраны народом, то и являются они всего лишь слугами народа. И обязаны править в рамках изначального «договора», охраняя права и вольности «общества». Иначе они — тираны, и их свержение или убийство не только допускается, но и становится обязанностью подданных. Но только «народ» подразумевался отнюдь не буквально. Имелись в виду лишь «избранные». Французский теоретик кальвинизма Юний Брут прямо указывал: «Когда мы говорим о народе, то подразумеваем под этим словом не весь народ, а лишь его представителей — герцогов, принцев, оптиматов, нобилей и вообще всех деятелей на государственном поприще». И как раз эти «представители» должны были оценивать действия властей и диктовать им свою волю. Словом, кальвинизм стал идеологией олигархии — аристократической или купеческой (точно так же, как нынешний либерализм — идеология промышленной и финансовой олигархии).