Платформа - Роджер Леви

Что-то ее грызло, грызло с тех пор, как она сюда пришла, но она не сразу сообразила, что: сегодня не было Таллена. Не то чтобы теперь, когда у нее был Бейл, это имело значение, но все равно, в нем проглядывало нечто интересное и нечасто ей встречавшееся. Рейзер была уверена, что из него получился бы неплохой рассказ. Она подбросила ему цитату из «Макбета», и Таллен на нее клюнул. А как он рассказывал о верфях… Да, в нем определенно что-то было. И еще странно, что Синт поначалу словно не могла принять решение, назначив ей обоих мужчин в качестве материала для ПравдивогоРассказа. Бейл, конечно же, оказался далеко не обычным человеком, и Синт, с ее логикой искусственного интеллекта, была права, что привела ее сюда, но да, если бы не Бейл…

Рейзер вновь переключила внимание на паксера. Что-то с ним сегодня было не так, но она не могла понять причину. Обычно достаточно было пропустить несколько стаканов, выслушать одну-две истории, которые Рейзер потом записывала, и, может быть, вызвать у него улыбку – и на вечер этого хватало. Но не сегодня. Сегодня Бейл упорно напивался, не выказывая никаких следов воздействия алкоголя, кроме непривычной задумчивости. А вот расслабленности в нем не было совсем.

– Рейзер, тебе нравится здесь, на Хладе? – спросил он. Спросил, как будто обвинил.

Она неопределенно махнула рукой.

– Этого мало. Скажи мне. Что тебе в нем нравится?

– Тут спокойно, – сказала она.

– Я не в настроении шутки шутить. Что тебе тут нравится?

– Обычно мне нравится выпивать с тобой.

На мгновение Рейзер отчетливо представила Бейла в одной камере с человеком, который дал неверный ответ. Она содрогнулась. И сказала:

– Мне нравится море. Мне нравятся ветер и шум. Хорошее место для раздумий.

– Глаз урагана. Вот что ты мне сказала в первую встречу.

– Да? – спросила она, хотя прекрасно все помнила. – Бейл, что-то случилось? У тебя настроение паршивее обычного.

Он смотрел мимо нее, и Рейзер заметила, как все не-мониторщики затихли под его взглядом. То же самое случилось в тот первый вечер, когда Бейл протиснулся в двери и позволил ей попасться ему на глаза. Он целый час допрашивал ее, как будто подозреваемую, пил прохладительное, хотя она пила горячительное, заявил к тому же, что никто не прилетает на Хлад без очень серьезного повода, а потом бросил допрос и начал хлестать с ней ваводку, догнав и перегнав Рейзер за пятнадцать минут.

Она никогда не встречала никого, похожего на Бейла, ни на одной планете Системы. Они переспали трижды, во второй раз – чтобы понять, не случился ли первый только потому, что оба они были слишком пьяны, а в третий – чтобы понять, не слишком ли на них давило то, что во второй раз они были трезвыми. Рейзер еще с первого раза сообразила, что из этого ничего не выйдет, но уже достаточно привязалась к Бейлу, чтобы позволить ему дойти до этого своим умом. Она должна была увидеть, настолько ли он силен, чтобы дать хоть какому-то подобию дружбы выбраться из-под обломков их близости. Ему потребовалась пара недель, но он вроде бы справился, хотя с мужчинами не поймешь.

Это была странная дружба. Рейзер постаралась, чтобы Бейл понимал, что его раскручивают на истории, но его это, похоже, не беспокоило. Ей было очевидно, что других приятелей у него на Хладе немного. И – как ни жаль – что он настоящий профессионал и не выдаст ей никакой конкретной или конфиденциальной информации. В своем деле он был хорош – в этом она не сомневалась. Для чего-то, кроме солдатской работы, Бейл не годился, но в Системе были тысячи мест для жизни лучше, чем Хлад. Большинство из них Рейзер посетила по указке Синт, и ничего хуже не нашла.

Но благодаря Бейлу она узнала о платформах и жизни на Хладе больше, чем можно было выудить из Песни. Синт сделала хороший выбор.

– Ты о жизни когда-нибудь задумываешься? – спросил Бейл чуть заплетающимся языком.

Рейзер проглотила шутливый ответ. Одной из немногих известных ей личных черт Бейла было то, что, помимо своей работы, он не думал почти ни о чем. В том числе поэтому рядом с ним было так легко расслабиться. Эта идеальная сосредоточенность помогала ему в работе, но она же делала его уязвимым. Когда для тебя все вокруг либо черное, либо белое, ты не видишь серого. Рейзер видела оттенки серого повсюду.

– Задумываюсь, – сказала она. – А что?

– Я тут думал. Администрата, Корпус, Пакс – они все как будто в герметичной камере, куда поступает единственный поток воздуха. Людей много, а источник кислорода один, наверху.

Она кивнула, бездумно оглядывая бар. Таллен все еще не появился.

– Рядом с источником, на плечах остальных, стоят генералы и президенты, им прекрасно дышится, они ссут и срут вниз. – Бейл был уже почти невменяем и щурился на влажные круги на столе. – Под ними мочи и дерьма немного, а воздух еще нормальный. Парочкой тел ниже – и вкус у него уже не тот. А у дна сплошное говно, воздух мерзкий, люди не могут двигаться из-за давления сверху, но они живые.

Рейзер хотела что-то сказать, но Бейл поднял руку.

– Штука в том, – сказал он, – что людям сверху нужны те, кто на дне, чтобы подставить свои пасти к лучшему воздуху, а те, кто чуть ниже, не сводят глаз с пригодного для дыхания кислорода. Им плевать на верхушку, и так будет всегда, и плевать на тех, кто внизу, и так будет всегда.

Бейл налил себе еще. Один из работников бара подошел, забрал несколько опустевших стаканов и одним плавным движением вытер стол. Рейзер попыталась поблагодарить его за обслуживание, но он смотрел куда-то вглубь себя.

Она думала, что ей ответить, не понимая, как относиться к этому настроению Бейла. В конце концов она сказала:

– Метафора простая, но точная. Большинство умирает на том же уровне, на котором родилось. Это твоя жизненная философия?

– Это факт.

Она осторожно рассмеялась.

– И где тогда находишься ты?

Бейл выдохнул поток несвежего воздуха и ответил:

– Как обычно, с тобой в чертовом баре. Тебе нужно еще выпить, и мне тоже.

Он осушил стакан и грохнул им о панель долива – и выругался, когда на панели неожиданно высветилось требование проверить кровь.

Рейзер его таким никогда еще не видела.

– Что ж. Похоже, мы оба пойдем пешком, – сказала она как можно небрежнее.

– Да хрен там. Я что, тебе пьяным кажусь?

– Нет, Бейл. Пьяный пьяному пьяным не кажется.

Бейл засунул палец в кровозаборник на столе, дождался, пока засветится экранчик, и прочел:

– И тебе тоже хрен, – сказал Бейл. Поднял стакан на уровень глаз, досчитал до десяти, а потом осушил, не расплескав. – Что это, как не блестящая координация движений?